кулаком. – Хотя, возможно, на сцену он вынырнул именно таким образом. И, конечно же, не искал он никого, – сами нашли. А, найдя, поспешили объявить Палачом!
– Вы думаете, он пошел на поводу у собственного образа?
– Не знаю… Знаю только что со временем он действительно стал мстителем. Мстителем высочайшей пробы. – Слово «мститель» Денис Трофимович произнес с каким-то священным придыханием. – А уж после по сети прошелестел слушок о появлении народного Палача, и поехало… – Начальник спецбригады хмуро взглянул на своих собеседников. – Да-с, дорогие мои! Свято место пусто не бывает. И если есть канонизированные святые, почему бы не объявиться канонизированным палачам?
– Тем более, что к этому взывает общество. – Негромко вставил Миронов.
– Вот именно. Гигиена, санитария – слова отнюдь не пустые. Если человек запачкался, он спешит отряхнуться, вымыться с мылом, принять душ. Это нормально, это естественно. И когда общество, взглянув на себя глазами средств масс-медиа, видит собственную непривлекательность, оно рефлекторно тянется к мочалке и мылу. Но это, конечно, фигурально, – в реалиях же начинают мечтать либо о суровом, но справедливом диктаторе, либо о некой третьей силе, способной вершить земной суд – сегодня и здесь, не дожидаясь суда небесного.
– Потому, надо полагать, и появлялись в свое время мифы о «Белой стреле», «Легионах благонравия», «Корпусе смерти» и прочих народных мстителях.
– Совершенно верно. – Денис Трофимович кивнул. – Но это наша подоплека – человеческая. Что же толкает на подобные поступки Палача – нам предстоит еще выяснить, как предстоит выясннить и природу его жутковатых способностей.
Геннадий повернулся к милиционерам.
– Вы уже знакомились с результатом дополнительной экспертизы? Спецы в один голос утверждают, что обычные огнеметы не способны оставлять подобных следов.
– Но первоначально они говорили…
– Первоначально проводилась экспертиза поверхностного слоя. Никому и в голову не могло прийти, что стена в равной степени способна обугливаться и в глубину. Тем не менее, стоило сделать один- единственный хороший соскоб, и наши химики ахнули. Словом, это даже не плазменное оружие и не лазер, это нечто совершенно иное.
– Слишком высокая температуа?
– Да нет, дело не в температуре, а в глубине проникновения. Что-то похожее на печь СВЧ. Там бутерброды тоже прогреваются достаточно равномерно.
– Может быть, аналог шаровой молнии?
– Не исключено. – Денис Трофимович задумался. – Во всяком случае, прецеденты подобного рода встречались. Насколько мне известно, далеко не всегда шаровые молнии ограничивались электрическими разрядами и тепловыми ожогами. Иной раз действительно шинковали людей как капусту, пробивали насквозь, разваливали пополам. Беда в том, что о природе шаровых молний мы по сию пору знаем до обидного мало… Кстати, как там ваш Виктор? Что-нибудь вспомнил?
Капитан растерянно поджал губы.
– К сожалению, нет. То есть к Дымову мы его водили, но в итоге он начал припоминать лишь какие-то голоса и неясные крики.
– Жар, – подсказал Миронов. – Он говорил еще об ощущении жара.
– И все?
– Да, больше ничего.
– Блокада памяти? – предположил Денис Трофимович.
Шматов покачал головой.
– Дымов сказал, что там все сложнее. По его словам, если бы был обычный блок, он бы его взломал. И поверхностные слои тоже снял бы без особых хлопот. Но там нет ничего.
– Как это ничего?
Шматов мучительно наморщил лоб, растерянно поерошил макушку.
– Вадим объяснил, что там пусто. То есть, объяснял он, разумеется, как-то иначе, но в этой терминологии сам черт ногу сломит. В общем, если по-русски, стерто у него все к едреной бабушке.
Денис Трофимович нахмурился.
– Хмм… Это что-то новенькое! Захар, ты когда-нибудь слышал о таком?
