купить без его одобрения.
Когда я, в конце концов, возмутилась, