— В радиусе пятисот метров зданий вообще не было.
— Значит…
— Работал ворошиловский стрелок.
— Видать, так и было, — согласился он. — Хлопнули Лю и хлопнули, с кем не бывает. Помянули и забыли. Давай-ка прикинем лучше одно место к другому. Что мы, как ты любил говорить, имеем?
— До сих пор люблю…
— Тем более.
— Имеем мы, дорогой товарищ, полную жопу огурцов. Центр дуркует…
— Как всегда, — меланхолично молвил Грек.
— В этот раз с удвоенным энтузиазмом, — возразил я, — в местной резидентуре явно протечка, боюсь, в столице тоже капает.
— Отлично! — воскликнул Толя. — Просто замечательно. А хоть кто-нибудь тебе помогает?
— Один паренек из здешних, по заданию Центра.
— Толковый?
— Вполне.
— Доверяешь?
— Частично, как учили. По крайней мере, об этой квартире он не знает.
— И это правильно, — он разлил остатки по стаканам. — За удачу!
— Присоединяюсь.
— Кстати, ты уже знаешь, где эта хреновина?
— Скоро буду знать.
— Последний вопрос.
— Ну?
— Что за группа поддержки в зеленом «Фиате»?
— Понятия не имею.
Глава 19
Мы в глаза друг другу глянем…
— Ну, вспомни еще что-нибудь, — продолжил ныть я. — Ты не представляешь, как это важно.
— Рад бы помочь, товарищ майор, — ему очень нравилось обращаться ко мне именно так. — Но мне действительно нечего добавить.
— Да, пойми же ты, — с последней надеждой в голосе проговорил я, — любая мелочь…
— У меня абсолютная память… — Славик поднял голову и с любопытством посмотрел на меня. — Все так плохо?
— Ты даже не представляешь, как… — тяжко вздохнул я и полез в портсигар за куревом, протянул сигарету и ему. — Будешь?
— Спасибо, я не курю.
— Молодец.
— Если у вас все, — он поднялся, — извините, очень много работы.
— Спасибо, Слава, ты мне очень помог, — я тоже встал на ноги и подошел к нему. — И последнее…
— Что? — сочувственно спросил он.
— Ладно, проехали, забудь… — молвил я и вдруг двинул ему кулаком под дых.
Добавил ладонью по почкам, уронил на пол и принялся бить ногами. Не так, чтобы покалечить, а чтобы сделать очень больно. А иначе с этими умниками просто нельзя.
На секунду прервался. Пауза, знаете ли, нужна не только в театре.
— Что вы делаете? — Славик поднял перекошенную от боли мордашку и удивленно на меня посмотрел. — За что?
— Он еще спрашивает, — прорычал я.
Схватив за галстук, поднял этого красавца на ноги.
— А сам не догадываешься, придурок? — и врезал ему по носу, кровь потекла на рубашку.
Сбил его на пол, схватил стул и принялся лупить его по ногам, по спине и по жопе. Не со всей силы, конечно, а так, чтобы товарищу просто стало больно и страшно. Именно, страшно. С подобного рода публикой бесполезно вести длительные беседы в стиле мисс Марпл, их следует просто ломать. Кажется, дело пошло на лад.
— Ой! — орал Славик. — Больно! Прекратите! — осталось подождать, пока он начнет звать маму.
Я отбросил в сторону стул, подошел к страдальцу и перевернул его на спину.
— Поговорим?
— А? Что? — пробормотал он и зарыдал.
— Товарищ не понимает, — приставил ногу к низу его живота и слегка придавил каблуком то, что у него там произрастало.
— У-у-у-у-ой-а-а-а! — вот теперь ему стало по-настоящему больно.
— Поговорим, спрашиваю? — и слегка ослабил давление.
— Да, — зажурчало, капитан Андрейко, несостоявшееся будущее российской военной разведки, обоссался как последний деревенский алкаш.
— Замечательно, — я поднял с пола стул, поставил его рядом с лежащим и уселся на него верхом. — Сейчас я буду задавать вопросы, а ты станешь на них отвечать, — закурил и выпустил на бедного стукачка струйку дыма. — Если начнешь врать или вилять, очень скоро сделаешься инвалидом.
— А… — попытался спросить он, но я не стал слушать.
— А последствий не опасаюсь, — еще раз затянулся, — ты не представляешь, сучонок, какие у меня полномочия.
— Мне… — начал он и тут же заткнулся, потому что я пнул его в голень.
— Постарайтесь не перебивать старших по званию, юноша, — проговорил я с укоризной. — Так, вот, погань, если вздумаешь вола вертеть, я тебя по-настоящему выпотрошу, а потом просто закатаю в асфальт. Неглубоко. Видел «лежачих полицейских»? Отвечай!
— Д-да, — пробормотал он и сглотнул льющуюся из носа кровь.
— А ты, у нас станешь лежачим предателем на пригородном шоссе, и по тебе будут ездить машины. Все понял?
Он молча кивнул.
— Тогда, начнем, — дверь отворилась, и на пороге появился хмурый резидент.
— Борис Константинович, — Славик приподнял голову и глянул с надеждой.
— Загляни через часик, Боря, — душевно попросил я, — тогда и поговорим.
Борис покачал головой, тяжко вздохнул и пошел на выход.
Я встал и опять взялся за стул.
— Начнем или как? А то, смотри, я сегодня сердитый, — и размахнулся.
— Да! — ну, вот, и ладушки. — Спрашивайте!
— Ты обрабатывал запись последней беседы с Ником?
— Да.
— Попросили?
— Вы понимаете…
— Об этом потом. Ты, помнится, хвастался абсолютной памятью. Вот, сейчас и проверим. Ну-ка, перескажи все, что сказал напоследок Ник и не близко к тексту, а дословно. Начинай!
— Да, конечно, сейчас, — он закатил глаза, вспоминая — он сказал…
— Точно?
— Да.
