принимать юнгов. Вася собрался, получил материнское благословение и прикатил в Хабаровск.
Друзья все дни проводили на берегу. Но причиной тому была не рыбная ловля и не купание — они ждали прихода кораблей Амурской флотилии. Корабли уже несколько суток были в походе, где-то в верховьях Амура.
И вот теперь чем внимательнее присматривался Вася к своему другу, тем больше сомнений закрадывалось в его душу. Оказалось, что Костик знает решительно всё, что касается морской службы, а он, Вася, ничего этого не знал. В любом разговоре Костик употреблял столько морских слов, что порой Вася просто его не понимал. «И на корабле я буду дурак дураком, — думал Вася. — Заставят меня делать одно, а я другое буду делать… Нет, не тягаться мне с Костиком! Никуда меня не примут».
И, когда Вася уже решил было сказать Костику, что, пожалуй, не станет проситься в юнги, Костик вскочил и закричал:
— Полундра! Все наверх! Играть захождение!
— Ты чего? — удивился Вася.
— Корабли идут, вот чего! Смотри!
Вася тоже вскочил и посмотрел вверх по реке. На далёком плёсе, почти у самого горизонта, он увидел несколько точек — вернее, целую цепочку точек.
— Идут кильватерным строем, — пояснил Костик. — Один вслед другому… Сматывай удочки! Полный вперёд, на базу…
Пока они снимали крючки с перемёта, корабли полным ходом прошли мимо их лодки. У Васи сердце чуть не остановилось: он первый раз в жизни видел боевые корабли. Впереди шло несколько больших, тяжёлых кораблей с массивными орудийными башнями на палубе, за ними шли корабли поменьше, с носами острыми, как ножи, со стремительными, обтекаемыми обводами.
— Впереди мониторы, за ними канлодки, — объяснял Костик. — Это они ещё не полным ходом идут. Когда полным — как птицы летят!
На переднем мониторе подняли целую гирлянду разноцветных флагов. Через минуту флагами разукрасились все остальные корабли.
— Праздник какой, что ли? — спросил Вася.
— Не праздник, а сигнализация. С флагмана командир даёт приказание сигналами, а на всех кораблях их повторяют. Ну, поднимают такие же флаги. «Поняли» — значит.
Корабли подняли такие волны, что лодка ребят чуть-чуть не перевернулась. Костик не обратил на это никакого внимания, а Вася с опаской покосился на воду: вдобавок ко всему плавал он довольно плохо.
Идти до базы флотилии было не близко. Но Костик решил, что тратить деньги на автобус — непозволительная роскошь.
— Дойдём своим ходом, — заявил он. — А по дороге я ещё тебя подучу, как надо с командирами разговаривать.
Учение было нелёгким.
— Вот я командир корабля… у меня на погоне два чёрных просвета и две звёздочки, а на рукаве четыре средних нашивки. Как ты ко мне обратишься? — задавал Костик задачу и становился в соответствующую позу.
Вася старательно вышагивал по асфальту, останавливался за три шага перед «командиром», щёлкал каблуками и подносил руку к голове.
— Товарищ капитан… разрешите обратиться? — выкрикивал он натужным голосом.
— Отставить! — повелительно командовал Костик.
— Почему?
— Потому, что кончается на «у». «Капитан»! А ранги? Проглотил?
У Васи першило в горле, точно он и на самом деле проглотил капитанские ранги. Он напрягал память, силясь вспомнить, чему соответствуют два чёрных просвета, две звёздочки и четыре средние нашивки на рукавах.
— Второго ранга, — не вспоминает, а скорее догадывается Вася, ориентируясь на две звёздочки.
— Дошло наконец! — снисходительно усмехнулся Костик. — Подойди снова, но теперь уже у меня три звёздочки и одна широкая на рукаве.
На этот раз Вася обращается к «командиру» увереннее:
— Товарищ капитан третьего ранга…
— Что? — перебивает строгий учитель. — Что ты мелешь? Какого третьего ранга, когда у меня на рукаве широкая?
— А звёздочек-то три?
— Вот поэтому и первого, что три звёздочки! У третьего ранга только одна звёздочка и три средние на рукаве… Вот горе-моряк!
Вася сопел и ворчал себе под нос:
— Зачем это нужно, чтобы всё наоборот! Куда, однако, проще было бы: одна звёздочка — первого ранга, две — второго, три — третьего…
Дорога до базы длинная, а званий на флоте так много, начиная с рядового матроса и кончая адмиралом флота, что к концу пути у Васи всё перепуталось в голове и встретившегося им мичмана он принял за адмирала первого ранга. Костик чуть не упал от смеха.
— Ой, не могу!.. «Адмирал первого ранга»!.. Да такого звания на всех флотах не сыщешь! — кричал он. — Разве вот тебе первому его присвоят…
У проходной будки в порт Вася набрался храбрости и сказал:
— Не пойду, однако… Я там со стыда сгорю.
— Как это — не пойдёшь? — оторопел Костик. — Это, знаешь ли, не по-товарищески. Говорили, говорили, а потом задний ход? Ладно, идём. Я сам буду говорить за обоих.
Старик вахтёр в полинялом морском кителе и в валенках потребовал у ребят «форменный» пропуск на территорию порта. И, как ни просили его ребята, как ни доказывали, что им необходимо пройти на стенку, дело кончилось тем, что старик поставил их по стойке «смирно», скомандовал «кругом» и «шагом марш».
— Вот и поступили, — сказал Вася и облегчённо вздохнул: всё уже было позади.
— Ох и слабовольный же ты человек! — разозлился Костик. — Неужели ты думаешь, что пропуск нам не дадут, раз мы по такому важному делу?
Попасть в порт им действительно удалось — через дыру в заборе. У стенки стояло несколько кораблей, ошвартованных кормой. Остальные разместились в разных местах затона. Ребята долго ходили, всё не решаясь попытать счастья. Наконец Костик остановил свой выбор на одном из мониторов и подошёл к вахтенному у трапа.
— Товарищ старший матрос, можно нам с командиром поговорить? — вежливо попросил он.
— Думаю, что можно… Но только бесполезно, ребятки, — ответил матрос, улыбаясь. — У нас уже есть юнги. Полный штат. Ясно?
— Ясно, — протянул Костик и потащил Васю к другому монитору.
Но и на втором, и на третьем, и на четвёртом кораблях они получили один и тот же ответ — там уже были юнги. От этого даже Костик начал терять твёрдость духа.
— Опоздали мы, кажется… — сказал он мрачно.
Они уселись на бухту троса и пригорюнились. И устали они, и есть хотелось, и начинало смеркаться…
— Домой бы, однако, пора… — робко сказал Вася.
Но Костик даже не услышал его слов. К стенке шёл высокий, худощавый моряк в парадной форме, в белых перчатках. Последние лучи солнца играли на позолоте его кортика. Костик впился в него глазами.
