любезность и знакомили с телеграфными сообщениями.
— Каково же ваше мнение о положении дел?
— Честно говоря, меня оно не радует. Флот бездействует. Японцы готовятся высаживать свои остальные армии морем на берег Маньчжурии.
— Вы думаете, что маршал Ояма и адмирал Того на такой шаг решатся?
— Обязательно решатся, ваше превосходительство. Если уже не решились.
— Но разве наша порт-артурская эскадра своим присутствием не будет им помехой?
— Если она будет стоять во внутренней гавани, то адмирал Того ее может не опасаться.
— Степан Осипович, не надо сгущать краски. Наши броненосцы ничем не хуже японских.
— Согласен, Евгений Иванович. Только в море господствуют не наши броненосцы, а неприятельские. Инициатива в Желтом море и в Корейских проливах, к сожалению, не у нас.
— Но порт-артурское командование можно понять. После той ночной торпедной атаки они не хотят рисковать. Гибель любого корабля больно отзовется в сердце России. Потеря эскадренного броненосца или крейсера — это не потеря на поле боя пехотного батальона.
— Согласен с вами. Пехотный батальон собрать и обучить можно во много раз быстрее, чем построить броненосец. Но не рисковать на войне нельзя.
— Степан Осипович, риск должен быть разумен. Особенно здесь, в Маньчжурии, куда еще не все назначенные войска прибыли из сибирских губерний.
— Однако без риска, Евгений Иванович, мы не сможем ни найти японские десанты в море, ни атаковать их.
— Тогда как вы видите свои действия на посту командующего флотом?
— Прежде всего, на мой взгляд, надо поднять боевой дух корабельных экипажей, командиров кораблей.
— Каким образом, извольте узнать?
— Только боевой работой. Выходами в море на поиск неприятельских сил. И корабельных, и десантных.
— Но в случае таких рискованных предприятий, Степан Осипович, вся ответственность за неудачи и боевые потери падет только на вас. Об этом я не могу вас не предупредить лично.
— Ваше превосходительство, на то я и командующий флотом, чтобы отвечать за его успехи и неудачи. Но за инициативу в войне на море надо бороться каждодневно, рискуя во всем.
— Что ж, Степан Осипович. Рад был познакомиться с вами лично. Желаю вам в Порт-Артуре только побед.
— Благодарю за пожелание, Евгений Иванович. Надеюсь, что геройский дух «Варяга» и «Корейца» послужит Отечеству еще не раз.
— Я тоже надеюсь на молодецкий дух наших моряков-героев. Но и очень надеюсь, что судьбу «Варяга» и «Корейца» ни один наш корабль больше не испытает.
— О чем вы, Степан Осипович?
— О том, что Отечеству нужны не погибшие корабли-ге-рои, вечная слава которым уже дана, а те суда, что славу добудут в победном морском бою...
Адмирал Алексеев провожал командующего флотом Тихого океана на мукденском вокзале лично в окружении блестящей свиты флигель-адъютантов. Два моряка обнялась, крепко пожали друг другу руку и расстались, чтобы никогда больше не встретиться.
Первая и последняя встреча, откровенный разговор не положили «мостик» между двумя личностями, поступки и решения которых во многом предопределяли действия России в начальном периоде войны. И Макаров, и Алексеев имели немало случаев высказывать неудовольствие распоряжениями другого. Вице- адмирал вел войну в Порт-Ар туре по своим правилам, полный адмирал не желал воевать на море указаниями из мукденской штаб-квартиры.
Наместник императора Николая II стремился активизировать боевые действия. Но только на суше: на пограничной реке Ялу, отделявшей королевство Корею от империи Китай, на холмистых полях Южной Маньчжурии. Броненосным же флотом рисковать адмирал Алексеев никак не желал. В чем и упорствовал:
— Из Мукдена мне порт-артурские дела виднее, чем Макарову в морской крепости.
— Но он же, ваше превосходительство, на месте, в самом Порт-Артуре?
— Макаров отвечает в морской крепости только за флот Тихого океана. А я здесь отвечаю и за флот, и за Маньчжурскую армию, и за Приамурское приграничье. Кому виднее, скажите на милость, Макарову или все же мне?..
Вице-адмирал Макаров же, напротив, думал только о действиях активных. Морские пути-дороги неприятелю уступать он не собирался. Не говоря уже о порт-артурской крепости.
Флотоводец Степан Осипович Макаров хотел воевать на Тихом океане точно так же, как воевал командир вооруженного коммерческого парохода «Великий князь Константин» на Черном море в годы последней Турецкой войны. Только теперь противник был иной, иными были силы и возможности воюющих сторон. Только боевой дух русских моряков оставался прежним.
Глава одинадцатая. Макаров в Порт-Артуре
Утром 24 февраля вице-адмирал Макаров прибыл в Порт-Артур. Флаг командующего взвился на мачте легко го, быстроходного крейсера «Аскольд». Тем самым Степан Осипович сразу дал понять защитникам крепости: его флаг манский корабль предназначен в первую очередь для рейдов в Желтом море, активных наступательных действий, а не для дозорной службы под порт-артурскими стенами.
На кораблях эскадры, составлявших ядро флота Тихого океана, в крепостном гарнизоне такой красноречивый жест прибывшего командующего поняли сразу. И оценили подостоинству, с верой в скорые боевые успехи.
Оценили такой жест и в неприятельском стане. От шпионов,в избытке находившихся в порт-артурской крепости, имаршал Ивао Ояма, и адмирал Хейхатиро Того узнали новость в тот же день. Она пришла к ним со скоростью хода китайской парусной джонки, которая незаметно покинула укромную гавань на Ляодунском полуострове и еще засветло ушла в море курсом на юг, держась подальше от берегов.
Разведывательное донесение о прибытии в русскую крепость нового командующего флотом встревожило Хейхатиро Того. Об адмирале Макарове он был много наслышан, знал его труды. Может, поэтому, прочитав несколько иероглифов, выведенных тушью на маленьком клочке тончайшего шелка, флотоводец Страны восходящего солнца высказался сдержанно и немногословно:
— Опасный противник этот адмирал Макаров. Достойный меча самурая.
Стоявшие вокруг Того штабные офицеры Соединенного флота Японии в знак полного согласия со сказанным почтительно склонили головы. Макарова — военного моряка, ученого, изобретателя — знали и они. ...Новый командующий флотом Тихого океана по прибытии немедленно взялся за исполнение служебных обязанностей. Прежде всего он ознакомился с положением дел на порт-артурской эскадре, в порту, изучил систему крепостной обороны.
Приехавшие в адмиральском поезде опытные мастеровые с Балтийского судостроительного завода взялись за ремонт кораблей, поврежденных во время внезапного нападения японских миноносцев в первую ночь войны. Дело пошло на лад, поскольку своих мастеровых в порту было немного.
Работа портовых учреждений сразу вызвала неудовольствие Макарова, слишком много неполадок в его деятельности выявили первые дни войны. Командующий назначил нового командира порт-артурского порта — И. А. Григоровича. Такая смена сразу сказалась на положении дел в самую лучшую сторону. В последующем, когда японская артиллерия стала обстреливать внутреннюю гавань крепости, Григорович показал себя умелым организатором восстановительных работ.
В первые же дни своего пребывания в Порт-Артуре Степан Осипович, при всей загруженности служебными делами, счел долгом лично познакомиться с командирами всех броненосных кораблей и командирами отрядов миноносцев. Многие его порадовали, как, например, командир крейсера «Баян»
