черные ботинки (позволяют бегать, карабкаться или прятаться) с черными носками (пикантно). Затем она сжевала питательный завтрак, к чему привыкла еще с детства, когда мамочка внушала, что это самая важная еда за день, — впрочем, та же мамочка говорила, что если слишком часто зажмуриваться, глаза слипнутся. Наконец она погуляла с Сэмом, привела его домой, покормила. Почесала ему морду, расцеловала его и отправилась на встречу с неприятелем.
Она была готова. Одного за другим она собрала утренних клиентов, пользуясь своими ключами, беря ключи у привратников или просто звоня в двери. Она погуляла с собаками и вернула их по домам. И лишь потом пошла за Сидом. К своему удивлению, Нина услышала, как в ванной шумит вода, а Дэниел во всю мощь легких распевает нечто вроде джазовой импровизации, имитируя звук трубы. Бам-бам, ба-ба-ба-бам, вполне в стиле Бинга Кросби. Возможно, он опаздывает, или она от волнения пришла раньше? Взглянув на часы, она увидела, что и в самом деле всего половина девятого.
Нина остановилась в коридоре и прислушалась, пытаясь уловить мелодию; а поскольку всегда легко поддавалась воздействию музыки, тут же принялась чуть покачиваться из стороны в сторону. Что-то знакомое, но что именно — никак не могла уловить. Она знала, что подобные вещи обычно вспоминаются среди ночи, и вскакиваешь с воплем «Ну конечно!», поэтому решила не мучиться больше, а довериться скрытым резервам сознания.
Она осталась бы тут до окончания концерта или вообще навсегда, но Сид уже был более чем готов. И выражал это, как всегда, максимально энергичным и эксцентричным образом. Скакал, метался, пританцовывал и не принимал ответов вроде «подожди» или «сейчас-сейчас». Так что Нине пришлось спешно цеплять поводок к ошейнику, в надежде, что к их возвращению Дэниел уже уйдет.
Первым пунктом перед набегом на гардероб Дэниела, его спальню, ящики его стола, компьютер, не обязательно в таком порядке, был подвальчик на углу Коламбус и Восемьдесят девятой за коробкой сигар для Пита. Сида она оставила на улице, привязав к парковочному автомату. В некоторые магазины разрешалось входить с собаками, но не в этот. Однако ей прекрасно было видно Сида, и если кто-нибудь попытается причинить ему вред, она мгновенно окажется рядом. Не то чтобы в городе свирепствовали похитители собак, но Нина всегда воображала худшее. Если собаку намеревались похитить, с тем чтобы превратить ее в живое лакомство на подпольных собачьих боях в темных закоулках, это обязательно должна быть ее собака. Если собаку вообще намеревались украсть для каких угодно целей, это обязательно должна быть именно ее собака. Дело не в теории вероятности. Черт, она вообще ничего не понимала в математике и соотношениях. Три к одному лучше или хуже, чем пять к трем или два к одному? Нина всегда шутила, что, должно быть, прогуляла тот день в школе, когда это изучали. И всегда проигрывала Клэр пари на победителя «Оскара», просто потому, что не могла рассчитать, у какой звезды лучшие шансы. Даже когда преимущество было очевидно, как на бегах. Особенно когда очевидно. Слава Богу, она не играла на скачках.
Но если на расчеты Нина совершенно точно положиться не могла, относительно силы судьбы уверенности у нее не было. С одной стороны, она полагала, что человек творит свою судьбу сам, сам устраивает свою жизнь, принимает решения, выбирает, по какой дороге ему идти в эту чертову землю обетованную. Но с другой стороны, порой с нами происходят странные события, явно предопределенные свыше. Как с тем парнем, о котором она читала в «Тайме», тот вышел на крышу своего дома полюбоваться грозой. Конечно, это была идиотская мысль. Потому что минутой позже он был уже мертв, убит молнией. Нина часто сама с собой спорила по этому поводу. Ладно, это судьба. Но каковы шансы (у нее не было ответа), что его не поразила бы молния на улице большого города, среди множества высоких зданий? Нет, то определенно личный выбор. Никто не заставлял его выходить на крышу в грозу. Он сам несет ответственность за собственную глупость, которая привела к его гибели, или к фатальному концу привело простое невезение?
В везение Нина не верила (а когда верила, ей все равно не везло), но была суеверна. Однажды, когда она гуляла с собаками в парке, с дерева прямо ей под ноги упала мертвая белка. И если это не знак, то что же тогда? В тот день и на той неделе ничего дурного не произошло, но вполне могло бы. Она всегда ходила по Западной Парковой до, скажем, Западной Восемьдесят восьмой, но что случилось бы, реши она пройтись по Коламбус и затем повернуть налево, на Восемьдесят восьмую? В представлении Нины в этот день автомобиль, за рулем которого сидел бы сморщенный девяностодвухлетний старикан, едва различавший руль и ветровое стекло и нажимавший педаль газа вместо тормоза, вылетел бы на тротуар и врезался прямо в угол Коламбус и Восемьдесят восьмой, точно в тот момент, когда там появились бы Нина с Сэмом. Сэм погиб бы на месте, а Нина лишь спустя некоторое время, две недели провалявшись в коме.
Нина испытывала навязчивое чувство, что если она изменяет что-либо в привычном распорядке, или, сказать откровенно, вообще предпринимает что-либо, то определенно повышает вероятность возможной опасности. Привязать собаку к столбу означает спровоцировать ее кражу. Пойти направо вместо обычного налево — и на голову упадет кирпич. Или еще что-нибудь. Она представила статью в газете: «Нина Шепард всегда сворачивала налево, но сегодня решила пойти направо. И упавшая с небес комета рухнула ей на голову, убив на месте».
Не то чтобы Нинина чашка вечно была наполовину пуста. Просто человек может утонуть на глубине в один дюйм. В общем, каждое решение Нина принимала с мыслью, что оно может оказаться последним.
И каждый день жила, словно бросаясь с обрыва. А сегодня ей нужно было купить сигары «Губере». А потом пройти мимо Пита с привычной байкой «Веду Сида домой после утренней прогулки» (легко), подняться к Дэниелу (легко) и убедить Пита прикрыть ее (трудно). Но ее уже несло. Одержимая женщина!
Итак, оставив Сида на привязи, Нина вошла в подвальчик. Он вовсе не был привычной лавкой, но чем-то вроде магазина с выраженным арабским акцентом.
На высоко висевшем телеэкране транслировали канал «Аль-Джазира», а палестинцы, расставлявшие по полкам кока-колу и польскую минералку, обсуждали футбольный матч на родном языке.
Но появление Нины тут же привлекло их внимание.
— Привет, — с характерным произношением поздоровался кассир. — Давайте угадаю: коробка «Губере»?
Нина улыбнулась:
— Откуда вы знаете?
— Это, как у вас говорят, не Боги горшки обжигают? Вы заходили сюда раз десять — двенадцать. И каждый раз покупали «Губере».
— И бутылку воды, — добавил парень, расставлявший товар.
— Да, и это тоже.
Нина положила на прилавок бутылку воды и коробку «Губере».
— С вас два двадцать пять.
Нина сунула руку в маленький карманчик рюкзака. Положила деньги в раскрытую ладонь продавца, затолкала бутылку в рюкзак, сохраняя любезное выражение лица.
— Благодарю.
— Будьте осторожны сегодня! — Взгляд парня словно пронзил Нину насквозь.
Нине показалось, что он о чем-то предупреждал ее. Что, эта лавчонка, заваленная печеньем, консервами и конфетами, действительно форпост «Аль-Каиды» или еще черт знает чего? Наверняка она этого знать не могла, но, разумеется, предположила наихудшее. Возможно, кто-нибудь и посчитал бы улыбку кассира просто дружеской. Ага, тогда она — английская королева. Нине казалось, что ему известно о ее неблаговидных планах. Поспешно спрятав сдачу, она улыбнулась — любезно, как только смогла, — и поспешила прочь.
Прежде чем отправить отчет боссу, Билли бросил еще один, последний, взгляд на экран компьютера, сохранил файл и закрыл лэптоп. Он сидел за столом в одних трусах, думал о миссис Чэндлер, а по спине его стекали капли с влажных после душа волос. Откуда, черт побери, она берет такое количество наличных? Может, она и вправду наркодилер, как подозревали многие в их конторе? Ага, тогда он — принц Уэльский.
И на аферистку она не походила: мимо, мимо и мимо. Она не имела отношения к кражам ценностей и никаких связей с мафиози, разве что раз в год обедала с Томми Роццано во Франкфурте. Откуда же они у нее? И где она их хранит? Некоторое количество, довольно значительное, в банке, согласно официальной
