Валентин смутился, но откладывать разговор для того, чтобы придумать для брата красивую и бесспорную причину своей просьбы, не было времени. Поэтому Валентин заговорил без всяких предисловий:
— Я не могу вести его с собой, понимаешь… Я почти уверен, что если Мирон будет с нами и дальше, ему конец… Его судьба и так уже на волоске. Он ведь привык к Логову и к моему дому… Его лишили враз и того, и другого. Давай скажем честно: я сам его лишил всего этого с самого начала…
— Каяться своему Хранителю будешь, — вставил Сергей, ковыряя носком кроссовки песок.
— Извини… — Валентин встряхнулся и продолжил. — Мирошка не выдержит скитаний, Сережа, и я не знаю, как мне привести его в чувство после всего этого, если мне придется таскать его по чаще… Ведь теперь он еще и Нерш возненавидел. И как я могу тащить его неизвестно куда-то, если он даже не верит в то, что находится под защитой Нерша…
— Валька-а-а, — выдохнул Сергей и с досадой хлопнул себя по бедрам. Валенька, очнись! Какой Нерш, какая защита? Да твоему мальчику не река эта мерзкая нужна, чтоб ей провалиться совсем… Ты ему нужен, ты да эти лизуны рогатые! Так что же ты норовишь его сплавить чужому дядьке?!
Валентин помолчал немного, глядя себе под ноги, и прошептал:
— Сережа, ты же знаешь, во что я превратился. В чаще мне отныне самое место. А из Мирошки хороший человечек может получиться. Но Шеп его сможет сделать только лешим, я вообще ничем не смогу его сделать. Хоть я и готов ради него на все, но я сломался… Ты был прав, когда собирался меня спасать. Но ты опоздал, я выскользнул у тебя из рук. А Мирошку еще можно спасти. Его нужно вытащить отсюда. У меня давняя мечта есть: пусть хоть Мирошка живет спокойно и не так, как получается, а так, как ему хочется… Да почему я тебе все это объясняю, ты же сам мне об этом говорил? Помоги мне, Сережа, спаси Мирона…
Сергей угрюмо молчал и зябко поводил плечами. И Валентин взмолился:
— Тебе не хочется вешать на себя ответственность, я понимаю! Но если ты думаешь, что он будет тебе обузой, ты зря боишься, поверь! Он такой умница, Сереженька, он так много знает, он очень многое умеет делать… Конечно, он не привык к общению с людьми, но поначалу ему хватит и четырех стен, он довольно свободно будет чувствовать себя с тобой… А ты ведь незлой человек, Сережа, к тебе он быстро привыкнет и будет слушаться…
— Слушай, замолчи-ка ты! — рявкнул Сергей, и Валентин оборвал свою речь на полуслове. — Прекрати меня уговаривать! Что ты воздух сотрясаешь? Ты вон лучше его уговаривай! — Сергей кивнул на притихшего мальчика. — Это будет потруднее!
— Сережка! — Валентин едва сдержался, чтобы не броситься брату на шею. — Сережка, спасибо!.. Господи, Сережа, я твой вечный должник!
— Да? — глянув на брата исподлобья, Сергей горько усмехнулся и произнес: — Ты останься в живых, должник, и вернись хоть когда-нибудь. Мне, как кредитору, этого будет вполне достаточно…
Глава 27. Восемнадцатое июня. Вечер. Сергей
Было настолько душно, что воздух казался плотным и тяжелым. Над крыльцом не шевелилась ни одна веточка, комарье носилось тучами. Вдали над лесом уже заметна была наползающая с севера темная дождевая пелена. Погода все же собиралась смениться.
Сергей сидел на ступеньке, вжав голову в плечи и придерживая накинутую сверху куртку. Несмотря на душную теплоту вечера его бил озноб. Прошло уже полдня с тех пор, как они вернулись из леса. Но Сергей все еще не пришел в себя и витал где-то совсем далеко отсюда.
