радовалась своей проницательности.
– Что же ты тогда, милая, домой собралась? Или тоже психанула? – беспомощно проговорила Лера.
– Вы все еще не поняли, – досадливо поморщилась Наталья. – Это он мне нужен, он! А нужна ли я ему, неизвестно. Вот что меня мучает! – И добавила огорченно: – А вы – в оборот его надо взять, в оборот… Просто вы, наверное, иначе и не представляете…
Лера провела ладонью по щеке.
– В твоих глазах я изверг.
– Почему сразу… изверг? – смутилась Наталья. – У вас свое представление о жизни…
– А у тебя свое, – подхватила Лера.
– A y меня свое, – кивнула Наталья.
– Чем же тебя не устраивает мое представление?
Наталья пожала плечами. Ей не хотелось продолжать этот разговор.
– Нет-нет, отвечай, раз зашел разговор. – Взгляд Леры, казалось, прикипел к горячему лицу девушки.
– Зачем? – Наталья склонила голову, как-то по-птичьи вглядываясь в Леру.
– Я хочу знать…
– Вот вы платите мне. Из своего кармана, верно? А сами в месяц получаете… не так уж много. Верно?
– Даже мало, – с вызовом подхватила Лера.
– Видите. А это нечестно.
Лера захохотала. Искренне, громко.
– Господи, да кто у нас на окладе живет?
– Многие живут. Мама моя, отчим. Все наши знакомые и родственники. Большинство людей! Вот! – Голос Натальи крепчал. Она была уверена в своей правоте. И готова была принять любые неприятности, но свое отстоять.
– Так вот ты, оказывается, какая, – обескуражено проговорила Лера.
– Какая? Нормальная.
– Так, может быть, поэтому ты хочешь уехать от меня? Наталья вздохнула. Глубоко и печально.
– Вас, Валерия Семеновна, уже не исправить. Лера всплеснула руками и вновь захохотала.
– Слушай, откуда ты взялась такая?
– Из Свердловска.
– У вас все такие?
– У нас разные. А я такая… Ну что вы, Валерия Семеновна, честное слово! Я же не лезу к вам в душу. Верно? Спасибо, конечно, что вы мне сочувствуете, но…
– Что «но»?! Дура! – вскричала Лера. – Привязалась я к тебе. Сама не знаю почему.
– Вот и я не знаю, – хмурилась Наталья. – Разные мы с вами.
Ей был неприятен этот разговор. Но не она его затеяла, не она. Промолчать бы, но как только Наталья раскрывала рот, дерзкие слова вылетали сами по себе, помимо ее желания…
– Лучше бы мы в филармонию отправились, – искренне пожалела она и стала снимать с себя платье, приминая ладонями теплоту шелковистой материи. Потом она аккуратно сложила его и повесила на спинку стула.
2
В восемь утра к проходной автобазы «Спецтранс» подошли двое: один – среднего роста, с портфелем, в клетчатом кепи и модном укороченном плаще, второй – высокий, сутуловатый, в спортивной куртке с откинутым капюшоном. Этот второй показался дежурному вахтеру вроде бы знакомым.
– Граница на замке! – бодро произнес Антон Клямин, приветствуя его.
– Гуляй, гуляй, – сказал вахтер. – У нас месячник начался! – И он ткнул пальцем в кумачовый плакат, на котором было начертано: «Все на борьбу с разбазариванием деталей. Бой халтуре и злоупотреблениям!»
Клямин вслух ознакомился с призывом.
– Позавчера этого не было, – сказал он своему спутнику и повернулся к вахтеру: – Мясоедов Серега на работе? Кузовщик.
– Сказано – гуляй… Серегу Мясоедова ему подавай, самого что ни есть халтурщика и левака. Через месяц приходи.
Вахтер прищурясь смотрел на Клямина и его спутника.
– Когда же это кончится! – ругнулся Клямин, вытащил из бумажника рубль и шагнул к вахтеру.
Серега явился через полчаса с недовольной миной на небритой рыхлой физиономии. Глаза под выцветшими бровями зыркали по сторонам.
