Авантюро. «И вот явился мне, — так я скажу, — из тьмы сомнения свет неколебимой уверенности: благодать божия почиет на этом человеке! Вы кажетесь смятенными, высокочтимые святые отцы, но разве смятение не пристало более всего при встрече со всем необычным, чудесным, даже возвышенным?!» Стоп — а смирение?! Если я о нем не упомяну, вся затея сразу провалится. Значит, так. «Мне в моем бесконечном смирении явилась уверенность»? Гм. Тогда «уверенность» звучит, наверное, слишком категорично.
Нужно приучать их к этой мысли постепенно. Или нет! Лучше оглушить их одним ударом! «Может, именно в этом, досточтимые отцы, и проявилась неисповедимая воля!..» Да-да, лучше так, я вывернусь за счет неисповедимости! С догматиками надо говорить догмами! Неисповедимы пути господни! Да любые пути! Даже пути-дороги в этой ГДР!
Маттес
Авантюро. «И ангел, — так скажу я, — явился мне… Полный прелести неизъяснимой и чистой суровой строгости!..»
Маттес
Авантюро. Простите, она что, не с вами спала?
Маттес. Да, со мной. Теоретически…
Авантюро. Ее действительно здесь нет. К сожалению.
Маттес. Может, опять забралась на сеновал?..
Авантюро. Уж тогда она обязательно прошла бы здесь. От меня не скроешься. Я имею в виду — чисто визуально.
Маттес
Авантюро
Маттес. Номенклатурные кадры не летают.
Авантюро
Маттес
Авантюро
Маттес. Вечером она была так расстроена…
Авантюро. Я же сказал! На небо!
Маттес. Нет, в область. На утреннем поезде… Выкладывает сейчас товарищу Хаушильду, что здесь творится.
Авантюро. Чудесно! Тогда мне не придется все это ему повторять. Я надеюсь еще застать ее там.
Маттес
Авантюро. Миссия моя здесь окончена, и я горю желанием как можно скорее донести это радостное известие до наших верхов. Конечно, вначале я с вами попрощаюсь. По всей форме. Хочу поздравить вас… с вами!
Маттес
Авантюро. Что значат доказательства, когда имеешь дело с чудом?! Людей надо в этом убедить! Вы меня убедили! А теперь мне осталось только убедить в этом мир!
Маттес. Нам?
Авантюро. К сожалению, сперва я вынужден буду начать борьбу в одиночестве. Но я попрошу ваше областное начальство отпустить вас по первому моему зову.
Маттес. Куда?
Авантюро. В Рим. На открытие процесса признания вас святым.
Маттес (в
Авантюро. Обращаюсь к вашей сознательности! В конце концов, ваши спортсмены тоже творят настоящие чудеса.
Маттес. Чем?
Авантюро. Постулатором кауза. Вашим защитником. А если повезет, и нашим противником адвокатус диаболи, то есть адвокатом дьявола, назначат какого-нибудь столетнего епископа, мы скрутим его так, что он, вконец раздавленный, уйдет в монастырь. А теперь — пора, я должен ехать!
Маттес. Нет, погодите. Останьтесь!..
Авантюро. Тогда я поговорю с первым секретарем. Этот случай все равно будет рассматриваться в более высоких инстанциях.
Маттес. Но я чувствую, Ангелика с минуты на минуту явится сюда вместе с товарищем Хаушильдом, чтобы он на месте мог бы выяснить все вопросы.
Авантюро. Да здесь мне и так все ясно.
Маттес. Зато я — сомневаюсь. И больше в это не верю!
Авантюро
Маттес
Авантюро. Превосходная мысль!
Пастор
Маттес
Пастор. Может, опять пойти с ним поддать? Сегодня открыт погребок, там ему можно налить и тминной, и пшеничной!
Маттес. Все равно уже не поможет.
Пастор. А почему — прости, господь, мне мой грех — ты не отошлешь его прямо к черту?
Маттес. Да у меня даже с вами это не получается.