Лицо брата побледнело и вытянулось. Такого перехода, Сергей, видимо, никак не ожидал. Да и Лида, тревожно вскинув голову, в изумлении раскрыла рот…
— Валька, да ты что, свихнулся?.. — беспомощно прошептал Сергей.
— Нет, я здоров! Я в полном порядке! Не можешь понять, почему я до сих пор молчал? Так я тебе скажу! Мне тебя, идиота, расстраивать не хотелось! Ты ведь не думал, что твой брат стал лешаком?!
— Валька, замолчи сейчас же… — Сергей попробовал не то обнять, не то взять Валентина за руку, но тот резко отскочил в сторону:
— Не пачкай руки, Сереженька, не утруждайся! Не стоит чесать меня за ушком, я мяукать не стану! Я привык ко всему и так сносно жил все эти годы без твоего невыносимого участия! Так что отправляйся-ка отсюда, любитель животных!
Валька задохнулся от крика, отвернулся и заговорил тише, но все так же горько:
— Расстроил я тебя, уж извини, но ты сам меня вынудил. Хотел правды глотай, как есть. Хороший ты человек, Сереженька, чувствительный, заботливый, жалостливый… Над всякой раненой животиной рыдаешь. Но мне твоя жалость не нужна! Хоть я и не человек больше, но я и не пациент твоей лечебницы…
— Ты заткнешься, или нет? — немного растерянно вставил Сергей.
— Нет. Ты же всей правды хотел!
— Я тебя убью, Валька… — покачал головой Сергей, но сказал это таким тоном, словно умолял одуматься.
— Точно-точно. Это все, что ты можешь теперь сделать. И не притворяйся больше передо мной добреньким. Меня, такого, каким я стал, ты любить не сможешь… Да и не захочешь. Резона тебе нет, братишка, любить меня, я ведь не ротвейлер и не пекинес. Я же тебе ни рубля в карман не добавлю!
— Валька, опомнись, при чем тут деньги?
— Как при чем? — Валентин всплеснул руками. — Не строй из себя альтруиста, Сереженька! Вот ведь как прибыльно, оказывается, любить собачек да кошечек! Состояние сколотил, квартиру купил, машины и женщин каждый год меняешь, и щеки со спины видать! А тут кошечек и попугайчиков нет, братишка! Тут надо любить леших! Как тебе это? Не очень устраивает, верно? Ведь за любовь к лешакам баксами не платят! За нее платят кольями в бок!!!
Голос Валентина сорвался на высокой визгливой ноте, он торопливо сглотнул, прогоняя твердый комок, и закончил:
— Так что нечего тут нюни распускать и жалеть меня! Я тебе совершенно серьезно заявляю: я давно уже не человек. Я один из них, я лешак, хоть и безрогий! Самый настоящий лешак! А леший, Сереженька, это не животное! Мы дети этой проклятой реки, и они, и мой сын, и я! Мы не попадаем в сферу твоей любви… Ты мне не нужен, Сергей! Выгнать тебя из этого дома я не имею права. Хочешь оставаться — оставайся, уедешь — на здоровье! Но чтобы я от тебя больше не слышал ни сочувствия, ни упреков, ни советов! Никогда!
— Ты не услышишь больше от меня ни слова. И я никуда не уеду, — сухо произнес Сергей. — Устроит тебя такой вариант?
Валентин оглянулся. Сергей затравленно смотрел на него снизу вверх, сжавшись в замешательстве. Но неожиданно он криво усмехнулся и губы его заплясали:
— Валяй ты мой, Валяюшка… Придурок ты, одно тебе название…
Валентин стоял у кровати, остывая. Он внезапно понял, что даже плохо помнит, что именно кричал. Но прекрасно представлял, как гнусно это выглядело со стороны.
Ему было жаль, что он сорвался. Брату совсем ни к чему было знать, чем забита разгоряченная бедой голова Валентина…
Дверь в комнату тихонько отворилась, и взлохмаченная голова Цьева просунулась в щель:
— Валя, ты так орешь… Случилось что?
