берега Индийского океана. При дворе этого огромного государства во времена Артаксеркса-Лонгимана шла лютая борьба между греческим влиянием, в лице Амана и еврейской пронырливостью в образе Мардохея. Питая ненависть ко всему роду человеческому, евреи иначе, как с бешенством, не относились к грекам, да и эти последние не оставались в долгу. Ни против кого, быть может, не доходит “святой” талмуд до такого неистовства, как в отношении Антиоха-Эпифана. Со времён же Александра Македонского ареной борьбы того же рода стала Александрия. Её кульминацией служит здесь эпоха Филона и Аппиона. Многое, должно быть, чрезвычайно интересное написал именно в Александрии о сынах Иуды Аппион, но эти последние постарались истребить его произведения до последней строчки…
Так вот, на персидской сцене иудейство не только восторжествовало, как мы уже знаем, при благосклонном участии Эсфири, но и ознаменовало свою победу на все времена учреждением “Пурима”, предварительно вырезав 75.000 “сильных” врагов своих в 120 провинциях персидской монархии. Понимая, что такое “Пурим”, равно как имея в виду его безстыдное для евреев применение и теперь, т. е. даже на наших глазах, мы едва ли вправе усомниться, что изобретение столь свирепого торжества и с таким цинизмом, да ещё в необъятном масштабе пространства и времени, могло быть учинено только иудейским правительством, уверенным в безграничности своей тирании. Подтверждением данного вывода служит и указ, вынесенный Эздрой из кабинета Артаксеркса. Этому указу иудейство главным образом обязано своим существованием до нашего времени. Бесцеремонность, с которой относились сыны Иуды даже к такому могущественному монарху, как повелитель Персии, явствует не только из быстроты возобновления храма и сооружения новых укреплений Иерусалима, вопреки энергическим предостережениям своего правительства персидским генерал-губернатором Сирии, но и, что ещё более знаменательно, из образования такого института, как Синедрион.
Крещёный еврей, аббат Иосиф Леманн, в своём прекрасном труде “Napoleon I-er et les Israelites” говорит:
“Ничего не было величественнее в древней республике евреев, чем Санхедрин (Синедрион). Он представлял собой Верховный Совет народа. Действуя первоначально, т. е. в период своей организации без особого титула, он становится известным под указанным наименованием уже в маккавейскую эпоху, особенно между 170—106гг. до Р.Х. Представляясь воистину собранием над всем главенствующим, Санхедрин в последние времена политической независимости евреев заменил монархию. Таким образом, власть его была чрезвычайно обширна, будучи одновременно богословской, судебной и административной. Он толковал Закон. Судил важнейшие дела. Имел высшее наблюдение над правителями Иудеи. Являлся последней инстанцией трибуналов и был вправе приговаривать к смерти. Санхедрин рекрутировал себя сам, подобно тому, как это происходит и сейчас в тайных сообществах масонства. Что же касается его состава, то сюда входили 71 представитель трёх классов еврейства: священники, писцы или истолкователи Закона и народные старейшины”. Разъясняя проблему, аббат Шаботи в назидательном исследовании “Les Juifs nos maitres” свидетельствует: “Санхедрин состоял из председателя, по еврейски нази или насси, — глава, кназь, и 70 советников. Эти последние распадались на три класса: a) “Principes Sacerdotum” — “Князья во священстве”; сюда входили как находящиеся в живых предшественники первосвященника, так и главы 24 первосвященнических же семейств; б) “Scribae populi”, народные писцы либо доктора богословия; представляя многочисленную и могущественную корпорацию, они главным образом занимались истолкованием Моисеева Пятикнижия; при теократическом же образе правления у евреев, где политика и религия были связаны неразрывно, эти важные “писцы” служили одновременно богословами и юрисконсультами. Почти все они принадлежали к секте фарисеев и пользовались чрезвычайным доверием народа. Однако, лишь самые выдающиеся из них, как Гамалиил и Никодим, входили в состав Санхедрина и в) “Scribae populi”, народные старейшины, т. е. родоначальники главнейших семейств в Израиле; они были представителями светского элемента в верховном совете наций”.
