не нужно, путеводная нить найдена, так что на будущее можно смотреть оптимистично.
Глава IV
НЕВЕРОЯТНАЯ ВСТРЕЧА
Уже несколько дней продолжался путь на восток, прерываемый лишь поисками спуска к реке. Но пока что все было безуспешно, даже видавший виды горец только покачивал головой при виде каменной пасти с грохочущим потоком на дне.
Какие злые силы вырубили в сплошном каменном поясе этот узкий и глубокий проход и наверняка все еще обитают в этом укрытии? На севере, по левую сторону пути, горы постепенно возрастали, даже издали было ясно, что они — колоссальной высоты. Ведь их остроконечные каменистые вершины выдавали полное отсутствие растительности. Иногда с их стороны доносился отдаленный грохот камнепада. Эхо проделывало чудеса, крики повторялись несколько минут, долетая со всех сторон.
Лишь на пятый день их путь пересекла небольшая горная река, русло которой предоставило возможность спуска. С большими предосторожностями, поминутно цепляясь за камни, азиаты двинулись вниз. Спуск занял около двух часов, зато здесь обнаружилась возможность идти узкой полоской берега дальше. Азиаты с удовольствием вымылись в ледяной воде и произнесли благодарственные молитвы. Вальтиа, правда, с беспокойством думал о тяжелом положении, в котором окажутся путники, если и эта дорожка исчезнет. Но азиаты уже не в первый раз пускались в крайне рискованные мероприятия, им было свойственно верить в лучшее. На дне ущелья было сыро, солнечные лучи проникали туда только около полудня, а извилистые края не позволяли видеть что-нибудь вдали. Ширина потока достигала восьмидесяти-ста локтей, а из воды выступали множественные камни, что позволяло при необходимости перебираться на другой берег.
Паладиг проверил запасы продовольствия, при экономном расходовании их могло хватить на три- четыре дня. На рыбную ловлю в такой бурной воде рассчитывать уже не приходилось, а плодовые деревья на камнях, увы, не росли. С питьем же проблем давно не было. Вальтиа повел товарищей гуськом, так как иногда тропинка суживалась до одного-двух локтей. В этот день дважды пришлось, обвязавшись веревками, по камням переходить грохочущую воду, нередко погружаясь в нее по пояс. Вечером путники дошли до полноводного ручья, сбегавшего с левого склона, здесь было решено заночевать. Два края лагеря ограждались водой, третий — обрывом, еще с одной стороны навалили камней. Делалось это, впрочем, по традиции, двуногих и четвероногих обитателей здесь не было, а одинокие орлы, кружившие днем над ущельем, опасности не представляли. Пришлось заблаговременно набрать по склонам побольше сухой травы и кустов для костра, так как ночь обещала быть холодной. Горца ручей обрадовал еще с одной стороны — по руслу можно будет подняться, если путь вдоль реки станет невозможным.
А утром начались приключения, полностью изменившие течение событий. Азиаты только поднимались, зевая, а Вальтиа подошел к ручью умыться и вдруг замер, глядя на противоположный край. Затем одним прыжком преодолел поток и склонился над чем-то на камнях. Горец был не из тех, кто беспокоится по пустякам, поэтому все насторожились. А он уже вернулся на этот берег ручья и двинулся вверх по руслу, осматривая почву. Несколько азиатов поспешили к товарищу и поразились его бледному лицу. Он молча указал на противоположный берег — там лежала кучка конского навоза.
— Свежий, еще не остыл, — только и произнес горец. А затем показал на мягкую почву возле воды. Там явственно отпечаталась подкова, причем форма ее была слишком хорошо знакома людям, томившимся годами в египетском рабстве, — Они прошли здесь совсем недавно, скорее всего, вчера. — Поискав хорошенько, Вальтиа обнаружил и обратный отпечаток подковы. Какое невероятное совпадение могло свести египтян и азиатов в этом глухом месте? Интересно, какой из этих следов прямой, а какой — обратный? Горец тут же сорвался с места и помчался стрелой вверх по склону, крутизна которого превышала половину прямого угла. Предостерегающий крик вожака не остановил бегущего. Оставалось только ждать. И действительно, очень скоро Вальтиа примчался обратно. Он рассказал, что на обоих берегах ручья, на протяжении двухсот локтей, вырыты какие-то свежие ямы глубиной в полтора-два локтя, а кроме отпечатков подков, встречаются следы обуви минимум трех человек.
