Впервые назначенный на высокий пост помощника заместителя руководителя группы, он был до такой степени переполнен ответственностью, что не догадался испугаться за себя. А любовь широкомыслящих к умственной деятельности толкала на поиск решения. И Алим забирался во все ручьи и бухточки, надеясь найти второй выход из озера.
— Если в озеро много ручьёв втекает, значит, вытекать тоже должно много! — бормотал он, перебираясь с помощью рук-ков через завалы из камней и мелкие места, раздвигая упавшие стволы растений суши и поминутно застревая в глубокой грязи, служившей дном ручью.
Выбираясь из пятого или шестого ручья, услышал голоса:
— Переизбрать, клюв алмара, всех троих!
— А смысл?
— А смысл в том, что я не люблю, когда меня обманывают.
Алим затаился в грязи, боясь проронить хоть слово. По голосам узнал обоих. Это были Неток и Ефаль.
— ...они знают, что обвалом перекрыло реку, но скрывают это от нас. А значит, недостойны быть у власти. Пусть мы все сдохнем здесь, но я хочу знать, что меня ждёт, ясно?!
Голоса медленно удалялись. Алим вышел в озеро и растерянно растопырил плавники.
«Надо что-то делать. Так же нельзя... Как будто мы этот обвал устроили... Перегрызёмся все, а дальше что? — тоскливо размышлял он. — Думаете, руководить приятно? Сами попробуйте...»
Резко ускорившись, он бросился на розыски Орчака. Тот что-то объяснял четырём туристам.
— Три сотни каракатиц! Алим, что с тобой???
Алим изогнулся и скосил взгляд на свой хвост.
— Я хотел подняться по ручью и застрял в грязи. Пришлось вернуться. Можно тебя на два слова?
— Двое узнали про обвал, — горячо зашептал Алим, как только они остались вдвоём. — Хотят всё рассказать остальным. Хотят выбрать новое руководство.
— Днём раньше, днём позже — какая разница?
— Ты не понимаешь! Они считают, что мы всех обманываем!
— Разве это не так?
— Но мы не...
— Мы всего только скрываем правду. Большая разница, правда?
— Так ты ничего им не скажешь?
— А что я должен сказать? «Не переживайте, ребята, сдохнем все вместе»?
— Надо же что-то делать! — взвыл Алим и умчался со скоростью курьерского шалота. Опомнился только влетев в мелкую бухту. — Нельзя же так. Надо что-то делать, — бормотал он как заведённый. — Мы никого не обманываем...
Развернулся и уже целенаправленно помчался по периметру озера.
— Привет! Хорошо, что вы вдвоём... Что я вас двоих встретил.
Неток и Ефаль замолчали и рассерженно обернулись.
— Лёгок на помине...
— Пожалуйста, ничего не спрашивайте, следуйте за мной. Через полчаса отвечу на все вопросы. Это дело жизни и смерти.
— Похоже, парнишкой дно чистили. Послушаем?
— Все вопросы потом, экстремальщики. Сначала вы должны увидеть.
— Ну показывай, экстремальщик, — сердито произнёс Неток.
Алим пробил поверхность, осмотрелся и устремился к истоку реки по кратчайшему расстоянию. Ефаль и Неток с сердитым сопением едва поспевали за ним.
— Это так срочно? — не выдержала Ефаль.
— Не думаю, — резко сбросил скорость Алим. — Да чтоб я сдох, нам теперь вообще торопиться некуда! — и опять прибавил скорость. Неток с Ефалью переглянулись. Ещё раз они переглянулись, когда Алим, не снижая темпа, вошёл в реку.
Только бы Икшу не встретить, — размышлял Алим, — вот она мне точно голову снимет. А что я им скажу? Два поворота осталось...
— Вот! — произнёс он просто, указав плавником вперёд. — Скоро возвращаться, а пути нет. Будет паника, нужно, чтоб кто-то помог её погасить. Вы поможете?
Но туристы не ответили. Они смотрели, как Икша с усталой обречённостью сталкивает вниз камни.
— Придурок! — бросила Ефаль Нетку, выпростала из обтекателей рук-ки и присоединилась к Икше. Помедлив, мужчины тоже принялись за работу.
— Неток, Ефаль... Я украл у вас неделю отдыха. Простите меня...
— Глупый ты, Алим, хоть и широкомыслящий. Всё правильно, — успокоила Ефаль. — Берегись!
Все отскочили. Небольшой оползень с сухим рокотом волной прополз по склону. Пока рассеивалась муть, Алим проверил метку на стене. Уровень поднялся едва-едва.
— За двое суток на шесть метров поднялась, а сегодня за полдня — всего на пять сантиметров... — огорчился Алим.
Икша тоже взглянула на метку.
— Дальше медленней пойдёт. Раньше заполнялся каньон, а теперь затапливает берега. Зеркало водоёма резко увеличилось. Ещё метр, и уровень у завала сравняется с уровнем озера.
Атран. Голубые сады
Дни шли за днями, пролетая быстро и незаметно. Кула всё реже вспоминала Мбалу, повеселела и даже начала откликаться на кличку. Атран свыкся со своим новым положением, регулярно ходил в патрулирование с охотниками, изучал обязанности охотника, рельеф и границы патрулируемого участка, тренировал кулу и сам обучался боевым искусствам. Подчёркивая временность своего присутствия, сливался с кулой только через верхнее нервное пятно. Ночевал в хоме Мбалы. Ничего в обстановке менять не стал, не пересадил ни одной веточки. Хом сохранял вид девичьей кельи. Ну, не совсем девичьей. Но отсутствие постоянного спутника читалось сразу же.
Царапина на хвосте оставила хорошо заметный шрам. Атран сводить его не стал: шрам вызовет вопросы, а это в свою очередь даст повод рассказать друзьям о том, как он работал охотником.
Но вот настал день приезда охотницы. На вокзал отправились всем отрядом. Атран пытался вспомнить, как вёл бы себя месяц назад. Передал бы кулу новой хозяйке и уехал в тот же день. Но сегодня поступить так просто не мог. Ознакомившись с расписанием, вернулся к охотникам.
— Завтра я уезжаю. Сегодня в Голубые сады уже опоздал.
— Это хорошо. Смена хозяина пройдёт не так резко.
Шалот из Лагуны запаздывал. Охотники с кулами держались в стороне от массы встречающих- отъезжающих. Но присутствие кулов вызывало интерес. Диспетчер объявлял рейсы, публика постоянно менялась, а косячок любопытных вокруг охотников не иссякал.
И вот показался шалот из Лагуны. Охотница отделилась от него одной из последних, огляделась и направилась прямо к Лотвичу.
— Ганоид, вы Лотвич? Я Умбрия, прибыла заменить погибшую охотницу.
Где моя кула?
— Вот она. Её зовут Бала, — отозвался Атран.
— Кула носит имя?
Отвечать не стал. Сказанное сказано, и не новичку менять сложившееся. Охотница ему не понравилась. Пожилая, поджарая, с сухим, невыразительным голосом, не подходила она в хозяйки бесшабашной, жизнерадостной Бале.
— Будем знакомы. Аранк, Урена, Атран. А я — Лотвич, вы не ошиблись, — представил всех командир
