– А они тоже любят музыку?
Бородатый ворчун ничего не ответил, и вовсе не потому, что не смог подобрать нужных слов. Просто как раз в тот момент, когда он открыл рот, появилось
Нечто состояло из человеческого черепа, поросшего на макушке лохматой черной гривой, да еще и с зеленоватым свечением в глубине пустых глазниц. Череп висел прямо в воз духе, а под ним колыхалось что-то неопределенное молочно-белого цве та. Это одеяние (кстати, прикрепленное к черепу без посредства шеи) было настолько изодрано, что по сравнению с ним даже мои рабочие штаны, изрядно пожеванные драконозаврами, могли служить эталоном элегантности. С другой стороны, почем я знаю, – может у них тут, в Дубравах, мода такая…
От неожиданности наши звери слегка попятились, причем И зверг известил всех протяжным ревом, что он не боится ничего на з емле, но напад а ть неизвестно на ч то пока обождет.
– Вот вам, певуны, получайте ! – даже с некоторым злорадством констатировал Римбольд, на всякий случай спрятавшись за спину Бона. – Какие будут предложения?
– Ну, вообще-т о «это» не производит впечат л ения агрессора, – протянул я неуверенно. – Оно, похоже, просто не хочет нас пускать дальше.
– Так может его нужно попросить вежливо? – живо откликнулся Бон и слез с Забияки. Подойдя как можно ближе к черепу, он снял с головы свою украшенную пером фазана шапочку и элегантно поклонился:
– Вечер добрый, милейший! Меня зовут Бон и я – парень что надо, а это мои друзья, все от л ичные ребята, за исключение м, разве что, зануды Римбольда. Приятно познакомиться, сэр э-э-э… господин э-э-э…
Но череп ровным счетом ни ч его не ответил, продолжая безмолвно улыбаться нам в тридцать два великолепных зуба.
– Брось паясничать ! – хмуро буркнул Римбольд.
– Я хоть что-то пытаюсь сделать, а ты только ворчишь и ноешь, так что помолчи. Если окажется, что наш новый знакомый предпочитает на ужин гномов, я тебя ему скормлю, так и знай!
Тем временем Глори достала из седельной сумки Лаки трутницу и факел, запа л ила его, а потом пришпорила Лаку. Прежде, чем мы успели что-либо сообразить, девушка подлетела к необычной преграде и бесстрашно сунула горящий конец прямо в его ухмы л яю щ уюся фи з иономию .
«Хлоп !» – негромко сказа л а преграда и исче зла без следа.
– И всего делов! – презрительно сказала наша отважная спутница, собираясь затушить свое оружие.
– Постой-ка, а если мы встретим братишку этого симпатяги? – остановил ее Бон. – Нe грех нам всем вооружиться подобным образом.
Он послал девушке воздушный поце л уй и достал еще два факела.
Итак, мы пр о должили путь с огн е м в руках, что было довольно кстати: в ле су и так никогда не было особенно светло, а тут еще незаметно подкрались сумерки.
К счастью, больше задержек на пути не встретилось, но чере з пар у часов настолько стемнело, что, даже беря в расчет свет от почти полной луны, мы не рискнули двигаться дальше. Б ыстро ра з бив л агерь и довольно сытно д л я по х одных у словий поужинав, мы улеглись спать, условившись о дежурстве. Первым дежурил Бон, потом – Римбольд, и последним – я. Глорианну, не обращая внимания на ее протесты, от несения стражи освободили.
В предрассветный час сон самый крепкий, а тишина и прозрачный лесной воздух действуют не хуже сонного порошка, поэтому немудрено, что я во время своей стражи слегка клевал носом. И вот примерно чере з час после моего заступления на вахту, костер, до того момента почти потух ш ий, вдруг с треском ярко вспыхнул. Я вскочил на ноги, пытаясь прогнать дремоту, да так и обомлел: по другую сторону костра стоял косматый пепельно-серый волк.
– Подъем! – заорал я, выхватывая меч; друзья мои тут же проснул ись и уставились на волка, видно, не совсем понимая, настоящий он или это продолжение сна.
А посмотреть было на что. Таких крупных волков я в жизни не в и де л , – его ра з меры превосходили даже Изверга, шерсть призрачно светилась под луной, и мне показалось, что лунный свет прони з ывает неподвижную фигуру насквозь. А тут еще зверюга з адра л а вверх голову и глухо, протяжно завыла. Я в тот миг мог поклясться чем угодно: в вое явно ощущалось глумливое торжество.
О т этого звука мои дру з ья окончательно пришли в себя и, уверовав, наконец, что они не спят, схватили что попало под руку. Тем временем, ночной гость стал расхаживать взад-вперед; шерсть на его загривке встала дыбом, а когти угрожающе царапали землю.
– Какая жуть! – прошептала Глори. – Вы только посмотрите н а выражение его морды, ра з ве может быть такое у простого волка? О но же з лорадное и… почти человеческое ! !!
– Е ще бы ! – дрожа щ им голосом ответил ей Римбольд. – Готов спорить, что это не простой зверь, а самый настоящий вервольф!
– К акой-какой вольф? – переспросил Бон, незаметно заряжая свой любимый арбалет.
– Вот такой! Оборотень!
«Вс– с-жж!» – свистнул болт, и глубоко вонзился волку в грудь. Тот