Видимо, вчера трое египтян поднимались по ручью, а затем ушли вниз по реке. Как они здесь очутились и зачем рыли ямки, гадать бесполезно. Гораздо важней решить, что делать дальше. Выбраться из ущелья и продолжать путь поверху, или пренебречь перспективой встречи со старыми врагами? Паладиг сразу сказал, что три египтянина опасности не представляют, а если их много, то у него есть указ владыки юга. Здесь не Та-Кемт, появляться освобожденным рабам тут не запрещено. Почти все азиаты поддержали это мнение. Вальтиа даже успокоился: если египтяне пришли снизу, значит, проход вдоль реки существует. Приказав удвоить бдительность, ассириец вместе с горцем пошел впереди отряда за тысячу локтей. Дорожка была узкой, ущелье — извилистым, и внезапная встреча оставалась вполне реальной. Так азиаты шли около трех часов, пока ЭТО не свершилось.
Река вновь круто повернула вправо, и на левом берегу стал виден дым костра. Разведчики сразу притаились, подав остальным знак тревоги. Здесь река обнажала узкую отмель, на которой был виден походный шатер египтян, а перед ним — костер, возле которого возился человек. Другой человек, часовой с копьем, прохаживался возле воды. Еще двое сидели под невысоким деревом. Далеко за шатром паслись животные, то ли лошади, то ли ослы. Стараясь не высовываться, азиаты зорко вглядывались в египетский лагерь. Скоро из шатра выглянул египтянин в белом набедреннике, что выдавало в нем начальника. Сразу после этого «повар» засуетился, набрал полный поднос какой-то снеди и направился к входу. Вернувшись, он подозвал к костру двоих отдыхавших египтян, и те принялись за еду. Затем часовой сменился и тоже сел обедать. Повар несколько раз бегал к шатру с новыми порциями, затем вынес пустую посуду, вымыл ее в реке и отнес обратно. А двое насытившихся воинов отошли в тень дерева и улеглись спать. На отмели установилось спокойствие. Сколько ни вглядывались азиаты, никого из людей видно не было.
И вдруг Паладига осенило, что пятеро египтян — это весь вражеский отряд. Конечно, совсем невероятно, что они впятером ушли в сердце гор и ведут себя так спокойно, но это уже не важно. Теперь можно запросто продолжать путь, пять врагов их отряду не страшны. А можно…
Паладиг взглянул в лицо Вальтиа и прочел в его глазах ту же мысль. По-новому оглядел вожак местность. Египетский лагерь представлял собой идеальное место для внезапного нападения. Слева вдоль отмели тянулась узкая терраса на высоте пяти-шести локтей, что позволяло и подкрасться незаметно, и спрыгнуть без особого риска. Со стороны реки берег был слегка подмыт, и в воде можно было под его прикрытием подобраться к самому лагерю. Видимо, лишь сознание полной своей безопасности позволило египтянам ограничиться одним часовым. Вожак тут же раздал приказания:
— Вальтиа и еще один лучник направятся по террасе, их цель — двое спящих египтян. Следом ползут Петье и еще два сирийца с копьями, они должны спрыгнуть и напасть на повара, затем на шатер. Гато с ножом и Оя с копьем должны подкрасться со стороны реки под прикрытием берега к часовому и снять его. Главное — напасть внезапно и одновременно со всех сторон, тогда можно будет избежать потерь. Начинать нападение — по моему сигналу.
Все азиаты буквально рвались в бой, многие завидовали тем, кто будет убивать ненавистных мучителей. Время потянулось невыносимо, Паладигу казалось, что товарищи совсем не движутся. Особенно трудно приходилось Гато и Оя, которые должны были порой ползти на коленях в грохочущей воде. Вожак то и дело переползал от террасы к реке и обратно, но успокоения не находил. К счастью, солнце уже передвинулось к западу и слепило глаза часовому, поэтому тот почти не смотрел в сторону азиатов. Но всему бывает конец, нападающие изготовились, Паладиг привстал и отчаянно замахал плащом.
В то же мгновение два лучника приподнялись, стали на колено, как на ученьях, и пустили стрелы. Один спящий египтянин был убит наповал, другой, раненный в грудь, громко вскрикнул. Часовой обернулся на крик, оказавшись спиной к реке. Два азиата прыгнули из воды на низкий уступ берега, момент нападения на часового был самый удачный. Но тут к месту привести слова Льва Толстого, что сражения никогда не протекают так, как мнят составители великих военных планов. Камень под ногами Гато вдруг качнулся и обвалился. Шумер нелепо взмахнул руками и рухнул в воду, где его подхватило течение. Он не выпустил из
