Когда посетитель отошел от окошка регистратуры, сестра увидела, как штанина на левой ноге задралась и под ней блеснула зеленая трубка, шедшая из носка в брюки. Ей даже показалось, что это гофрированный полиэтиленовый шланг, прикрепленный к щиколотке коричневым пластырем.
6
Когда гость вошел в кабинет заведующего, Вагнер уже опять с кем-то говорил по телефону, что-то доказывал и понимающе кивал головой. Врач знаком предложил посетителю присесть и продолжил обсуждать что-то – видимо с какой-то женщиной из Челябинска.
Когда Вагнер наконец положил трубку, посетитель громко закашлял, у него совсем позеленело лицо. Он даже прислонил ладонь в перчатке ко рту, а доктор увидел, что губы гостя оставили красный след на перчатке.
– Вам плохо? – поинтересовался врач. – Может быть, воды?
– Нет, только не воды… – отказался посетитель. – Это пустяки. Это не важно. Недостатки конструкции.
– Что вы сказали? – переспросил Вагнер.
– Я дальний родственник Тамары Васильевны Просвириной, – сообщил посетитель, словно не расслышав вопроса, и, помедлив, продолжил: – Пришел ее проведать.
– Есть такая, недавно поступила. Как вас зовут?
– Василий Васильевич Васильев. Я работник пенсионного фонда и дальний родственник Тамары Васильевны – это приятное совпадение. Я должен убедиться в дееспособности Тамары Васильевны Просвириной, прежде чем разрешить забирать пенсию старой и больной женщины ее снохе, страдающей алкоголизмом. Поэтому у меня к вам большая просьба – бабушку надо выписать.
– Конечно. Мы ее выпишем. Дней через десять. Вас это устроит? Она пациентка спокойная…
– Это очень долго, поймите. Не через неделю. А прямо сейчас. Сейчас же! – жестко приказал гость.
– Что, простите? – насторожился врач.
– Ее нужно выпустить сегодня, – повторил посетитель.
– Это невозможно. Лечение едва началось и не закончено. Больная может снова оказаться у нас, и быстрее, чем вы можете ожидать. А почему не пришла ее сноха Зина?
– Ее надо выписать сейчас! – продолжал настаивать незнакомец, словно не заметив вопроса.
– Да что вы себе позволяете? Неужели я неясно сказал? – взорвался Вагнер. – Вы на меня, пожалуйста, гражданин Васильев, не давите. Не надо, я могу вызвать санитаров, и вам придется покинуть этот кабинет.
Посетитель помрачнел, насупился и вдруг впал в оцепенение. Вагнеру даже показалось, что гостю вновь плохо и у него приступ. Но едва врач сделал к нему шаг, посетитель ожил и произнес: «Сидите. Петр Иванович, у вас в правом кармане халата часы-луковица. Проверьте!»
– Да, все верно, – удивился врач и вынул часы.
– Положите их на ладонь правой руки.
– Зачем?
– Положите! – властно повторил посетитель.
Врач подчинился и протянул руку с часами в сторону незнакомца.
– А теперь смотрите внимательно, – продолжал гость.
И тут Вагнер увидел, как металлические часы стали постепенно растворяться на ладони, словно кусочек льда. Осталось лишь немного влаги.
– Это что, гипноз? Фокус? Где мои часы? – врач ошарашенно смотрел то на ладонь, то на этого незваного Василия Васильевича. – Конечно, это фокус?
– Нет, это еще неизвестное физическое явление, – сказал посетитель. – Вы ведь не хотите, чтобы то же самое случилось и с вашим сердцем? И с мозгом…
– Логично… – согласился Вагнер, вытирая ладонь об стол. – Я сделаю все, что вы хотите.
– Необходимо идти. И, пожалуй, даже спешить. Слишком много энергии потрачено впустую. Им теперь придется со мной повозиться.
– Что? – спросил врач, но незнакомца уже не было в кабинете.
Глава восемнадцатая
Мохолакис
1
Едва военный медик появился на первом уровне, взгляды сразу обратились на него. Белый халат был надет поверх офицерской формы – это означало, что врач успел побывать у себя в лаборатории.
– Вам нужно сдать экспресс-анализ крови, – властно сказал доктор Вебер Николаю.
– Это так необходимо? Сдать кровь? – засомневался Николай и обернулся к полковнику: – Зачем все это?
– Узнаем, чем они тебя парализовали – в крови должно остаться это вещество, – поддержал врача Шершень и добавил: – Они используют разные препараты, в том числе и токсичные. Если в крови есть яд, мы можем дать тебе антидот.
– Анти… – не расслышал Николай.
– Антидот. Вещество, которое нейтрализует яд. Понимаешь? – полковник был возбужден.
Николай растерянно опустил голову. Он не любил неясных врачебных процедур.
– А потом? Потом, когда вы узнаете, что это? Вы меня что, вскроете, резать начнете? – раздраженно поинтересовался шофер.
Врач и полковник переглянулись. Вебер выглядел крайне недовольным.
– Что все это значит? – вспылил он и принялся выговаривать полковнику. Надо было его подготовить, иначе мы не сможем провести исследование. Вы хоть сказали ему, что теперь он меченый и у него скорее всего есть имплантат? Ну и ну!
Полковник потупил взгляд и опустил голову.
Врач хмыкнул и, неприязненно взглянув на Николая, добавил с язвительным сарказмом:
– Нет, конечно, вы можете отказаться. Тогда ничего страшного не произойдет… Я надеюсь, не произойдет, хотя, как сказать… А вот мы с вами, полковник, в любом случае из-за этого слюнтяя не сможем понять, где этот
Шершень нервно кивал головой.
Николай чувствовал, что все здесь не так просто и есть темы, в которые его не посвящают, и там доктор Вебер будет поглавнее полковника.
– Я же говорил тебе… – произнес полковник подавленно и нервозно. – Я же говорил, что необходим регрессивный гипноз. Ты все вспомнишь! Это очень важно и для тебя, и для нас! Ведь они купировали твою память. Небольшой участок… Но нам нужно узнать, что там – на этом участке. Это важно для всех. В такую
