Рита рассмеялась:
– Возможно, вы правы. Не оставаться же мне на всю жизнь маленькой напуганной девчонкой. Моя мама говорит: «Представь себе, что ты поешь в церкви, и все будет нормально».
– Наверное, – предположил Хеггенер, – медальон теряет волшебную силу под открытым небом, Рита. Но в барах он чудодейственен.
– Проверим, – сказала Рита. – Не люблю разочаровывать людей, которые добры ко мне. Если я провалюсь сегодня вечером, я захочу умереть.
– Ты не провалишься и не захочешь умереть, – заверил ее Майкл. – Не говори так.
В этот момент у тех ворот, где упала Рита, бесславно закончила свое выступление девушка, стартовавшая пятнадцатой.
– О, – радостно воскликнула Рита, – я уже чувствую себя лучше!
– В тебе говорит настоящая спортсменка, – сказал Хеггенер.
Рита снова засмеялась и сказала:
– Правда, я просто ужасна?
– Майкл, я немного замерз. Вы не отвезете меня домой? – попросил Хеггенер.
– Конечно.
Майкл послал воздушный поцелуй Рите, которая отстегивала вторую лыжу, и пошел с Хеггенером к машине.
После ленча Майкл отправился в долину, где находилась школа дельтапланеризма. Ветер дул сильный, он лишь немного утих по сравнению с утром, но Майкл решил, что справится с ним. Там уже собрались двенадцать молодых людей, которые своими манерами и обликом напоминали Джерри Уильямса, хозяина школы. Все они приехали со своими дельтапланами. Майкл вылез из машины, увидел сотню зрителей и подошел к группе, стоявшей возле сарая.
– Привет, Майкл, – поздоровался Джерри. – Я уж боялся, вы тоже не придете.
– А почему – тоже?
– Двадцать человек отказались от участия. Слишком ветрено, они сказали. И эти ребята девятью голосами против трех приняли решение отменить полеты. Похоже, все срывается, – с горечью пожаловался Уильямc. – Теперь мне потребуется целый сезон, чтобы вернуть долги. Вы-то как настроены? Майкл посмотрел на небо:
– Я парил и в худших условиях. Если эта троица готова рискнуть, я полечу первым.
– Вы настоящий друг, – благодарно сказал Уильямc и отошел переговорить с остальными. Майкл начал надевать ботинки для прыжков с парашютом.
– Порядок, – заявил Уильямc, вернувшись. – Трое согласны. Я дам вам моего змея, он работает как часы.
Они погрузили мешок с разобранным дельтапланом в пикап и в сопровождении двух машин с закрепленными у них на крышах подобными аппаратами поехали по крутой ухабистой дороге к стартовой площадке. На горе свистел ветер, он часто менял свое направление, мужчины нервничали, и один из них громко сказал:
– Мы с ума сошли – лететь в такую погоду.
Майкл помог Уильямсу собрать летательный аппарат, тщательно пристегнулся, проверил управление и без колебаний начал разбег. Сторза охватило знакомое чувство невесомости, он улыбнулся, чувствуя, как воздух подхватывает его, но тут дельтаплан угодил в вихрь, заскользил на крыле, выровнялся, стал терять высоту. Майкл увидел приближающуюся с опасной быстротой землю, аппарат снова заскользил на крыле и устремился к группе голых деревьев. Слава Богу, подумал Майкл, что Трейси этого не видит. Врезаясь в дерево, он услышал металлический скрежет и треск рвущейся ткани. Придя в себя, он понял, что висит на сучковатой ветви. Он осторожно пошевелил руками и убедился, что переломов нет. Но по лицу текла теплая жидкость, и Майкл догадался, что это кровь. Внизу он увидел Уильямса, который складывал в лассо длинную веревку. Уильямc бросил ее Майклу, и Сторз закрепил конец на дереве. Затем он освободился от обломков дельтаплана и соскользнул на землю.
– Вы должны мне за разбитый змей, – напомнил Уильямc.
– Удовольствие того стоит, – сказал Майкл. – Полет был замечательный.
– А вы не робкого десятка, – заметил Уильямc. – На сегодня спектакль окончен. Остальные уже укатили вниз.
Прежде чем начать одеваться к обеду, Майкл поглядел на себя в зеркало. Столкновение с деревом не пошло на пользу его внешности. Все лицо было исцарапано, левый глаз почти заплыл. Все это отнюдь не придавало Майклу солидности. Ему удалось отделаться пустяками, но выглядел он так, словно только что сражался с бешеной кошкой; о бритье, разумеется, и думать не приходилось.
Зазвонил телефон, Майкл поднял трубку и услышал голос Евы. Она раньше приглашала его пообедать вечером у них дома, но Андреас простудился, у него подскочила температура, и ей пришлось уложить его в постель.
– Вот чего стоят ваши с ним познания в медицине, – ядовито заметила она.
Он решил обойтись без обеда, немного выпил и прилег вздремнуть перед дебютом Риты в качестве эстрадной певицы. Каждая мышца его болела так, словно Майкла отколошматили бейсбольной битой, любое движение давалось ему ценой физических страданий.
Майкл пригласил в бар родителей Риты и ее брата Элиота, он решил прийти туда пораньше и усадить Джонсов подальше от пианино, чтобы они не отвлекали девушку во время выступления.
Родные Риты, принарядившиеся по такому случаю, появились все вместе, мужчины были в пиджаках и