Он услышал за спиной легкие шаги Лиды и напрягся в ожидании ее очередных ласковых упреков. Они были совершенно несносны, но Сергей не решался сказать об этом. Ему хотелось побыть одному, но Лида в который уже раз выходила к нему и пыталась его теребить.
— Сереженька, ну что ты все сидишь? — Лида подошла сзади и положила руку ему на плечо.
— А что я должен делать? — нехотя ответил он, кутаясь в куртку.
— Поужинать и спать. Ты забыл, что тебе завтра вести машину?
— Есть я не хочу, это точно. А спать не могу, и в этом я тоже уверен.
Лида присела рядом и взглянула в ту же сторону, куда так напряженно смотрел Сергей.
— Ночью будет дождь… — проговорила она.
— Может быть, даже с грозой, — подтвердил Сергей и повел плечами.
— Что ты ежишься, Сереженька? — тревожно спросила Лида. — Ты что, простудился?
— Не думаю. Так просто… Что-то не по себе. Все думаю, как он там, мой упрямец… — тихо произнес Сергей.
— За что я благодарна своим родителям, так это за то, что я у них единственный ребенок, — вздохнула Лида. — А то мало своих забот, так еще за кого-то переживать…
Сергею было что сказать на это, но он уже уяснил себе, что переубедить Лиду кое в чем невозможно, а посему чтобы не расширять некоторые проявляющиеся между ними щели до непреодолимого размера, лучше больных тем не касаться вовсе.
— Там над заповедником, похоже, уже дождь. И сильный… — обронил он.
— Пора бы уже, а то столько времени не было порядочного дождя, ровно произнесла Лида, но в ее голосе Сергею вдруг почудились нехорошие нотки мстительного удовольствия.
— А Вальке даже переодеться не во что, если промокнет… — произнес Сергей угрюмо и запоздало одернул себя, вспомнив, что Лида уже раздражена его переживаниями.
— Ну вот, поехали по новой! Не сахарный твой Валяй, — холодно возразила Лида.
— Как он собирается жить там? Ты представляешь, каково это оказаться в лесу даже… даже без ножа в кармане?
— Вместо ножей у него есть ногти его приятелей, — спокойно заметила женщина. — И по-моему, это удобнее: не надо по карманам рассовывать…
— Ох, вот о них не надо, пожалуйста! — резко сказал Сергей.
— О ногтях? — равнодушно уточнила Лида.
— О приятелях Валяя! — пояснил Сергей, вскакивая на ноги. — Ты звала ужинать. У нас есть что- нибудь съедобное?
Вместо ответа Лида взяла его под руку и повела в дом.
В кухне вкусно пахло, а стол был накрыт на троих.
— Ты думаешь, он спустится? — с сомнением проговорил Сергей, кивая на лестницу в мансарду.
— Я вообще не знаю, жив ли он там, — скептически отозвалась Лида. Оттуда ни звука не доносится. И подняться к нему как-то неловко, он все-таки у себя дома.
— Да? Ну я тоже у себя дома, — неуверенно сказал Сергей и пошел к лестнице.
Наверху было и вправду слишком тихо. Мальчика Сергей нашел за перегородкой. Мирошка лежал на отцовской кровати вниз лицом. Он был облачен в просторную мужскую рубаху в полосочку, доходящую ему до колен. На появление Сергея он не отреагировал ни одним движением.
Немного постояв над ним, Сергей пришел к выводу, что мальчик спит, и что в таком случае его лучше не тревожить. Но только он хотел развернуться и уйти, как Мироша повернул голову. Его глаза были распахнуты.
Сергей присел на корточки перед кроватью, не зная, как разговаривать с этим чужим измученным ребенком.
— Там Лида приготовила ужин. Пойдем, надо подкрепиться.
Мироша не разжал губ, только чуть качнул головой.
— Ты прав, какой уж тут аппетит… У меня у самого кусок в горло не идет. Но есть такое неумолимое слово — „надо“. Так вот, нам с тобой надо хоть немного поесть. Давай, спускайся вниз.
Мальчик снова качнул головой.
— Ну, как хочешь… — вздохнул Сергей. Нажимать на ребенка у него не было ни малейшего желания.
