– Заткнись, дурак! Щас ты у меня сам лопнешь! Иди сюда, девочка! Иди к маленькому Толлу! Иди, не бойся: Толл добрый, ласковый и такой одинокий! Иди сюда, сука!!!
– Не заводись, Толл, не надо! – попытался успокоить коричневого гиганта Малыш. – Что ты к ней прицепился? Может, это я ей нравлюсь, а не ты?
– Отстань! В рог хочешь?
– Зачем? Вот прикинь: допустим, дашь ты мне в рог, и что? Все скажут: «Обидел слабого». А вдруг ты не сможешь дать мне в рог. Тогда что? Представляешь?
В голосе Толла уже не было прежней уверенности:
– Как это – »не смогу»? Тебе в рог? А чего она?!
– Ну, ты, блин, зануда! Давай так: эта – моя, она мне по размеру подходит, а тебе завтра я оплачиваю Зайну на целый вечер.
– Зайну!! На вечер?! Да ты с дуба упал! Ты знаешь, сколько она берет? А у тебя, сам говорил, всех денег – два шаклима!
– Ну, не возьмет же она за вечер больше одного? У нее же …… не золотая?
– И что? Ты хочешь сказать…
– Да, именно! – подтвердил Малыш и извлек из кармана монету. – Держи! На доброе дело для хорошего человека не жалко!
– Не, ну ты псих, Малыш! Точно – псих! Эта, может, вообще… А ты…
– Ладно, давай так: если эта – вообще, то ты мне завтра Зайну на полчасика гм… дашь подержать!
– Гы-гы-гы! – заржал темнокожий. – Дам, конечно, дам! Да она придавит тебя одной сиськой! Левой! Гы-гы! Посмотреть-то можно будет? Гы-гы!
– Смотри на здоровье! А сейчас проваливай! Это – моя добыча!
– Нет, ну ты и псих, Малыш!
– Иди, иди!
Парни открыли наконец дверь и с шутками-прибаутками ввалились в дом. Малыш остался. Он сел на корточки и стал задумчиво смотреть на Эллану. Кажется, он больше не собирался ни говорить, ни двигаться.
– Долго ты собираешься так сидеть?
– Пока тебе не надоест.
– И что будет?
– Тогда ты заговоришь сама или уйдешь.
– Как это?
– Ну, как… Ногами. Я тебя не держу.
– Ишь, какой добрый!
– Только я думаю, что ты не уйдешь. Скорее всего, тебе просто некуда – иначе ты бы здесь не оказалась. Муж выгнал?
Эллана почему-то растерялась и не нашлась, что сказать. Она просто мотнула головой.
– Вижу, что не муж. Могла бы соврать.
– Что ты видишь?
– А много чего. Ты, наверное, красивая, но лицо у тебя побито. Костяшки пальцев ободраны. Характерно ободраны! Нож сломанный… И обувь дорогая. Я неплохо в темноте вижу: с кем-то ты хорошо дралась. Нормальные женщины редко наносят прямые удары, от которых обдираются костяшки указательного и среднего пальцев.
– Какой ты умный… Малыш! Прямо профессор!
– Ты что, прячешься или не можешь попасть туда, откуда пришла?
– Я не пришла. Меня привезли, а я сбежала!
– И?
– Я домой хочу! – вырвалось как-то само собой. Эллана прикусила разбитую губу, но было поздно – слово не воробей…
– Это далеко?
Говорить она уже не могла, только кивнула: ну, сколько же можно! Навалились все на нее, маленькую!
– Та-а-к… – Малыш задумчиво поскреб подбородок. – Жратвы у нас нет, одежды лишней, пожалуй, тоже. Гм… На, надень мою! – он снял и подал ей свою безрукавку. – Сиськи у тебя, конечно, ничего, но ты, кажется, не горишь желанием мне отдаться. Так что пока лучше спрячь. Ах да, тебе же подпоясаться надо! Веревочку я, пожалуй, найду.
Он скрылся в доме, а она осталась на улице в его дурацкой меховой жилетке, которая доходила ей почти до колен, воняла кожей и потом. Можно было убежать – парень, наверное, специально предоставил ей такую возможность – только почему-то совсем не хотелось.
Малыш появился минут через пять:
– Слушай, у меня есть идея! Наши улеглись. Почему бы и нам не поспать до утра?
– Я домой хочу!
– Ну, куда мы сейчас пойдем? Ночь, темно, на нас могут напасть какие-нибудь бандиты или хулиганы. Меня зарежут, тебя изнасилуют и тоже, может быть, зарежут. Тебе это надо? Пошли спать – трахать я тебя не буду, пока сама не попросишь.
– Наглец!
Парень пожал плечами:
– Сортир покажу, а место, где лечь, выберешь сама. Осторожно, вторая ступенька сломана!
Они уже поднимались по лестнице, когда Малыш что-то вспомнил и остановился:
– Самый главный вопрос! Ты уверена, что из-за тебя завтра стоит не идти на работу?
– Тебе заплатят!
– Гм… Бичом или мечом? Ладно…
То, что парень назвал «сортиром», было ужасно. Страшнее могло быть только… его отсутствие!
– Эй, Малыш! Я уже бдю, а ты еще спишь. Это несправедливо! Вставай!
– У меня выходной! Одолжи лучше рубашку! Я точно знаю: у тебя есть вторая!
– Не п…и! Нет у меня рубашки!
– Есть, есть! Ты ее за шкаф поставил! Дай поносить!
– Не дам! Ты порвешь или испачкаешь! Или гони две монеты!
– А рожа не треснет?
– Тогда девку дай трахнуть. Один раз! Хоть ты ее и не помыл!
– Сам договаривайся! Чем я ее мыть-то буду? Чья очередь была вчера идти за водой?
– Вот я должен ходить за водой для твоей девки!
– Тогда отвали!
– Сам дурак!
По освещенным ласковым утренним солнцем улицам шествовала странная парочка: худой мускулистый парень, одетый только в широкие короткие штаны из облезлой шкуры, и девица с подбитым глазом, голыми руками и коленками. Наряд ее также был сделан из шкуры не первой свежести и перетянут веревочкой на тонкой талии. Забавная, конечно, парочка, но Хаатика каждый день видит и не такое. Молодые люди что-то жевали на ходу и вели непринужденную беседу.
– Послушай, принцесса, ты уверена, что твои родители обрадуются, а не наоборот? Тебя выпорют и отправят обратно – туда, откуда ты сбежала!
– Какой же ты тупой, Малыш!
– Я не Малыш!
– А я не принцесса! Как же прикажешь тебя звать?
– О, у меня много имен! Настоящее – Евгений или Женя, но, если трудно, можешь звать меня даже первым: Зик-ка. Окончание «ка» означает, что я не прошел посвящения в воины.
– Ага, значит, ты дикарь из какого-то дремучего племени? Пробился в столицу на заработки! И на нормальные штаны еще не заработал?
– Обижаешь! Я, между прочим, заплатил за тебя целый шаклим. Этого хватило бы не только на
