Эриксоном.
— Чаминг мертв! — отрезал Пол.
— Ах да… Совсем забыл… Преданный Мейси сделал то, что не удавалось так долго никаким спецслужбам, — самолично подстрелил неуловимого преступника из своего именного оружия.
— Кстати, насчет оружия, Иван. Как и чем вооружен этот звездолет?
— Оружие, конечно, есть. Но как им управлять… мне узнать не удалось. Эта область памяти инопланетянки стерта!
Сеньков и Эриксон обменялись взглядами.
— Я догадываюсь, о чем ты подумал, капитан. Рассуди сам, зачем мне обманывать тебя? «Гея» была в полной моей власти! Раз — и нет ее! Тебе ничего другого не остается, как доверять… Я действительно ничего не знаю об оружии. Может быть, и удастся восстановить часть памяти женщины, но мне необходима помощь. Нужно продолжать работу с ее мозгом.
Пол задумался.
— Хорошо, — сказал он, — продолжай… Ты получишь все необходимое. И еще… Тебе удалось узнать что-нибудь о ней самой?
— Ничего… Очень странная картина. В отношении всего личного мозг пуст. Пуст, как выпитая до дна бутылка вина. Но вполне можно наполнить эту бутылку вином еще раз.
Эриксон не вникнул в смысл последних слов цептунианина.
— Пойдемте прямо в командную рубку, дорогие мои, — вышел Сеньков на общий канал связи. — Хотя ее за рубку принять трудно.
Десантники прошли складской отсек, заставленный стройными рядами контейнеров, и попали в переход.
— Алдан! — удивленно воскликнул кто-то.
Эриксон обомлел. Переборки, которые во время прошлого их посещения были скучного серого цвета, теперь представляли собой сплошной экран, за которым медленно вращались планета Алдан и три ее спутника. Неподалеку висела самая крупная стационарная научная станция «Фос». И весь видимый космос был усеян знакомыми созвездиями… Картина оказалась такой реальной, что у капитана Эриксона пошла голова кругом.
Как? Каким образом? Может быть, Сеньков, пока они проходили через шлюзовую камеру, послал звездолет в гиперпрыжок?
— К сожалению, — сказал Иван, — это все иллюзия. Смотрите!
Картина на переборках мгновенно изменилась. Теперь за экраном было океанское дно. Столбы солнечного света раскрашивали коралловый лес в яркие, праздничные цвета. Стая полосатых рыбок с достоинством плыла мимо. Акула, вяло пошевеливая плавниками, смотрела в упор на десантников…
— Здорово! — не выдержал кто-то. — А еще что-нибудь?
— Больше пока подготовить ничего не успел. Это хоть и просто, но времени и сил требует порядочно… Мне бы часика на два-три в модуль отдыха — разгрузиться. Как, капитан?
— Нет. Субстанция в атмосфере чужака еще не идентифицирована.
— Я вижу, ты собрался спуститься на дно «сушилки». Мне кое-что удалось узнать про это сооружение… Это генератор. Именно он генерирует твою субстанцию, создавая на звездолете «поле».
— Какое «поле»?
— «Поле желаний»! Каких «желаний» и зачем это «поле», мне понять не удалось… Пока…
«Ну, конечно, — подумал Эриксон, — тайны нужно открывать постепенно. А еще лучше не открывать их никому».
— Вот она, — командная рубка, — сказал Сеньков. Десантники вошли в отсек, который в первое посещение они приняли за кают-компанию. Несколько десятков кресел, и больше ничего. Ничего похожего на экраны терминалов, пульты управления или что-нибудь в этом роде.
— И что дальше? — недовольно спросил Эриксон. Ему не нравилось, что Сеньков явно чувствовал себя хозяином звездолета.
— Иван, хватит томить! — попросила Эва.
— Желание женщины, да еще такой, для меня закон! — щелкнул тот каблуками десантных ботинок.
Отсек вдруг преобразился. С него, словно невидимой гигантской бритвой, в один момент снесло купол. Десантники увидели черную бездну, утыканную звездами. Тут же часть купола вдруг стала непрозрачной и на нем появился политерминал, а на составлявших его экранах засветились схемы, таблицы, странные значки и пиктограммы…
— Что это? — спросил кто-то.
— Информация о состоянии всех систем корабля. Во всяком случае, я заказывал именно ее. Но… есть проблемы с расшифровкой письменности чужаков…
— Ну что ж, — подвел черту Эриксон, — начнем серьезно готовиться к высадке на третью планету.
Иван предложил продолжить экскурсию. Он нашел несколько интересных отсеков, один из которых наверняка был архивом, другой, судя по всему, — настоящим игродромом, и еще один — поражавшим своими эффектами иллюзионом. Эриксон отказался идти вместе со всеми. И поскольку никому не надо было объяснять, куда он собрался, Пол именно это и сделал.
— Проверю, как там наша инопланетянка, — не глядя ни на кого, сказал он. — Эва! За мной!
Они заблудились. Перепутали уровень; Когда в положенном месте Эриксон ничего не нашел, даже узкого белого стола, его чуть удар не хватил. Хорошо, Эва догадалась, что, скорее всего, нужно спуститься ниже.
Они вошли, и сразу же зажегся рассеянный свет, источник которого невозможно было определить. Женщина лежала в той же позе: на спине, вытянув руки вдоль тела.
— Вот видишь, ты напрасно волновался. Никуда она не сбежала, — беззаботно сказала Эва.
Эриксон промолчал.
Он подошел вплотную к женщине, долго смотрел на нее, внимательно разглядывая лицо, тело. Это продолжалось так долго, что Эва, наблюдавшая за ним, с досады стала кусать себе губы.
Пол хотел уже уходить, кода его обожгла одна мысль. Родинка… Небольшая, чуть припухлая, под правой грудью женщины… Точно такая же была у Беллы! Эриксон невольно протянул руку, желая убедиться, что это ему не кажется, и тут же отдернул…
— Что случилось, Пол? — встревожилась Эва.
— Исчез защитный экран, — обескураженно ответил капитан…
Несмотря на то что чужак теперь всегда был полон геянами, которые появлялись здесь по своим профессиональным делам: биологами, химиками, физиками, аналитиками, лингвистами, — Эриксон оставил присматривать за своим бывшим первым помощником все тех же Берлица и Каедова, снабдив их на сей раз генераторами биопомех.
Сеньков применил против опытных десантников свои экстраспособности, сославшись на то, что Берлиц и Каедов мешали ему работать с мозгом женщины.
С зондами-разведчиками все оказалось проще. Для них личный код Ивана все еще был личным кодом первого помощника капитана. Сеньков просто послал приказ: прекратить работу. И этот приказ мог отменить только капитан. Но ни Эриксону, никому другому такое простое объяснение даже в голову не пришло.
Личный код Сенькова был стерт из памяти всех зондов.
— Все-таки ты до конца не доверяешь мне, капитан, — улыбнулся бывший первый помощник.
Эриксон ничего не ответил. Ему вдруг вспомнилось, как его рука, стянутая перчаткой скафандра, коснулась груди женщины. А руки Сенькова перчаток не имели. И вообще он был без скафандра. Каедов и Берлиц были в отключке, связь не работала… Что, если Сеньков осмелился…
— А с защитным экраном ты прав, — улыбнулся Иван, — снимать его совсем нельзя. Он ведь еще и питательная среда для тела. Роскошного, надо заметить, тела! — Иван улыбнулся еще шире. — Не волнуйся, капитан, она не в моем вкусе. Ничего с твоей Беллой не случилось и не случится.
