Одноносые Nasestria, включающие трибу Asclerorrhina, близкородственны архирринам. Все они без исключения — животные, у которых модификации носовой области, произошедшие в связи с изменившимся способом передвижения, остались в узких границах. Существенные особенности включают расширение рыла и тех частей черепа, которые служат для его поддержания. Однако в качестве новых событий должны расцениваться следующие особенности строения: многократное разделение мышц морды и носовых пазух, вследствие чего образовалась система воздушных камер, которые сообщаются друг с другом, но которые могут быть изолированы друг от друга специальными мускулами; далее отмеченное развитие corpora spongiosa, которые придают рылу упругость, существенно важную для его функций. У большинства видов оно может произвольно менять форму. Кроме того, мускулы тех частей морды, которые прилегают к рылу, частично протягиваются по самому рылу и значительно дифференцируются, потому рыло (которое, согласно Битбрейну, уже является истинным nasarium’ом) приобретает значительную гибкость. Ещё одна особенность — значительное расширение секреторного эпителия, произвольно регулируемое продуцирование слизи которым важно для передвижения животных и для их надёжного прикрепления на месте.
Как уже было сказано в разделе общих сведений, конечности редуцированы или видоизменены. Задние ноги рудиментарны (но никогда не исчезают полностью) и практически лишены функций. Передние конечности служат и для того, чтобы схватывать корм, и для ухода за собой.
Nasolimaceus palustris[26] (слизненос Фаделахи) будет описан как типичный представитель улитконосых носоходок. Он также наиболее близкородствен Archirrhinos. Это существо размером приблизительно с мышь, с яркой золотисто-коричневой шкуркой, водится на Майрувили и там населяет илистые берега Фаделахи. У него короткое, но широкое рыло, вентральная поверхность которого занимает переднее положение и видоизменена в ползательную ногу и функционирует во многом сходным образом с ногой Helix [виноградной улитки — В. П.], с различием, однако, в том, что локомоторные волны сокращений следуют друг за другом быстрее и направление их движения обратимо. Скорость передвижения больше, чем можно ожидать от такого механизма передвижения. Когда животное спасается бегством или кого-то преследует, оно покрывает примерно 30–40 футов в минуту. В таких обстоятельствах кажется, будто оно скользит с почти призрачной скоростью по гладкой влажной грязи; и точный способ передвижения нельзя различить простым глазом, а можно зафиксировать только высокоскоростной фотографией.
ТАБЛИЦА III
Впечатляющая киносъёмка этого явления была недавно сделана Ф. Хайдеритчем из Научной и Медицинской Кинематографической Компании, Блэк Гоатс. Улитки эндемичного рода (Ankelella) являются единственным источником пищи для видов Nasolimaceus; только Rhimolimaceus fodiens,[27] известный морякам морской базы как «Счастливчик Пьер», выкапывает земляных червей (которые частично принадлежат к тем же самым родам, что и эндемичные земляные черви Новой Зеландии!). Прежде, чем потерять свои «молочные зубы», молодняк кормится главным образом личинками насекомых (комаров-звонцов), поскольку он ещё не может справиться с твёрдыми раковинами улиток.
Спаривание, во время которого самец иногда издаёт звуки, как будто он сморкается, происходит главным образом ночью. В это время самец описывает тесные круги вокруг самки, которая также вращается. Время от времени она также издаёт нежное «Гм-гм». Сцена для этих любовных игр — обычно большой плоский камень, который покрыт тонким слизистым слоем диатомовых водорослей, и через который иногда плещется вода. Сам по себе этот процесс напоминает гротескный танец человеческой пары на коньках. Акт спаривания длится лишь несколько секунд, и затем партнёры оставляют один другого, очень быстро расходясь в противоположных направлениях со звуком лёгкого шмыганья носом. После беременности, которая длится двадцать шесть (?) месяцев, самка приносит единственного отпрыска, который уже похож на родителей во всех деталях, и который без дальнейшей зависимости от них сразу начинает вести самостоятельную жизнь.
Животные не охраняют постоянную территорию; они ведут строго уединённую жизнь и терпимы по отношению друг к другу. В целом, поскольку улитконосые носоходки приспособлены к илистым берегам пресных водоёмов, они привязаны к источникам воды, где родились, хотя не умеют ни плавать, ни пересекать с большим желанием протяжённые отрезки иного субстрата, нежели илистый или песчаный. Несмотря на это, время от времени неполовозрелые экземпляры — чьи конечности на этой стадии относительно сильнее развиты — медленно бродят по суше в поисках других водоёмов. Животные не могут выживать в морской воде — как и многие другие носоходки — и в свете этого ясно, что на различных островах существуют многочисленные специфические разновидности.
Близким родственником Nasolimaceus palustris является Nasolimaceus conchicauda[28] (бронехвостый слизненос). Это животное, как говорит его название, обладающее бронированным хвостом, живёт на небольшом вулканическом островке Ииза-зофа (Изазофа), на болоте с тем же самым названием. Подгибая свой хвост вентрально под себя, животное может прятаться в нём, словно в пляжном шезлонге. Важно то, что на Ииза-зофа обитает птица-мегафон, которая представляет собой угрозу для носоходок. Это нелетающая птица Hypsiboas fritschii (птица-мегафон Фритча), ловкий бегун и пловец размером с дрозда, который питается практически любыми животными, которых может поймать и одолеть.
Сохранившиеся улитконосые носоходки хорошо защищены от врагов тем, что в основании хвоста у них есть железа, которая выделяет сладкий секрет (отсюда название «сахарные мышки»). Жидкость привлекает очень мелкий вид рода Pseudobombus, который всегда находится в готовности жалить. «Сахарные мышки» посещаются главным образом роями этих насекомых и, следовательно, защищены*.
*Согласно исследованиям Ширина Тафарруи, секрет железы содержит лишь небольшое количество глюкозы, но в дополнение к ней сладкое вещество, природа которого всё ещё полностью не определялась; структурно оно не является близким ни к дульцину, ни к сахарину, и в чистой форме обладает стимулирующим действием примерно в 200 раз сильнее, чем сахарин. Примечательно, что это вещество обладает приблизительно равной сладостью и для людей, и для насекомого.
