фраза про талант, зарываемый якобы в землю, принадлежит ему. Он твердил ее столь часто, что люди поневоле стали ему верить. Воистину наш бедный Легон наделен силой убеждать – даже когда убеждает в самом фантастическом.
– Зависть… – вздохнул Легон. – Самое черное из чувств…
– То есть тупицей его, вероятно, не назовешь, – продолжал Барнер как ни в чем не бывало, – но что касается таланта, извините меня, это явный перебор. В его годы пора бы знать, что талант – это не потенциальные возможности, а результат. Гений живет в каждом третьем из нас, но реализуется лишь раз на миллион. А значит… Ты догадываешься, Легон, о чем я? Нет? Я так и думал. Так вот, это значит, что талант – это еще и грандиозный труд.
– Труд… – Легон хмыкнул. – Утешение сирых и серых.
– Вот-вот! – Барнер хлопнул ладонью по колену. – И он же еще рассуждает о высоте и плевках. Гордое недоступное изваяние!.. Взял, да окатил всех разом: серые и – как результат – сирые.
Генри уже сообразил, что пикировка старых приятелей может продолжаться до бесконечности. Слушать их было небезынтересно, но он явился сюда не за этим.
– Легон… – он слегка смутился, впервые насмелившись обратиться к старому журналисту по имени. – Можно ли гарантировать, что нас примут с Джеком в состав команды?
– Обрати внимание, Легон! Он спрашивает «можно ли», а не «можешь ли ты». Согласись, это деликатно!
– Он спрашивает, а стало быть, не доверяет. Какая же, к дьяволу, деликатность?
– Ты твердолоб и толстокож, а он человек осторожный.
– Осторожный… – Легон помассировал указательными пальцами виски. Взгляд его затуманился. – Как я уже сказал, все будет устроено в лучшем виде. Я поручился за вас, а это, поверьте, стоит немалого. Кое-кто еще верит старому Легону и знает цену его словам. Эскадра выйдет из Пагоса через четыре дня. Постарайтесь не опоздать. Преимущественно это военные корабли, три-четыре рыболовных траулера и исследовательское судно «Вега». На «Веге» я знаю двоих: Стоксона, эхо-оператора, и бригадира водолазов Кида. Первый – парень что надо. Он вам все и оформит. Второй тоже способен на многое, хотя общаться с ним далеко не просто. Ну, да Джек его знает, так что и с этим проблем не будет.
– Да уж, знаю, – пробормотал Барнер. – Этакий верзила с норовом необъезженной лошади. Однако парень надежный, и, говорят, отличный специалист. Дружить с ним хлопотно, но можно.
– Это верно!
– Словом, и на того, и на другого мы можем положиться? – подытожил Генри.
– В определенной степени – да, хотя… – Легон пожевал бесцветными губами и потянулся за очередной порцией пива. – В незыблемость всегда верить опасно. Не сотворяй себе кумира… Это все о том же. На все в этом мире можно полагаться лишь до определенного уровня, – рука старого журналиста описала в воздухе странную кривую, демонстрируя, очевидно, этот самый загадочный уровень. – Не надо забывать, мои хорошие, что для них вы всего-навсего представители прессы. Как моим друзьям они, конечно, помогут вам, но помощь помощи – рознь. И если запахнет жареным, выкручивайтесь как-нибудь сами.
– Но разве они подчинены военным? – удивился Генри. – Почему вдруг может запахнуть жареным?
Барнер хмыкнул.
– Ты хочешь знать все наперед, а это невозможно. Уверен, что экипаж «Веги» даже не догадывается, что их пристегнули к эскадре. Такой вот парадокс. Можно мнить себя гражданским, а числиться в рядах вооруженных сил. И потому до поры до времени вам лучше не козырять журналистскими удостоверениями.
– Все равно не понимаю… Зачем тогда они берут исследовательское судно, если изначально не доверяют экипажу?
– В этом, разумеется, их просчет, но и военных можно понять. На «Веге» имеется аппаратура, которой нет на траулерах и боевых кораблях. Разные там датчики, эхолокаторы, специальные сонары. Не забывай, они собираются повстречаться с косяком во всеоружии.
