— Алло? Ты вообще слушаешь, о чем я тут говорю? — спросила Робин, забарабанив пустым стаканом по столу. Она откинула свои рыжие волосы назад так резко, что на секунду они показались ему палочкой восклицательного знака. — Поверить не могу, что меня не пригласили на собеседование!
Тим никогда не признается, что он так же зол и разочарован, как и Робин.
Она заказала еще по стакану каждому и продолжала гнуть свое. Робин упертая. У Робин есть план. Робин плевать на нюансы. Перспективы кажутся ей яркими картинками, которые она должна впихнуть в собственные рамки.
— Я хочу возглавить эту колонку, и ты знаешь, что у меня получится гораздо лучше, чем у Кейт.
— Нежнее, Робин.
Она смерила его холодным взглядом. Журналисты колонок слухов есть всегда: они приходят и уходят, переходят из одного издания в другое или пропадают в чистилище. Они — константа.
— Ты себе не представляешь, как я хорошо к тебе отношусь.
Внезапно на Тима накатила волна подозрений:
— То есть?
— Та подстилка Даниэль, ну, которую я встретила на дне рождения Холли Мэй…
У него возникло ощущение, словно сейчас лопнет голова, мозги потекут на стол и соберутся в лужу у ног.
Робин прекратила накручивать рыжий локон на палец и наклонилась к нему поближе.
— Нам не обязательно обсуждать подробности, но она мне звонила.
Тиму не очень хотелось обсуждать это, но он почувствовал доверие к Робин. Ему давно нужно поделиться с кем-нибудь, с кем угодно, но он боялся раскрыть секрет. Однако он знал, что Робин прекрасно защищает своих информаторов, а у него на нее столько компромата, что она будет молчать.
— Я сказала ей, что лучше держать ротик на замке, — продолжила Робин.
Тим допил бокал. Он начал раздумывать над тем, как обернуть эти новости в собственную пользу и избавить себя от Даниэли. Попытка продать материал в конкурирующую колонку — шантаж.
— Спасибо.
— Ну, я была должна тебе за то, что ты отдал мне все телефоны из записной книжки Чарли.
Тим так и знал, что тот поступок вернется ему сторицей.
— Не думаю, что она попытается слить новость еще куда-нибудь, однако будь осторожен. Это не тот случай, когда можно спустить ситуацию на тормозах, а если все вскроется, ты будешь выглядеть полным засранцем, так что постарайся обернуть все так, чтобы явить себя в выгодном свете.
Он вздохнул. Подобный диалог он столько раз вел с множеством людей, которым звонил за подтверждением или опровержением, но теперь он по другую сторону баррикад. И не готов признать поражение.
Агент, представляющий Национальный клуб искусств, члены которого уже столетие заседают на Гранмерси-парк, пригласил Кейт выпить и предложи* оплатить обед всем ее друзьям, которые присоединяться к ним после их беседы во время аперитива.
— Мы хотим принять вас в члены нашего клуба, — сказал агент. Они попивали красное вино и закусывали кубиками сыра. Среди присутствующих они были единственными, кому еще не исполнилось пятидесяти лет. — Нам нужна свежая кровь.
Он рассказал, что Клуб был основан в 1893 году литератором, критиком-искусствоведом и журналистом «Нью-Йорк тайме».
— Учредительный комитет клуба стремится привлечь в ряды членов молодых современных журналистов.
Кейт улыбнулась. Ей понравилось, что она заслужила хоть что-то только за саму себя, а не за то, кем она служит.
— Еще комитет заинтересован в том, чтобы в прессе появлялись статьи о наших знаменитых членах, — теперь Кейт не была уже так уверена, что ее не используют, — среди которых Мартин Скорсезе, Роберт Редфорд и Ума Турман. Так что, если вы будете состоять в членах нашего Клуба, то сможете общаться со звездами.
Кейт задумалась, как трактовать членство в клубе с этической точки зрения. Это лучше или хуже, чем туфли от «Диор»? Членство в клубе продержится дольше, чем туфли, и статей от нее особо не ждут. Агент намекнул, что это пожелание, но не требование.
Первой к ним присоединилась Зо, и они сделали заказ, так как Ник позвонил и сказал, что успеет лишь к десерту. Зо посоветовала Кейт заказать фирменные блюда клуба — утку или стейк.
— Не ешь ничего из азиатской кухни.
Пока они занимались салатами, Зо рассказала Кейт, что заподозрила Тима в том, что он что-то от нее скрывает.
— Однажды утром, пока он был в душе, я посмотрела список пропущенных звонков в его мобильнике, и там была целая куча от какого-то Дэна. Ты хоть раз слышала, чтобы он упоминал этого Дэна?
Кейт покачала головой.
— Может, брат или старый друг? Зо глотнула вина.
— Мне кажется, что он — единственный ребенок в семье, а старый друг не станет названивать в два или три ночи.
— Дилер, у которого он берет наркоту?
— Тссс! — прервала ее Зо, оглянувшись на других обедающих в зале — в основном старичков. Свежая кровь не должна быть зараженной. — Его дилера зовут Кенни.
— А зачем ты полезла в его телефон?
Зо закатила глаза и закатала рукава своего красного кашемирового свитера.
— Неужели я должна объяснять это? Я ведь от тебя этому научилась.
Официант принес им утку, которая, как они единодушно признали, и близко не была так хороша, как поданная на открытии «Побережья». Воспоминание о ресторане Марко разбередило душу Кейт.
— Я все жду, когда встречусь с Марко, — сказала она, оглянувшись в зал.
— Рано или поздно вы встретитесь, — ответила Зо. — У нас вся редакция только о нем и говорит. Он вот-вот прорвется на самый верх и превратится в одного из тех. о ком судачат на всех углах. Этакий Гарри Поттер от кулинарии.
— Он так талантлив, по-твоему?
— Определенно. Талантлив и обаятелен. А значит, его потенциал удваивается.
— Обещаю разузнать о Дэне, если ты обещаешь известить меня обо всех ресторанных вечеринках, где может появиться Марко.
Они чокнулись.
— Договорились, — согласилась Зо.
Ник появился как раз к сладкому. Зо настояла на выборе фирменного десерта клуба — сладкого картофельного пирога, но сбежала на свидание с Тимом, так и не дождавшись заказа.
— Поверить не могу, что ты позволяешь ей встречаться с этим парнем, — сказал Ник.
После рабочего дня он выглядит изможденным — ему пришлось обедать с Пьером и архитектором, который строит им новый отель в Майами. Он распустил узел галстука.
— Что ты имеешь в виду под позволяешь?
— Неважно, — он откусил кусочек пирога. — Вкуснятина.
От удовольствия он даже прикрыл глаза.
— Я слишком устал, чтобы говорить о чем-либо серьезном.
— Нет уж, раз начал, заканчивай.
Он откладывает вилку.
— Что ж, хорошо. Мне кажется, что тебе стоит подумать и осознать, что эти отношения до добра не доведут — никого не доведут. С Тимом весело на вечеринках, он полезен тебе в профессиональном плане, но неужели ты хочешь, чтобы твоя лучшая подруга встречалась с парнем, который знаменит тем, что нажирается до умопомрачения и публикует сомнительные сплетни о знаменитостях?
Кейт вздохнула. Корочка пирога внезапно показалась ей пластилином, словно десерт выдерживали на полке неделю.
