Международное тайное правительство

разойдутся среди всего Израиля, ибо в них можно встретить разнообразные основания, доказательства, соображения и разъяснения на любой предмет, поскольку возможно было их привести. Каждый, кто из нас способен рассуждать независимо, разбирайся среди тех или иных доводов сам, а не полагайся на других. Тот же, кто этого достигнуть не в силах, не отступай от господствующего обычая, как нас поучает и помянутый гаон в предисловии к своему великому творению.

Итак я благодарю Господа за помощь, мне оказанную, и восхваляю Имя Его за то, что Он удостоил меня неизречённой милости. Прошу Его не оставить и не отвергнуть меня в будущем, отныне и во веки. Да будет Он с моими устами, когда польётся речь моя, и да избавит меня от невольных погрешностей. Согласно Писанию: “Господь хранит простых сердцем”. Да укажет Он мне путь, которым надо мне следовать, ибо к Нему Единому я возношу душу мою. Да снизойдёт на нас милосердие Господа нашего Бога и на труд наших рук, да благословит Он его! Кто царствует в невидимом, да убережёт Он и сподобит нас быть достойными того, о чём молится песнопевец: “Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих и умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена”.

Счастье и милость сопровождают меня во всей моей жизни, и я буду вечно жить в храме Божием! Аминь!”

В то время, как первоначальный Шулхан-Арух рабби Иосифа Каро приобретал полное гражданство на Востоке, вновь дополненный Шулхан-Арух Моисея Иссерлеса был принят на западе, как истинный кодекс иудейского права, и повсюду был признан за подлинный свод законов Израиля.

Б. Что Шулхап-Арух уже с самого появления своего стал пользоваться необыкновенным почётом — это доказывается многочисленностью комментариев к нему. Первые по очереди принадлежат ученикам Иссерлеса: 1) “Зефер ме' ироф' энайим”, сокращённо “Сма”, — “Книга (предполагается — Торы) просвещающей очи”, автор Иошуа Фальк Коген, ученик Иссерлеса и выдающегося авторитета раввинской мудрости в (Польше) Соломона Лурье, — объяснения к Хошен га-Мишпату, и 2) “Хелкаф Мехокек”, “Удел Полководца”, автор Моисей Лима, раввин Виленский (ум. в 1673 г.), объяснения к “Эбен га-Эцер”. Вслед за ними появились: 3) Туре цахаб — ко всем четырём частям (подробнее к “Орах хайим” и к “Иоре де'а); 4) Зиффе Коган (сокращ. “Шах”) — к “Иоре де'а и Хошен га-Мишпату”; 5) Манен Абрагам, — объяснение к “Орах хайим”; 6) Беф Самуэль — к “Эбен га'Эцер”. Засим, вплоть до нынешнего времени, появлялось ещё бесчисленное множество других толкований к Шулхан-Аруху (авторы: Шаббетай Коген, раввин в Люблине; Самуил бен Ури; Авраам Гум-биннер в Калите; Мордехай Яфе; Моисей Рывкес в Вильне; Иуда Ашкенази из Тиктина; Захария Мендель, сын Льва, в Кракове; Моисей Франкфурт, судья Амстердамский и иные многие).

В предисловии же к комментарию, написанному гаоном рабби Гиршем Эйзенштадтом в 5617 г. (1857 г.), к Эбен га-Эцер говорится:

“По неизречённому милосердию призрел из святого жилища своем с небес на свой народ. Он увидел, что в позднейших поколениях Израиля лишь весьма немногие достойны с знанием и разумением почерпать из высочайшего источника воду живую. И Он удостоил своей милости, и “Господь был с Иосифом.”[62] и покрыл его преизобилием мудрости и благо разумия, и возлиял на него дух свыше, дабы он учил народ по кратчайшему пути, всё предусмотрел и обо всём позаботился; дабы он осветил им глаза и приготовил им трапезу, чтобы хорошо было и им же самим и сынам их во веки!… А затем приближается Моисей, гаоп, наш учитель Моисей Иссерлес; этим, как и тем другим (т. е. Каро), равно восхваляете! Господь. Он разостлал скатерть и осветил “накрытый стол”. Его источник — благословенный; это ручей, сверкающий из великой книги “Даркхе Моше”; и он написал верные замечания, ко всем “четырём частям”.

Его имя разнеслось по всем землям, и все, евреи идут под рукой рабби Моисея Иссерлеса. Лик Моисея равен лику солнца!”

