Международное тайное правительство

Филадельфии, Гезебоне, Пелле, Герасе, Аскалоне, Себасте, Акведоне, Газе и др. местах. Сирийцы отвечали в Акре, Тире, Гадаре, Гиппосе, Гавлотиниде, Декополисе и т. п. Эпидемия “погромов” распространилась до Египта. Здесь ненависть между евреями и греками достигла кульминации, особенно в Александрии, где образуя настоящую независимую республику, сыны Иуды давно угнетали и отравляли всё вокруг…

Тем временем засияла звезда Флавиев, и сперва Веспассиан, а за ним Тит, рассудили покончить с Иерусалимом. Уже в Скофополисе часть евреев сражалась на стороне сирийцев против собственных единоплеменников. Тита окружали евреи же: Агриппа II, Вероника, Тиверий Александр и Иосиф Флавий, подобно тому, как иудейские актёры и актрисы льстили и заискивали перед Нероном, жена которого, Поппея-Сабина, бъиш даже благочестива, как выражается Иосиф Флавий, т. е. сама иудействовала. Кроме названных легитимистов-эмигрантов, хотя и невольными, союзниками Тита являлись коноводы разных враждовавших еврейских партий. Они преследовались и истреблялись взаимно с таким ожесточением, какое можно встретить разве только в иудейской среде. На справку же довольно вывести хотя бы кровожадную дуэль шаек Иоанна Гискалъского и Симона — сына Гиоры. Еврей всегда жесток, когда в его руках сила, а ради утоления своей дикой ненависти он не затруднится в отречении и от Моисея…”

Так называемая Иерусалимская война явилась неизбежным отсюда результатом, раскрыв логически как бешенство озверения, так и сатанинское пренебрежение евреев к гибели собственного отечества…

Не входят в нашу задачу картины осады Иерусалима, её злодеяния и ужасы. Мы хотели показать только в общих чертах, какова иудейская революция даже по описанию Ренана, друга евреев.

Параллель с 1905 годом в России напрашивается невольно, а этого с нас достаточно.

Жаловаться на кого бы то ни было “избранному” народу, во всяком случае, не приходится. Вместо нынешних лицемерных воплей о неудаче замыслов ему надлежало бы почаще вспоминать о результатах своего бунта в 66—70 гг. по Р.X. и, утешая нас “иллюминациями” и бомбами, отнюдь не терять из вида, что уже были времена, когда на сынов Иуды охотились, как на хищных зверей. А дабы не сомневаться в этом, да и во многом другом из описанного сейчас периода либо по поводу беспросветных данных об иудейском народе вообще, не мешает перечитывать хотя бы исследования еврея же Иосифа Флавия…

Так было в древности. А если в наши дни усматриваются на пути иудаизма формально другие приёмы, то ничто не изменилось по существу. Теперь, как и прежде, в искусстве возбуждать негодование сыны Иуды не знают соперников!…

Ничего не стоят их жалобы на “угнетение”. Это заведомая неправда. Как в древнем Риме, так и в нынешней России еврейство играло одну и ту же роль, хотя в обеих революциях являлось угнетателем даже в собственной среде. Припомним отвратительные сцены, происходившие за время осады Тита в самом Иерусалиме вместо благородного раскаяния либо самоотверженной защиты сообща. Оно плакалось ещё на реках вавилонских, а между тем, как уже было замечено выше, известный раввин Минор в учебнике для еврейских школ утверждает, что плакаться было нечего. Да и оставаясь именно в Вавилоне ещё в течение тысячи лет после Навуходоноссора и здесь же написав талмуд, сыны “избранного” народа достаточно показали, чего стоят их слезы.

Таким же бывает “освободительное” движение евреев повсюду и в наши дни, яко бы ради избавления их от гнёта.

Нельзя не отметить, кстати, что сам граф Л. Н. Толстой в творящихся у нас революционных “глупостях и гадостях”, как он выражается, видит психоз на почве беззастенчивости, способствующей понижению общего морального уровня. “Понижение же этого уровня, в свою очередь, выгодно и удобно всем людям безнравственным, а потому — чем безнравственнее люди, тем они усерднее занимаются общественным переворотом”.

