представляла из себя настоящий ринг. Невесть откуда появились мощные софиты, заливающие место схваток ярким белым светом. На трибунах расположилось около сотни болельщиков. Они негромко переговаривались, а между ними сновали официанты, разнося напитки и принимая ставки. На световом табло, висящем над рингом горела надпись: «Черный Бык – Ужас Вселенной. 8/5. 15 раундов. Без оружия, по правилам классического бокса. «Вскоре музыка, доносившаяся из невидимых динамиков, заиграла громче, на ринге появился рефери с микрофоном и вызвал участников первого боя, превознося достоинства каждого. Черный Бык оказался негром. Его тело культуриста отсвечивало синевой, гипертрофированные мускулы ходили под темной кожей при каждом движении атлета. Казалось, что простая ходьба дается ему с неимоверным трудом, так он весь напрягался, делая очередной шаг. Его противник не уступал чернокожему по габаритам. Ужас Вселенной приветственно воздевал руки, пока рефери объявлял сколько боев он провел и в скольких из них выиграл. Зазвенел гонг, и бой начался. Для начала противники обменялись сокрушительными ударами, которые не принесли никакого вреда. Публика возбужденно загудела. Тихон сперва без особого интереса наблюдал за схваткой. Он с первых мгновений понял, что противники, несмотря на эффектную внешность и устрашающие прозвища, в классическом боксе смыслят мало. Они идут вперед, не заботясь о собственной защите и получают гораздо больше ударов, чем если бы они действительно были профессионалами. После пятого раунда определить преимущество кого-либо казалось невозможным. Все это время черный и белый атлеты мутузили друг друга почем зря, но это не сказывалось на их боеспособности ни в положительную, ни в отрицательную сторону. Поняв это, Коростылев удивился, а потом стал более пристально вглядываться в методику боя каждого из участников. К концу шестого раунда Тихону стало более-менее все ясно. Оказалось, что эффектные удары наносились в пол-, а то и в четверть силы. Сражающиеся не столько сражались, сколько потешали публику своей игрой. Все это безобразие продолжалось до четырнадцатого раунда. В какой-то момент схватки Черный Бык провел классический апперкот и сбил противника с ног. Тот оказался в нокдауне. И с этого момента схватка приобрела совершенно иной характер. Теперь бойцы сражались в полную силу. Не заметить это, казалось, невозможно. Теперь оба показывали профессионализм достаточно высокого уровня. И, хотя с начала схватки прошло довольно много времени, в бойцах словно включились более мощные моторы. Темп боя возрос. Тихону стало понятно, что все предыдущее представление было лишь прелюдией к этому, настоящему сражению. Атлеты просто берегли силы, исследовали слабые и сильные стороны противника, готовились к решающей схватке. Последняя часть боя была проведена в неимоверно быстрых комбинациях ударов, неистовом балетном кружении атлетов. Тут Ужасу Вселенной пришлось туго. Он пропускал множество атак Черного Быка, и вскоре негру удалось мощным хуком слева послать белого спортсмена в чистый нокаут. Рефери досчитал до десяти, и зрители взорвались восторженными криками. Следующая пара демонстрировала тайский бокс. И вновь повторилась схема предыдущего сражения. Почти до самого конца противники бестолково, но, по возможности красиво, махали руками и ногами. А потом, сойдясь в решающем раунде, начали мутузить друг друга по-настоящему. Все это действо перестало быть интересным для Коростылева. Схема оказалась ясна, и он хотел было покинуть заведение, но внезапно к нему подошел один из официантов:
– Торий Ильдасович просит вас пройти к нему. Севастопольский был в бешенстве. Он яростно распекал кого-то по телефону, стучал кулаком по столу, глаза его горели, рот брызгал слюной. Тихон стоял перед ним, до него долетали капли жидкости, и Коростылев внезапно поймал себя на странной мысли: «Хорошо, что его слюна не ядовитая…» Закончив разговор и раздраженно швырнув трубку на рычаг, Торий Ильдасович затравленно посмотрел на Тихона.
– У меня к вам просьба…
– Какая? – Не дождавшись приглашения, Коростылев присел на стул.
– Дело в том, что один из заявленных бойцов получил травму. Можно, конечно, отменить бой, но из-за этого меня ждут крупные неприятности. Тот, кто должен был выступать против него – любимец публики. Фаворит. Я просто обязан дать ему выступить…
– И вы хотите поставить меня против него? – Прервал Тихон излияния Севастопольского.
– В общем – да. Вы, конечно, можете отказаться… Сказать, что вы не в форме…
– Я всегда в форме. – Негромко произнес Коростылев. – Когда бой?
– Через два часа. Последняя пара.
– Хорошо. Я готов.
– Только… Вам нужен псевдоним. Что-то такое забойное.
– «Неистребимый» пойдет?
– Да! Прекрасно! – Обрадовано потирал руки Торий Ильдасович. – Только… Я хотел бы еще обсудить ваш гонорар. Я предлагаю три процента от ставок против вас. Вы новое лицо, и поэтому должна получиться приличная сумма. И еще. Постарайтесь продержаться все раунды. И… Не покалечить Безумного Головореза. По крайней мере до конца встречи.
– А он?
– О! У него такая же задача. В полную силу деритесь только в последнем, десятом, раунде. А там – кто выиграет, тот и победитель. Коростылева проводили в раздевалку. Там ему подобрали форму, которая ограничивалась аляповатым розово-синим махровым халатом, парой белых кроссовок и шелковыми трусами в сине-белую полоску. Безумный Головорез оказался накачанным мужиком с перебитым носом и узкими щелками вместо глаз. Он радостно пожал Коростылеву руку и стал обсуждать стратегию будущего поединка. Бой предстоял по смешанным правилам карате и айкидо. Допускались захваты, удары в пах, броски. Тихон пообещал, что не начнет настоящих действий до начала десятого раунда. Но перед ним живо стояла картина сегодняшней первой встречи, когда негр стал действовать по-настоящему еще в предпоследнем раунде и, этим нарушением этики, добился победы. И Коростылев решил постоянно быть начеку. Немного размявшись перед встречей, Тихон накинул халат и стал ждать вызова. Когда он вышел на ринг, то невольно сощурился от яркого света множества прожекторов. Рефери представил его как новичка, который посмел бросить вызов чемпиону. Коростылев опешил. Никто не предупреждал его, что Безумный Головорез забрался так высоко в местной рейтинге. Вскоре появился и противник. Его встретили бурей аплодисментов и приветственных криков. Он скинул с себя халат и, состроив зверскую рожу, с криком разорвал на себе майку и кинул обе половинки в зал. Началась схватка. По началу Тихон не особо напрягался. Он поддавался, позволял швырять себя на канаты, но, пропустив пару достаточно весомых ударов в голову, стал гораздо осторожнее, как и планировал с самого начала. Теперь Коростылев сам делал подсечки, садился верхом на противника, краем глаза следя при этом за судьей, не сочтет ли он это нарушением правил, но судья молчал, и Тихон резвился как мог. Безумный Головорез оказался слабым противником. Он был силен, но неповоротлив. Возможно, в лучшие свои годы, он был в более хорошей форме, но сейчас его выручал лишь сокрушительный удар правой и недюжинная выносливость. К началу предпоследнего раунда Коростылев начал замечать, что Безумный Головорез все время бросает на него злобные взгляды. Публика недоумевала над постоянными падениями своего кумира, над тем, что он никак не мог достать своего верткого противника, и теперь скандировала его прозвище, требуя осадить выскочку. С первых секунд девятого раунда Безумный Головорез начал серьезную драку. Сперва он, словно шутя, попрыгал на месте, подражая в движениях разъяренному орангутангу, а потом внезапно нанес Коростылеву прямой удар ногой в живот.