— Нет, — холодно отозвался Валентин. — Что тебе?
— Шеп говорит, что у него все готово.
Глава 14. Шестнадцатое июня. Вечер. Лида
— Если подумать, Лидушка, он во многом прав, — Сергей поджал губы и рассеянно потряс вытянутым вверх указательным пальцем. — Да-да, во многом прав…
— Это в чем же? — Лида уже испугалась, глядя в сосредоточенное лицо Сергея. Он что-то задумчиво взвешивал и сопоставлял.
— Ну как же… Иногда со стороны виднее. А Валька отлично присмотрелся ко мне. Он совершенно прав, я отнюдь не бескорыстен… Я конечно, езжу на все вызовы, но богатых клиентов стараюсь не упускать, приезжаю к ним по своей инициативе с ненужными профилактическими визитами, лишь бы они в случае чего не переметнулись к другому ветеринару… И как результат — и состояние кое-какое есть, и недвижимость, и движимость…
— И женщины… — в тон ему с досадой произнесла Лида.
— Угу… И щеки едва не трескаются, что верно, то верно… Ветром меня никогда не шатало, вот уж чего не отнимешь… — печально отозвался Сергей.
— Не смей его слушать! — потребовала Лида. Ее трясло от одного воспоминания о Валяе. При встрече Валяй произвел на нее странное впечатление, а то, что произошло потом, вовсе не лезло ни в какие рамки. Я не желаю видеть, как ты будешь переживать из-за его нелепых обвинений!
В словах Валяя не было ни капли хоть чего-то, похожего на правду. В этом Лида готова была поклясться, чем угодно. Сережка был нисколько не похож на тех отвратительных скопидомов, которых Лиде довелось повидать во множестве. Это был веселый, легкий и контактный человек с беспокойной и очень щедрой натурой, и от общения с ним все, и люди, и четвероногие пациенты, получали только удовольствие… Нимба праведности Сергей, конечно, не заслуживал. Но те маленькие слабости, которые он себе по жизни позволял, были в основном невинны и вполне укладывались в границы, допустимые обывательской моралью среднего уровня строгости.
Поэтому Лида еще раз повторила:
— Не обращай внимания на этого психа!
— Не волнуйся, зря капать себе на мозги я не буду. Но в том-то и дело, хорошая моя, что Валька-то мой и вправду псих… — задумчиво сказал Сергей.
— Это в каком же смысле?
— В том смысле, что на него не злиться надо, а лечить. Немедленно и серьезно лечить… Не скажу, что у него вовсе крыша съехала, но эти срывы мне лично говорят о том, что Вальку нужно срочно увозить отсюда в какое-нибудь тихое место, где он должен, во-первых, почувствовать себя и сына в полной безопасности, во-вторых, научиться жить вдали от этих самых леших… Причем, как я чувствую, второе значительно труднее первого. Но я думаю, все это пошло бы ему на пользу, — подытожил Сергей.
— А мне кажется, он просто распущенный и грубый парень, — неуверенно сказала Лида. — И он прекрасно знал, чем можно тебя уязвить…
Сергей взглянул вдруг на Лиду по-детски округлившимися растерянными глазами и выпалил:
— Убил бы на месте этих чертовых детей Нерша! Во что они превратили Вальку?!!..
— Ты думаешь, это их вина?
— А чья же? Лидочка, солнышко, а чья же еще?!! — воскликнул Сергей. Ты же слышала его рассказ!
— Он рассказывал о леших с благодарностью… — начала Лида, но Сергей вдруг очень серьезно взглянул на нее и поспешно перебил:
— Лидушка, он ведь в очень жестких тисках. Эти лешаки, и особенно наш общий друг Шеп, взяли его в такой серьезный оборот, что Валька мечется и совсем потерял голову… Он чувствует себя кругом виноватым и боится даже собственной тени. Я допускаю, что лешие искренне привязаны к нему и не хотят ему неприятностей. Но как ни крути, а именно из-за них он потерял покой. Похоже, он окончательно
