От такой наглости никто из нас не нашелся, что сказать.
— Вы приехали без приглашения в мой дом и учинили разбойничье нападение! — продолжил он, — Я подам на вас жалобу, и вы ответите за преступление, кое совершили в частном владении, над беззащитным инвалидом и его дворней!
— Как вы смеете такое говорить, когда вы… — начал было отвечать Аркадий, но я положил ему руку на плечо, и он замолчал.
Мне стало ясно, что мы, как говорится, попали. Если у разбойника много денег и есть защита в своем уезде, то доказать, что мы не верблюды, будет весьма непросто, если вообще возможно.
С точки зрения предвзятого правосудия, сомнительная компания, в числе которой находился переодетый женщиной мужчина, куртизанка и два офицера, непременно пьяные, напали на жилище инвалида и перебили всех его слуг.
Почувствовав нашу растерянность, «инвалид», приободрился и на глазах начал наглеть. Он даже собрался подойти и поднять один из своих пистолетов. Однако Александр его опередил и забрал оружие себе.
— Я требую, чтобы вы позвали полицию! — закричал хозяин.
Положение складывалось патовое. Ни у кого из нас, как у нормальных людей, не поднимется рука убить безоружного человека, а разбирательство местной полиции, если еще она состоит в доле от прибылей «дорожного бизнеса», однозначно будет не в нашу пользу.
— Так ведь по вашему приказу меня пытались заклеймить! — выдвинул жалкий в такой ситуации довод Полибин.
— Разве? Первый раз про такое слышу! — парировал хозяин, глядя на нас здоровым высокомерным глазом.
— А это что?! — в буквальном смысле вскричал поручик, указывая на тавро, выпавшее из руки убитого палача.
— Первый раз вижу, — парировал и это обвинение разбойник. — И вообще, нечего зря разговаривать, нужно вызвать полицию, она во всем разберется.
Возникла долгая пауза, которая еще больше укрепила позицию хозяина. Тогда, нарушив приличия, в мужской разговор вмешался я:
— Мне кажется, его нужно самого заклеймить вором, тогда и вызвать полицию, — посоветовал я офицерам.
Обезображенное лицо сатаниста, как говорится, дрогнуло.
— Вы не посмеете! Не слушайте ее, господа, это падшая женщина, и ей место в Сибири!
Почему-то такое оскорбление меня не задело. Однако оно возмутило Полибина:
— Как вы смеете, милостивый государь, оскорблять порядочную девицу! Я поставлю вас к барьеру!
— Весь к вашим услугам! — осклабился тот. — Мы можем стреляться здесь и сейчас!
Такой поворот событий понравился мне больше, чем разборки с полицией. Однако у него был и негативный момент. У поручика были вывернуты на дыбе руки, и вряд ли он мог противостоять профессиональному убийце. Аркадий тоже был не в форме: излишне взволнован и еще не восстановился после жестокой вязки. В нормальном состоянии был только я.
— Прошу встать к барьеру! — потребовал Полибин, хотя никакого барьера, даже символического, в зале не было.
— Погодите, поручик, — остановил я. — Оскорбили, кажется, не вас, а меня, так что я имею преимущество вызвать господина Рубленную Морду первой.
Я намеренно ударил по больному, чтобы разозлить предводителя. Мне это удалось как нельзя лучше. Услышав, как его назвали, он только что не зашипел от злобы.
— Да я… Да, как вы смеете!.. — начал он давиться словами.
— Елизавета Федоровна, вы не можете драться, вы женщина! — воскликнул поручик.
— Я не буду драться с бабой! — согласился с ним сумевший взять себя в руки хозяин.
— Почему бы и нет? — ответил я Полибину. — Разве я плохо показала себя в деле?
Я красноречиво посмотрел на убитых разбойников.
— Я, поручик, — продолжил я, — так отменно стреляю, что мне ничего не грозит. Я бью в карту с двадцати шагов без промаха!
— Я принимаю ваш вызов! — неожиданно сказал хозяин. — И как вызванный, выбираю не пистолеты, а шпаги!
— Елизавета Федоровна, одумайтесь! — закричали в один голос оба кавалера. — Такой поединок невозможен!
— Очень даже возможен, — упрямо заявил я. — Я готова драться не только на шпагах, но и на саблях и отрубить этому нахалу и вторую щеку!
Про щеку получилось сильно! Разбойник даже подскочил на месте.
— Я согласен! И берегись, девчонка!
— Лизонька! — только и смог сказать Александр.
— Поручик, держите этого урода под прицелом! Я сейчас вернусь.
— Правильно, беги пока не поздно! — крикнул мне в след хозяин.
Однако бежать я не собирался, а, выйдя в сени, вышел на лестницу и попросил сидевших наверху клевретов спуститься к нам.
— И прихвати саблю, — крикнул я Ивану, — мы внизу, в зале.
Когда я вернулся, все находились на прежних местах,
Я подошел к бледному Полибину и тихо, чтобы не услышал бандит, успокоил его:
— Я училась фехтованию у лучших французских мастеров. Не беспокойтесь, дерусь на саблях я лучше, чем стреляю.
— Вы необыкновенная женщина! — пылко воскликнул поручик. — Я преклоняюсь перед вам!
— А вот этого делать не следует, — умерил я его пыл и пошел встречать входящих в зал теремных сидельцев.
Вид учиненного разгрома и гора трупов так смутили Юленьку, что она собралась упасть в обморок, но оживившийся Аркадий бросился ее спасть и принял драгоценное тело в свои объятия.
— Однако! — только и сказал Иван, осмотрев помещение. Потом протянул мне завернутую в холстину саблю. — Примите, барышня, то, что вы просили.
— Где ваше оружие? — спросил я противника, во все глаза смотревшего на предателя Митю.
Хозяин отвел взгляд от перебежчика, пробормотал: «И ты, Брут!», потом указал на сундук, стоящий возле стены.
— Я выберу себе саблю сам!
— Я вам помогу, — остановил его я, боясь подвоха. В сундуке могло храниться заряженное огнестрельное оружие. — Поручик, помогите отпереть сундук.
Полибин осмотрел могучее сооружение, запертое на висячий замок. После чего сообщил очевидное:
— Он закрыт.
— Я его открою сам, — сказал хозяин.