– Хотел бы я знать, что они задумали!
– Еще бы! – Легон капризно нюхнул собственную ладонь, брезгливо обтер о платок. – Черт!.. По-моему, это пиво прокисло.
– Вечно с твоим обонянием что-то происходит. И почему-то в тот самый момент, когда ты добираешься до последней банки.
– Как это?… Ты хочешь сказать, что эта банка была последней? Зачем же я здесь сижу?…
– Затем, что тебе нравится наша компания, разве не так?
– Естественно, нет!
– А не ты ли каждую неделю звонишь мне, напрашиваясь в гости? Тебе, старому болтуну, должно быть, чертовски скучно без умных собеседников…
– Джек! – Генри прервал словоохотливого журналиста. – Что случится, если военные посчитают существование косяка опасным для людей?
– Еще один детский вопрос! Генри, признайся, ты наверняка научился этому у своей дочери!
– Наш юный друг не очень понимает, что значит ОПАСНОЕ для людей. – Легон обнюхал последнюю опустошенную банку, со вздохом поставил на стол. – Если реальность признана опасной, это отнюдь не означает, что она подлежит уничтожению. Опасность всегда или почти всегда можно направить в нужное русло. А если это случается, стало быть, опасность трансформируется в ВЫГОДУ. Как известно, водой можно захлебнуться, но водой можно и тушить.
Барнер покровительственно кивнул.
– Иногда тебя просто приятно послушать. Ты говоришь не просто грамотно, но и членораздельно.
Легон не удостоил его даже взглядом. К Генри же он продолжал обращаться с подчеркнутым уважением.
– Мой юный друг, вы, должно быть, слышали о попытке превращения дельфинов в живые мины. Это вовсе не сказка. Подобные работы проводились когда-то, может быть, проводятся и теперь. Если один дельфин способен отправить ко дну эскадренный броненосец, чего же можно ожидать от твоего косяка? Я слышал иные рыбьи стада растягиваются на сотню километров. Так что это великолепное оружие, и им обязательно попытаются завладеть.
– Поэтому они и прислали ко мне этого Дэмпси, – глухо проговорил Генри.
– И не только к тебе, – Барнер приблизился к громоздкому тренажеру возле стены, с силой подергал какой-то рычаг. – Насколько мне стало известно, они прошерстили все восточное побережье. Очевидцы опрошены, трупы акул и косаток заморожены и переправлены в интституты для дополнительного изучения. Одновременно в военно-морских частях проведена серия тренировочных тревог.
– Но ведь это уникальное явление природы! Почему не вмешаются ученые, подразделения «зеленых», наконец?
Легон хрипло рассмеялся.
– Милый мальчик! За что я уважаю археологов, так это за их устаревшее понимание мира. Почему, спрашивается, радуга не появляется на небе каждый день?… Да потому, что так не бывает. Не бывает – и точка! Тем же ученым и тем же «зеленым», вполне возможно, дали понять, что первые в очереди военные. В данном случае политический аспект перевесил все остальное, и не у каждого найдется мужество, чтобы подняться против этой громады в хаки.
– Себя Легон, конечно, не имеет в виду.
– Разумеется! Я предоставил в ваше распоряжение свои связи, разве это не помощь?… Или вы хотите, чтобы старый Легон выступил на очередном заседании ООН?
– Это было бы забавно…
– Для кого как. – Легон недовольно поводил носом. Тень глубокой печали легла на его лицо. – Я скажу неприятную вещь, Джек, однако ты выдержишь. Ты должен выдержать, ибо пышешь здоровьем, подобно свежевыпеченному пирогу. Так вот, Джек, ты никогда не блистал особым умом, твои статьи поражали и поражают очевидностью оспариваемого, а твои шутки всегда отличались окладистой бородой, но, видит Бог, ты не страдал отсутствием мягкосердечия! Ты готов был выручить и спасти, если тебя очень об этом просили. Вопрос бескорыстия оставим в стороне. Так или иначе, но ты протягивал руку помощи и порой даже радовался чужому счастью…
