Наконец мы очутились у подножия горы. Госпожа Хорибе решила сначала искать Юкико на заводе. Я знала, что идти на завод напрасно, однако промолчала. Я даже не догадывалась, где может быть ее дочь. Попрощавшись с госпожой Хорибе, я поспешила в университетскую больницу, куда собирались утром господин Мацумото и Юкио.
Нагасаки превратился в ад на земле. Я шла, стараясь не наступать на тела погибших — искалеченные, в крови, обугленные. В воздухе стоял невыносимый запах. Умирающие просили воды, стонали от боли. Все деревянные дома были разрушены. Чем дальше я продвигалась к северу, тем страшнее становилась картина. Меня охватил ужас. «Юкио! Юкио!» — кричала я.
Когда среди развалин больницы я увидела Юкио, я не поверила собственным глазам: он остался цел и невредим. Господин Мацумото тоже не пострадал. Они помогали раненым. Господин Мацумото попросил меня отыскать его жену, сам он пока не мог отлучиться. Я сразу отправилась в поселок, оставив Юкио с господином Мацумото: он хотел быть с теми, кто нуждался в помощи.
По дороге я узнала, что поселок полностью разрушен взрывом и погибли все, кто находился там утром.
Поселок превратился в развалины. Дом господина Мацумото не уцелел. Видимо, его жене не удалось спастись. Если бы она выжила, то прибежала бы в университетскую больницу искать мужа. Правда, она могла быть среди раненых. Мне вспомнилось ее улыбчивое лицо, а в голове до сих пор звучали ее слова: «Соседки говорят, что господин Хорибе очень обаятельный. Наверное, многие женщины влюблены в него!»
Я шла вдоль ручья, который едва проглядывал из-под развалин. Плакучих ив не было. Тропинка устлана пеплом и засыпана камнями. Повсюду следы смерти. Но я продолжала идти дальше. Наконец я оказалась на том месте, где раньше стоял наш дом. Не осталось ничего. Тела господина Хорибе теперь не отыскать. Даже если его найдут, никто не заподозрит отравления. За Юкико я больше не переживала.
Я долго стояла там, точно прикованная. Заметив горящую доску, я вспомнила про цианистый калий, спрятанный у меня в рюкзаке. Вытащив из коробки пакетик, я бросила его в огонь. Пламя медленно ползло по бумаге. «Хо… хо… хотару кои…» — тихо запела я.
Спустя несколько дней господин Мацумото сообщил мне, что Юкико осталась жива, а кузина госпожи Хорибе погибла вместе с родителями ее мужа.
Через три недели после взрыва госпожа Хорибе вернулась с дочерью в Токио.
— Вот, Цубаки, история про светлячка, который упал в сладкую воду, — сказала Обасан со слабой улыбкой. — Спасибо, что выслушала до конца.
— Тебе, наверное, было трудно хранить эти тягостные воспоминания так долго.
У меня тяжело на душе. Мне было любопытно узнать о ее загадочном прошлом, но я никогда не думала, что в моей семье происходили подобные вещи.
Обасан прошептала:
— Бедный Одзисан…
Она опустила голову. Думаю об отце: у него такие же печальные глаза.
— Ты расскажешь когда-нибудь папе про Юкико и про отравление? — спрашиваю я.
Задумавшись, она качает головой:
— Нет, никогда.
Ее рассеянный взгляд устремлен в сад. На мгновение задаюсь вопросом, повторятся ли еще ее галлюцинации про ту девочку, Юкико.
— До сих пор не понимаю, почему Юкико отравила отца, — говорит Обасан.
— Может быть, он сильно ее обидел, как обидел тебя.
— Нет. Насколько я знаю, он всегда был ласков с дочерью.
— Тогда это и вправду загадка.
— Да. Если, конечно, в Юкико не вселился бес, овладевший мной…
Она замолчала. На глазах у нее выступили слезы.
— Наверное, Юкико тяжело жить с таким бременем, — прошептала она. — Мне бы хотелось сказать ей, что я виновна не меньше ее.
Обасан закрывает глаза. Щеки ее влажные от слез. Я не знаю, что ответить. Мы молчим. Я замечаю, что она по-прежнему не выпускает из рук хамагури. Она трясет ракушку. Тук-тук-тук… Удивительно, что она хранила ее все эти годы. Я уверена, отец уже обо всем забыл.
— А где дневник твоей мамы? — спрашиваю я.
Она кладет хамагури на одеяло. Лицо сразу становится печальным.
— Я сожгла его несколько лет назад, — отвечает она. — Он напоминал мне о гибели мамы и дяди.
Я молчу. Смотрю на ее лицо. На руку, в которой она держит хамагури, капают слезы.
— Я устала, — говорит она. — Хочу немного отдохнуть.
Помогаю ей расправить одеяло. Она пожимает мою ладонь.
Вечером мы с родителями ужинаем.
Мама рассказывает о фильме, который они с отцом смотрели вчера. История о запретной любви. Юноша и девушка влюбились друг в друга, не зная, что они сводные брат и сестра. Прежде чем родители разлучили их, они дали клятву пожениться. Проходят годы. Наконец молодой человек находит свою возлюбленную, но к тому времени она умирает от неизлечимой болезни. «Как же это грустно!» — говорит мама, растрогавшись. Отец улыбается: «В жизни подобные вещи случаются крайне редко».
Я молчу. Думаю про господина X., который хочет видеться со мной наедине и говорит, что уже давно не ладит с женой. Теперь ясно, почему Обасан была против моей встречи с ним в кафе.
— Что с тобой, Цубаки? Ты сегодня не в духе, — говорит отец.
Поднимаю голову. На меня смотрят печальные глаза.
— Так, ничего. Устала, вот и все, — отвечаю я.
— Молодец, что приезжаешь каждую неделю навестить Обасан и помочь нам, — замечает мама, — но о себе тоже не забывай. Ты еще не познакомилась с каким-нибудь замечательным человеком?
В глазах у нее любопытство. Отец по-прежнему смотрит на меня. Я улыбаюсь:
— Пока еще нет. Не беспокойтесь, когда-нибудь мне встретится человек, похожий на Одзисана.
Мама в изумлении:
— На Одзисана? Вот не ожидала! Я думала, ты почти не помнишь его. Когда он умер, тебе было всего шесть лет.
А отец говорит:
— Прекрасный образец!
После ужина отец выходит купить научный журнал в книжном магазине неподалеку от вокзала. Мы с мамой пьем чай. Она берет вечернюю газету. Смотрю на ее лицо. Она на двенадцать лет младше отца. Потом спрашиваю:
— Почему папа женился на тебе так поздно? Тогда ему было тридцать пять лет, верно?
Мама удивлена:
— Почему ты вдруг спросила об этом?
— Просто из любопытства.
Мгновение она молчит, задумавшись, с газетой в руке.
— В Нагасаки, — говорит она наконец, — у отца была какая-то девушка, которую он считал своей невестой.
— Правда? Так что же ему помешало жениться на ней?
— Та девушка неожиданно исчезла, и, когда отец узнал ее новый адрес, оказалось, что она уже замужем.
— О Боже… Папа, наверное, огорчился.
Вспоминаю Обасан, которая потеряла сознание, узнав о женитьбе господина Хорибе.
— Конечно, — отвечает мама. — Именно поэтому ему потребовалось время, прежде чем он решился
