Адам женится на Еве

Ева. И об этом я тоже все время хотела сказать… Но сначала я никак не могла решиться, а потом все не было повода…

Защитник. Звучит убедительно.

Ганси. Вполне.

Гела. Для него всегда все убедительно! А потом он все время оказывается в дураках! Хотя в остальном он все схватывает моментально. Но при его доброте от этого нет никакой пользы. Вы не представляете, с каким трудом мне удалось его притащить сюда! Чтобы он посмотрел, что здесь происходит! Он ведь просто не хотел верить!

Защитник. Вас-то почему это так волнует, свидетельница? Вы же сами присутствовали при знакомстве фройляйн Евы с господином Адамом. И кажется, отнеслись к этому довольно терпимо, не так ли?

Гела (смущенно). Да, конечно… То есть, пока я не попала в больницу, все выглядело совершенно безобидно… А когда я оттуда выписалась, делать что-то было уже поздно. Но Ева пообещала мне тут же обо всем рассказать Ганси. И не рассказала. А когда я осторожненько хотела ему это втолковать…

Защитник (обращаясь к суду). Прошу высокий суд объявить свидетельницу пристрастным лицом и прекратить слушание ее показаний. Ее выступление продиктовано явно эгоистическими соображениями!

Ганси. Да нет же! Гела говорит правду. Зачем ей…

Защитник (торжествуя). А затем, что до фройляйн Мюллер ей гораздо меньше дела, чем до вас, свидетель!

Ганси (смущенно). До меня? То есть как это — до меня?

Обвинитель. Заявляю протест! Здесь обсуждаются не возможные симпатии свидетельницы…

Судья. Тем не менее суд считает просьбу защитника обоснованной и объявляет свидетельницу пристрастным лицом. (Обращаясь к Геле.) Садитесь, фройляйн Гела. Итак, вернемся к заявлению о том, что кандидатка и свидетель ходили друг с другом.

Защитник. Ходили! Это понятие означает всего лишь разновидность детской дружбы…

Гела. Вот уж не скажите!

Судья. Пожалуйста без комментариев, фройляйн Гела!

Защитник…во всяком случае, связь платонического характера, которая юридически не зафиксирована и не может быть отнесена к какой-либо морально-этической категории! Я прав, фройляйн Мюллер?

Ева. Не знаю… Не знаю, правильно ли я вас поняла…

Адам. Я вообще уже ничего не понимаю.

Обвинитель. Тогда давайте уточним. Свидетель, являлась ли фройляйн Ева вашей возлюбленной?

Защитник. Вы имеете право не отвечать на этот вопрос!

Ганси. Я… я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

Обвинитель. Благодарю. Этого достаточно.

Адам (вскакивая с места). А мне нет! Я хочу в конце концов знать, что здесь происходит! (Обращаясь к Ганси.) А ну выкладывай все, да поскорее!

Судья. Если вы не уйметесь, кандидат, я прекращу слушание! Сядьте на свое место и говорите, только когда вас спросят!

Адам хочет еще что-то сказать, но замолкает и садится на место.

Судья. Фройляйн Ева, подойдите, пожалуйста.

Ева встает и подходит к столу судьи.

Не считаете ли вы, что при данных обстоятельствах было бы лучше объяснить ваши отношения со свидетелем?

Ева (тихо). Конечно, господин судья. Я ведь действительно не просто так с ним ходила. Он ведь взаправду был моим другом. Как сейчас Ади. Нет, по- другому… Но тоже взаправду…

Адам (упавшим голосом). Теперь я все понимаю!

Секретарь. Тсс!

Ева. И когда я встретила Ади, я твердо решила, что между нами ничего не будет… Я имею в виду между Ади и мной… Из-за Ганси…

Ганси. Господин судья…

Секретарь. Тсс!

Ева. Сначала ничего и не было. Мы просто вместе гуляли и ходили купаться. Но, как я ни старалась думать о Ганси, я думала только об Ади. Мне и самой было смешно: все время думать о том, кто и так с тобой всегда рядом. Но это было так. А потом я вдруг начисто позабыла о Ганси…

Ганси (сочувственно). Я тебя понимаю, Ева. Господин судья, мне хотелось бы…

Адам. Да заткнись ты! Прошу прощения, господин судья.

Судья (обращаясь к Еве). Продолжайте, дитя мое.

Ева. И тут все это произошло… У меня даже не было никаких угрызений совести… Они появились только, когда я вернулась в Лангулу, чтобы собрать свои вещи и рассказать обо всем Ганси… Но он в это время был занят своим верхним до.

Судья (удивленно). Верхним до?

Ганси (горячо). Так точно, господин судья, верхним до. Потому что оно мне не всегда удается. Из-за него я даже не пошел в отпуск. Я ведь трубач, господин судья…

Обвинитель. Какое это имеет значение для ваших отношений с фройляйн Евой?

Ганси (обрадовавшись, что, наконец, может высказаться). Большое, я бы даже сказал, что от этого зависело все. Видите ли, Еве всегда было не по душе, что я трубач. Раньше-то я всего лишь дул в фанфары… По специальности я плотник… Но потом научился играть на трубе, стал выступать в окружном оркестре…

Гела (восхищенно). А в свободное время он играет в джазе. Прямо как Луи Армстронг! У него даже есть золотая медаль! Он настоящий молодой талант!

Судья. Все это прекрасно, но, тем не менее, я не понимаю…

Ева (с упреком). Потому что он все время думает только о своем верхнем до. Дует в трубу да дует… На остальное у него никогда не было времени…

Ганси (робко). Извини, Ева. (Обращаясь к судье.) Именно поэтому я и не поехал с ней в кемпинг. На природе мне никогда не удавалось взять эту ноту. Для верхнего до нужна акустика… (С воодушевлением.) Вот здесь она есть… Хотите, попробую? Можно?

Судья. Не стоит, свидетель.

Однако Ганси не обращает уже внимания на судью, он трепетно вытаскивает трубу из футляра.