кампуса.
— Боитесь, что она позавтракает кем-нибудь из студентов?
— Не надо её обижать. Я боюсь не за студентов, а за неё. Студенты её замучают, и Бала убежит назад, на кордон. А там подумают, что я погиб, и отправят малышку на бойню — как обычного старого шалота.
— Слова, слова... — сонно бормотал Атран. — Одни и те же слова. Я наслушался умных слов и начал ими играть. Легко жонглировать умными словами, им можно придать любую форму, любой смысл...
Бала отвлеклась от обнюхивания и исследования стен их нового хома и прислушалась.
— ...этими словами Лотвич убедил меня, что тебе пора на бойню, а я профессора — что ты жемчужина перламутровая на чёрном песке. Ты можешь это объяснить?
Объяснить Бала не могла. Но она щёлкнула челюстями, поймала маленькую вкусную рыбку и принесла хозяину. Мбала любила есть таких.
— Умница, — Атран слился на секунду и разрешил хищнице самой съесть добычу. Он предпочитал вегетарианскую пищу. — А профессора зачем обидела?
Профессору при первом же слиянии Бала передала, что он «плохой/толстый охотник». Алтус страшно смутился.
— «Толстые икру не мечут», — добила его Бала удивительно чётким образом/понятием, чем поразила даже Атрана.
— Да-да, я знаю, жировое бесплодие, — забормотал, оправдываясь, один из крупнейших генетиков планеты.
— Чем же ты будешь заниматься, пока я работаю? Здесь ведь город... Есть одна дурацкая идея, но ты уж меня не подведи. И постарайся подружиться с Ардиной.
На следующий день, с утра пораньше Атран вместе с Балой отправился на почту. До прихода высокого начальства рассказывал клеркам анекдоты и охотничьи байки, собрал вокруг себя изрядную толпу и полностью нарушил нормальную работу.
Начальство, как известно, не опаздывает, а задерживается. Само и виновато. Приходить надо вовремя, а не удивляться, почему какая-то пигалица на огромной боевой куле с неприличными в рабочее время воплями выписывает виражи под самой поверхностью.
Впрочем, порядок был моментально восстановлен, пигалица исчезла, Атран подозвал кулу к себе, но сливаться не стал, подчёркивая разумность, самостоятельность и независимость хищницы.
— Здравствуйте. Мы пришли устраиваться на работу, — с ходу начал Атран.
— Мы — это кто?
— Познакомьтесь. Бала. Э-э... В общем, Бала стоит на довольствии в институте генетики.
— А вы?
— Я? Э-э... Я тоже... там работаю. — Атран заметил, что терпение непоседливой кулы иссякло, и, раз с ней не сливаются, сейчас она начнёт исследовать новое место.
— Погуляй пока, нам поговорить надо. Только не шали, — поспешно произнёс Атран.
— И кем хочет устроиться Бала? — начальник с тревогой следил за эволюциями хищницы.
— Курьером. Точнее, транспортом курьера. Она недостаточно разумна, чтоб сама справиться с заданием. И с речью у нас проблемы... Память короткая...
— Транспорт курьера — фин или шалот.
— Ни один шалот не сравнится в скорости и выносливости с кулом. К тому же, шалоту нужно стойло, его надо кормить. Ни стойла, ни кормёжки Бале не нужно. Сплошные преимущества!
— Хорошо, но в чём ваш интерес?
— Только не смейтесь. Гиподинамия. Нам нужно двигаться, и как можно больше. Пока мы жили на кордоне, всё было хорошо. Но сейчас эксперимент перешёл в следующую фазу, требуется наблюдение специалистов и нам нужно жить рядом с институтом генетики. И... Нам нечем заняться! Мы тоскуем. Мы, того и гляди, убежим на кордон к старым друзьям охотиться на диких алмаров. Нам нужна простая, но нужная обществу работа.
Бала подплыла и нетерпеливо подтолкнула Атрана носом.
— Уговорили. Так что вам нужно для работы?
— Один-два партнёра. Желательно, молодые, жизнерадостные девушки. Не очень обидчивые. Понимаете, Бала что думает, то и говорит. Профессору Алтусу такое сказала...
Через полчаса все формальности были улажены, девушки-курьеры познакомлены с Балой. Осталось потренировать их в приёмах управления кулой и проинструктировать на случай непредвиденных ситуаций. Это Атран собирался сделать без свидетелей. Всё-таки, заявленный им уровень интеллекта хищницы намного превосходил фактический.
— Атран, постойте, два слова! — остановил его начальник. — Что же Бала сказала профессору?
— Жрать нужно меньше, не то икры не будет! Только — тс-с... Это между нами.
На работу в этот день Атран так и не попал. Показал девушкам, где живёт, куда и во сколько нужно утром являться за Балой, где кормить, чем кормить, куда приводить её вечером, где искать его, если в хоме никого не будет.
— Ну вот, Бала, твоё будущее обеспечено. Мы победили очередного алмара. Почему нет радости? Я ведь блестяще решил задачу. Раньше я бы радовался. Как же вам плохо, неразумным...
Бале вовсе не было плохо. День прошёл весело/интересно. Хозяин вёл себя как вожак косяка, его слушались самочки, самочки были жизнерадостны и веселы. Бала охотно открывалась/подчинялась им. Тёмные/скучные дни прошли. Вернулась восхитительная беззаботность. Только два пятнышка загрязняли чистое озеро радости хищницы. Хозяин чем-то удручён. Чем-то настолько сложным, что она не могла понять. И рядом давно не было кула. Но ведь он может появиться в любой момент. Ведь так?
Алим. Бирюза
Алим вёл группу на максимальной скорости. Миновали пороги, прошли мелкий приток. Вошли в более глубокий. В хорошем темпе прошли и его. Вышли в главную реку. Течение замедлилось, а с ним замедлилась скорость группы. Орчака и Иранью вели на присосках, часто меняясь, самые сильные экстремальщики. Алим запретил Иранье грести самой. Целительница вымоталась до предела и быстро слабела. Если б в группе был ещё один целитель, если б можно было дать ей хоть несколько часов сна...
Алим вывел группу на стрежень и вёл у самой поверхности, лихо срезая на широких поворотах реки. То и дело поднимал голову над средой и огладывал берега, выбирая курс. Использовать ориентиры суши — это было новое слово в навигации.
В море вышли на закате. Алим слился с Ираньей. Орчак умирал. Он так ни разу не пришёл в сознание. Девушка ослабла, держалась из последних сил. Алим подозвал Корпена и слился с ним.
— Надо идти ночью, — посоветовал инфор.
— Знаю, что надо. А как направление держать?
Корпен поднапрягся и выдал приблизительную карту местности, построенную по воспоминаниям Икши.
— Лучше, чем ничего, — согласился Алим, построил группу и объявил ночной переход. Экстремальщики встретили известие усталым согласием.
Море приветствовало туристов светлячками. Тысячи огоньков вспыхивали на миг, стоило шевельнуть плавником. Тела при движении светились волшебным светом, и свет этот придавал сил, снимал усталость.
Несколько раз экстремальщики врывались в чьи-то хомы, будили сонных обитателей и уточняли направление. Туристской базы достигли в сером предутреннем полусвете. У Алима хватило ещё сил посмотреть, как тело Орчака погрузилось в железообразную массу стационара, как лечащий врач слился с нервным центром огромной медузы.