В предисловии того же автора к отделу “Иоре Де'а”, изданному в 5596 г. (1836 г.), говорится:

…“Чистый стол, стоящий у Господа, укреплён и приу готова и перед нами на столпах решений тех светильников, которые освещают нам путь жизни и мудрости и без которых мы, как слепые, ходили бы ощупью во тьме[63], — нашими учителями, благословенной памяти, рабби Иосифом Каро и рабби Моиссеем Иссерлесом”.

В. Но Шулхан-Арух не только пользуется чрезвычайным почётом, а является и действующим сводом еврейских законов.

1. Свод законов есть такая книга, по которой обязательно решаются юридические вопросы. Раньше вопросы этого рода, предлагаемые раввинами к разрешению для конкретных случаев, публиковались вместе с ябедническими ответами на пути многих столетий в так называемом “Шаалоф Утшубоф” (евреи произносят “Шаалэс Утшевес), т. е. “Вопросы и ответы”. Таких казуистических, крайне пронырливых решений состоят теперь налицо не сотни, а тысячи. С появлением же Шулхан-Аруха, все подобные решения неизменно основываются на нём. Ясно, стало быть, что Шулхан-Арух служит общепризнанным кодексом. В этом нельзя сомневаться.

2. Шулхан-Арух есть единственный, непререкаемый сборник законов для наших евреев, так как они считают законными и совершают лишь те обряды, которые предписаны в Шулхан-Арухе. Например, еврей- жених надевает своей невесте венчальное кольцо на указательный палец со словами: “Гляди, этим кольцом ты будешь со мной обвенчана по закону Моисееву и Израилеву!” Между тем, этот важный обряд предписывается не Библией, а исключительно Шулхан-Арухом (Эбен га-Эцер, XXVII, 1, Хага).

3. Шулхан-Арух действует повсеместно. Это само собой разумеется из всего изложенного. Кроме того, в доказательство, можно привести сколько угодно прямых указаний самого же Шулхана.

В Шаалоф Утшубоф Хафам Софер (автор — рабби Моисей Шрейбер — раввин в Пресбурге, отец недавно умершего парламентского депутата в Вене, рабби Симона Шрейбера, раввина в Кракове), в части Иоре де'а, мы читаем безусловно отрицательный ответ (59) по поводу намерения одного раввина провести такую мысль, будто слова Рма (рабби Моисея Иссерлеса) в Иоре дс'а, LV1I, 18 Хага, имеют силу только в Польше. К этому автор прибавляет даже: “Не могу поверить, чтобы подобные речи исходили из уст какого-нибудь учителя, имеющего решающий голос в Израиле!” В конце же помянутого вопроса говорится: “Этот закон существует не у нас, а имеет силу лишь в странах Иссерлеса”; здесь автор ещё раз замечает: “Прочитав это, я содрогнулся и подумал: неужели такие слова могли выйти из уст старого учителя?”

Далее, в вопросе 61 говорится: “Кто после, мнения Иссерлеса дерзнёт разрешить что- нибудь приятнее?”

Целую книгу можно было бы наполнить подобными изречениями.

4. Всеми признанный за настоящий и единственный свод законов, Шулхан-Арух, как таковой, сохраняет силу поныне.

Это уже явствует из всего сказанного выше. Было бы нетрудно прибавить и многие другие доказательства. А так как дело вполне выяснено, то мы сошлёмся только ещё на одно, но зато совершенно вразумительное свидетельство.

В напечатанной в Лемберге в 1873 году книге Леб га'ибри (часть 2, песак Беф-дин) помещено заключительное определение “святейшего” собрания раввинов, состоявшегося в Венгрии глубокой осенью 1866 г. В этом, подписанном 94 раввинами, документе говорится: “Всё это запрещено на основании Шулхан-Аруха и комментариев”.

Впрочем, можно рассматривать вопрос не с раввинской точки зрения и, тем не менее, установить, что наши евреи отнюдь не пытаются отвергать силу законов Шулхан-Аруха.

Д-р Рамер, раввин в Магдебурге, пишет в энциклопедическом словаре Пирера, том XVI (1879 г.) статья “Шулхан-Арух”, следующее: “Шулхан-Арух принят израильтянскими общинами, как юридическое основание и мерило их религиозной практики”.

Если засим говорится: “Нельзя однако оспаривать, что тщательный пересмотр Шулхан- Аруха, с точки зрения новейшей науки, является настоятельным требованием времени, так как многое уже не соответствует теперешним воззрениям”, то это показывает только, что рабби д-р Рамер принадлежит к евреям-реформаторам. Ортодоксальный же еврей не допустит нарушения Шулхан-Аруха ни в единой букве.