Соображая изложенное, мы не можем не указать на саму обстановку “русской” революции. Мрак и уныние предшествовали в России японской войне. Нанесённый же презренным и, казалось, ничтожным врагом удар достоинству нашему стал безмерно тягостен в материальном и невыносим в духовном отношении. Позорные деяния, увеличившие скорбь, развивались ещё за время войны и внутри России, а затем, истерзав её, привели на край гибели… Издеваясь над этим, иудаизм эксплуатировал наше горе для утверждения своей тирании ещё более унизительной и коварной. Столько злобы и предательства, такого глумления не могло выдержать поруганное сердце. Отсюда реакция безумия. Она проявлялась тем сильнее, а бред самоистребления пылал тем отчаяннее, чем туманнее были события, невероятнее обман и ужаснее разочарование.

Наглость клеветы и змеиная желчь бешеной стаи органов еврейской прессы рассчитаны на невежество, озлобленность и корыстолюбие её “сознательных хулиганов”. Никому раньше неведомые и ничего терять не имеющие, нередко беглые “редакторы”, обыкновенно инородцы, бьют на “розницу” и скандал; разжигают хищнические инстинкты толпы и кадят её властолюбию; угождают варварству и, проституируя “свободу”, тем бесцеремоннее превозносят злодеяние, чем оно отвратительнее, а при первой опасности скрываются безнаказанно… Читателей же своих они, как кошек “за хвост таскают и туда, и сюда”.

Настало время, когда Шейлоки-“освободители” стали у нас “содержать мебелированные комнаты для артистов без ангажемента”. Весь ум евреев в том и заключается, что он всегда играл и будет спекулировать соблазнами толпы, ровно ничего не стесняясь. “Закоптелые” в плутнях и презирающие труд сыны Иуды считают мошенничество справедливым налогом на человеческую глупость.

“Еврейское племя неизменно в обманах и праздности упражняется” — всенародно заявляли уже польские маршалы (предводители дворянства) в 1797 году.

Возвращаясь к Риму, мы не только в нём видим прообраз судеб нашего отечества, но и, как уже сказано, сохраняем убеждение, что в его гибели весьма повинны евреи. Кончина мировой державы свершилась, увы, именно тогда, когда не стало римлян, а на их месте оказались… сыны Иуды в самом же Риме. Его смерть — великая и благородная проблема для историка. Она, как известно, была затрагиваема неоднократно, но далеко не разрешена. И теперь для неё ещё не настало время. Недаром о царстве Эдома, как они называют Рим, с таким бешенством отзываются проницательные авторы талмуда.

Лишь с дальнейшим расцветом иудейского вопроса и углублением его разработки, откроются пути к разумению истинных причин упадка и разложения Римской Империи. Тогда и нынешние европейские народы поймут, наконец, какова сила тайного иудейского правительства.

Мы же со своей стороны припомним хотя бы дело Флакка…

VI. Земля Обетованная. Всё, уже известное, достаточно иллюстрирует проблему о замыслах сынов Иуды на мировое господство. Но для постижения оной имеются ещё особые данные.

“Еврейский вопрос не столько за нами, как перед нами”, — говорит согласно с истиной такой глубокий мыслитель, как Евгений Дюринг.

Это — вне сомнений, ибо еврейство отнюдь не достигло своей кульминации, а стремится к этому неудержимо, за последнее же время — гигантскими шагами.

В свою очередь известный автор, да притом же сам еврей, Вейнингер [133] приходит к следующему выводу:

“История еврейского народа представляет для его потомков не сумму когда-то случившегося, прошедшего; нет, она скорее служит источником, из которого он черпает новые мечты и гордые упования. Еврей ценит своё прошлое отнюдь не как нечто минувшее и безвозвратное, а именно, как своё будущее…”

Взгляд, безусловно, верный и для всякого, кто сколько-нибудь понимает евреев, не устранимый (см. Пс. CIX, 2, 4, 5 и 6).

Равным образом учёный еврей, бывший раввин, а ныне аббат, Иосиф Леманн, свидетельствует, что “идея мирового господства никогда не покидала воображения Израиля”.

Таких и подобных цитат можно было бы привести любое количество, если бы вообще требовалось доказывать основную для сынов Израиля аксиому.

Тексты из Талмуда и Шулхан-Аруха переведённые профессором Пранаитисом[134] ещё раз подтверждают сказанное. Не затрудняя собрание чтением, я, однако, ссылаюсь на талмудические узаконения об иноплеменных владыках, а также на постоянные моления сынов иуды о пришествии Мессии, как беспощадном мстителе за “избранный народ”. В особенности же