Еврейские монеты последних двух столетий до Р.Х. и первого века нашей эры равным образом указывают на чрезвычайный авторитет Санхедрина и его главы, первосвященника. От дней Иоанна Гиркана, сына и преемника Симона Маккавея (135—106 гг. до Р.Х.) монеты внутри оливкового венка носят такую надпись:
С начала же христианской эры идут монеты, относимые к первому восстанию против римлян (66—67 гг. по Р.Х.); надписи таковы:
Последнее видимое проявление Санхедрина имело место незадолго до разрушения Иерусалима Титом. Затем политическая история евреев как бы исчезает под смертным покровом. Но так как иудейский народ не умер, то и Санхедрин возродился, что мы увидим далее, хотя и под другой формой.
Изложенным удостоверяется, что персидская эпоха евреев служит прямым доказательством существования у них правительства, распоряжавшегося судьбами Израиля.
IV. Парфянское царство. (255 г. до Р.Х. — 226 г. по Р.Х.) Прожив всего 482 года, парфяне нашумели, однако, в мире немало. Они, без сомнения, могли бы сохранить свою монархию и дольше, если бы, подобно Риму, не были отравлены Иудаизмом.
Населявшие юг России и за 500 лет до Р.Х. столь картинно описанные Геродотом, скифы двумя столетиями раньше, как вихрь пронеслись между Каспийским и Аральским морями по всей Малой Азии, Сирии и Палестине, оставив в легендарных воспоминаниях еврейства ужасы “Гога и Магога”. Лет 500 спустя под влиянием междоусобиц часть скифских племён вновь двинулась в поход и между Каспийским морем на севере, Евфратом на востоке, Амударьёй на западе и Индийским океаном на юге основала парфянскую империю. В ней даже Рим встретил достойного себе соперника. Суровые войска не раз наносили поражения изумлённым легионам. Царь парфян Ород у себя во дворце был на спектакле, когда в разгар “Вакханок” Эврипида один из его генералов принёс в подарок ему голову Красса (54 г. до Р.Х.); разгром парфянами Антония (36 г. до Р.Х.) отбил и у Августа охоту к азиатским экспедициям. Впрочем, с течением времени отношения смягчились, хотя не надолго. При Августе, Тиберии и Клавдии они были доброжелательны, но при Траяне, Адриане и Марке Аврелии не раз становились враждебными. Решительный же удар парфянскому царству был нанесён сперва Каракаллой, а затем около 226г. по Р.Х. Артаксерксом либо Атширом, персидским солдатом, который взбунтовал Месопотамию, Персию и Мидию, убил последнего царя парфян Артобана IV и основал так называемую вторую персидскую монархию либо империю Сассанидов.
Наряду с боевыми превратностями, Парфия заслуживает упоминания, и вот почему. Четыре главных источника образовали нынешнее масонство: гностицизм, манихейство, альбигойцы и тамплиеры. Небезызвестно также, что масоны называют себя “Детьми вдовы”. Что это значит? Разгадку надо искать в столице парфянского же царства -Ктезифоне. В начале III столетия по Р.Х. родился в Персии Манес или Манехей. Ещё ребёнком он был куплен богатой вдовой из Ктезифеона. Воспитанный и освобождённый ею, он после её смерти унаследовал её состояние. Отдавшись знаниям сокровенным, он явился проповедником нового учения и вместе со своими последователями стал именоваться “Детьми вдовы”. Впрочем, святым Леоном, папой Римским, их учение было справедливо резюмировано так:
К своему несчастью, парфяне от вавилонян и персов унаследовали, как и мы от Польши, самое гнездо еврейства. Здесь сыны Иуды, видимо, утратили последние границы предерзости. Таким образом создалась вразумительная трагикомедия из похождений Азинея и Анилея, двух нищих иудейских бродяг, сыновей ткача в городишке “Неэрда”, близь Вавилона, на Евфрате. При царе Артобане, сбежав от срочной работы у хозяина, эти евреи направились в прилегающие к реке болота, собрали шайку таких же головорезов, как сами, построили укрепления и стали разбойничать в окрестностях. К сожалению, рассказ, сюда относящийся, мы находим только у Иосифа Флавия (Древности, кн. XVIII, гл. 12). Причём этот иудейский автор не находит слов восхваления “доблести” единоплеменников. Однако, подозрительность и цинизм
