управления по делам печати о приходе и расходе в течение 1917 г. секретного кредита». Это в сущности не только документ за 1917 г., но также и за 1916 г. По 1916 г. подведен итог: 1.620.284 р. 70 к. Документ за подписью начальника главного управления по делам печати Потемкина.[*] (Оглашаются статьи расхода 41–43 — это порядковый номер.) «30 тысяч рублей субсидии выдано домовладельцу г. Москвы Котлецову».
Протопопов. — Во всяком случае, мне про это никто ни одного слова не докладывал. Не может быть, чтобы о 30 тысячах мне не доложили.
Председатель. — Вам известно, что домовладелец Котлецов начал издавать журнал, которого выпустил ко дню московских выборов три номера, а потом прекратил это издание, — после того, как был забаллотирован? Итого, значит, казне, т.-е. министерству внутренних дел каждый номер стоил 10 тысяч рублей.
Протопопов. — Когда это было?
Председатель. — Даты я не могу вам сказать, но предъявлю документ. Вы были в сношениях с Котлецовым?
Протопопов. — Нет, я совершенно не видел его, и то, что вы говорите: 30 тысяч Котлецову — это я в первый раз слышу.
Председатель. — Вы говорили, что перед выборами вы, по представлению московского градоначальника, утвердили известную инструкцию выборов?
Протопопов. — Да.
Председатель. — Известно ли вам, что когда выборы, неблагоприятные для правых партий, но не для московского населения, прошли, то получивший субсидию в 30 тысяч домовладелец города Москвы, забаллотированный Котлецов, подал на вас жалобу в сенат за то, что вы утвердили неправильную инструкцию?
Протопопов. — Я это слышал.
Председатель. — Только слышали? Или вы это знали?
Протопопов. — Знаю, что жалоба в сенат есть. Это было сделано.
Председатель. — По соглашению с министерством?
Протопопов. — Точно сказать не могу. Выборы нужно провести через присутствие.
Председатель. — Дело шло не о кассации выборов, а о признании вашей инструкции неправильной.
Протопопов. — Я этого не помню.
Председатель. — Вы не помните, что министр внутренних дел, утвердив инструкцию (он утвердил инструкцию до выборов), после выборов, когда на него пожаловались в сенат, признал, что эта инструкция неправильна?
Протопопов. — Это мне говорили.
Председатель. — Вам это не только говорили, но это идет от министерства внутренних дел.
Протопопов. — За министра внутренних дел?
Председатель. — Куколь.
Протопопов. — Думаю, Анциферов.
Председатель. — Но вы это знали?
Протопопов. — Как же, это я безусловно знал. Знал, что это делалось для того, чтобы произвести вторые выборы, в надежде, что они будут более удачные.
Председатель. — Что же вам придало надежду, что они будут более удачные?
Протопопов. — Я спрашивал: что вам подает надежду? И они мне на это сказали, что, может быть, можно будет сговориться.
Председатель. — Кого вы спрашивали?
Протопопов. — Выборами заведывал Анциферов.
Председатель. — Так что вы к этому никакого отношения не имели?
Протопопов. — Не могу сказать, что никакого. Раз мне было доложено, значит — я имел касательство к этому.
Председатель. — Теперь, не известно ли вам, что перед подачей жалобы на эти выборы в городское присутствие, в Москву приезжали командированные министром внутренних дел чиновники, для рассмотрения производства в московском градоначальстве?
Протопопов. — Я не знал, кто приезжал. Кажется, Невиандт.
Председатель. — Да. Что же он вам доложил по возвращении?
Протопопов. — Он ничего не докладывал.
Председатель. — Разве вы не интересовались?
Протопопов. — В подробности я не входил. Г. председатель, когда выборы произошли?
Председатель. — Они произошли в течение ноября и в начале декабря, а что?
Протопопов. — Я в это время был нездоров, я не работал.
Председатель. — Т.-е. фактически нездоровы?
Протопопов. — Фактически.
Председатель. — Но общее руководство министерством вы оставили за собой? В понятие общего руководства входила политика по Москве?
Протопопов. — И да, и нет. Вечером Куколь обыкновенно говорил то, что находил нужным сказать.
Председатель. — Куколь находил нужным сказать про ход московских выборов?
Протопопов. — Я знал то, что я уже сказал.
Председатель. — Вам известно, что после того как Невиандт поехал в Москву, выборы были обжалованы забаллотированным домовладельцем Котлецовым?
Протопопов. — Насчет субсидии я должен сказать, что это для меня было открытие, я этого не знал. Это я заявляю.
Председатель. — Какие инструкции вы дали московскому градоначальнику в связи с поступлением жалобы от Котлецова, который, получив от вас деньги, подал на вас жалобу в сенат, а потом, после приезда Невиандта, принес жалобу московскому градоначальнику?
Протопопов. — Никаких инструкций я не давал, но моим именем могли дать.
Председатель. — Но какие инструкции дали от вашего имени?
Протопопов. — Не знаю. Могу сказать одно, что мне чрезвычайно неприятны эти 30 тысяч. Хотя я должен сказать, что выборы по Москве это не есть что-нибудь новое, это не есть тот обычай, который я внес. Это то, что я, может быть, должен был изменить, но чего я не изменил.
Председатель. — Вы можете указать другой пример такой настойчивой борьбы с московским населением?
Протопопов. — Это борьба… Она, собственно говоря, не была борьбой, потому что хода жизни московской она не нарушала. Выборы должны были быть скоро сделаны, это только ошибка вышла.
Председатель. — Вы приняли меры, чтобы они были назначены?
Протопопов. — Есть сроки.
Председатель. — Никаких сроков не было. Я все это дело знаю.
Протопопов. — Но что 30 тысяч за Котлецова заплачено, — это мне совершенно неизвестно. Как видите, они проведены по литературному кредиту. Я положительно этого не усматривал.
Председатель. — Они проведены по литературному, как и многие другие?