Забившийся в угол залы старикашка колдун сумрачно помотал головой.
– Такого не бывает.
– Вот и я говорю – странно. Как правило мозг записывает информацию более чем надежно. Ее можно прикрыть ложными воспоминаниями, перебросить в иной нейронный архив, слегка видоизменить, но уничтожить полностью?!.. – Денис Трофимович всплеснул руками. – Если Палач способен вытворять такие фокусы, он действительно опасен.
– Ну, это, мы, положим, знали и раньше.
– Я говорю о степени опасности! – Внушительно произнес коротышка начальник. – Опасным можно называть заурядного рецидивиста и спятившего психопата, но с тем и другим справится любая группа захвата. В данном же случае, боюсь, мы столкнулись с чем-то совершенно иным – возможно, совершенно несопоставимым с обычными человеческими силами. И если это так… – глаза Дениса Трофимовича обежали присутствующих. – Если это действительно так, нужно готовиться к худшему.
– Что вы подразумеваете под худшим? – Миронов невольно поежился.
Денис Трофимович взглянул ему в лицо.
– Именно то, о чем вы сами сейчас подумали. Если он посчитает нужным, он попросту нас уничтожит. Так же, как уничтожил людей Маршала.
Глава 2
Новенькая иномарка шла ходко, двигатель не ревел и не рычал, выдавая себя лишь легким шорохом. Тем не менее, «шорох» этот проще простого выдавал более сотни километров в час. Остановился Кудесник лишь один раз – решил купить в придорожном ларьке дыню. Выходя, наткнулся на троих мающихся от похмелья забулдыг. Лица были небритые, злые, в глазах таилась изначальная тоска. От них и шибало даже не водкой, а кокой-то угарной сивухой. Что-то, видно, умельцы развели на троих – какой-нибудь этанол напополам с муравьиным спиртом. Мучась от изжоги, один сидел на корточках, прижав клешнястые руки к животу, двое стояли рядом.
– Эй, коса-краса, подбрось до магазина! – один из стоявших взглянул искоса, заранее готовый к отказу. Кудесник не удостоил его ответом.
– Тогда хоть червончик подкинь, не будь жилой.
– Чего ты нудишь с ним! – голову поднял сидевший на корточках. – Сразу видать – гнилая масть.
– Так как, выручишь?
Кудесник покачал головой. Подбрасывая на ладони ключи, отошел от машины, побродив вдоль лотков, остановил свой выбор на румяной молодайке. С ней вместе и взвесили на весах пару пузатых аккуратных дынек. Расплачиваясь, Кудесник великодушно отказался от сдачи. Разулыбавшейся девушке с удовольствием подмигнул. Мимоходом вновь отметил, что деньги – великая вещь. Даже в таких пустяках позволяют слету заводить знакомства. Те же дыни, скажем, можно потом в кювет придорожный выкинуть, а дамочка, считай, уже на крючке.
Впрочем, лучезарное настроение тут же и испортили. Вернувшись к «Вольво», Кудесник с изумлением разглядел нацарапанное на капоте неприличное слово. Еще пара царапин красовалась на дверце. Покрутив головой, Кудесник разглядел и троих виновников происшествия. Успев отойти на приличное расстояние, они сидели на каком-то пропыленном бревне и с вяловатым любопытством поглядывали в его сторону. Оно и понятно, численное превосходство оставалось за ними, а должного почтения обладатель нелепой косички явно не внушал. Будь тут Варлам или Боча, верно, и разговора бы не было, кто перед кем виноват, но без своих плечистых помощников Кудесник вновь, как в былые времена, ощутил растерянность. Хуже нет, чем позволить вытереть о себя ноги, понимая при этом, что ответить обидчику совершенно нечем. Тем и славилась имперская Россия, что, пресмыкаясь перед иностранцами и собственной знатью, в упор не видела обычных граждан. А выдавливать из себя рабов получалось потом далеко не у всех…
Мысленно ругая на чем свет троих забулдыг, Кудесник завел двигатель. Руки нервно подрагивали, и,
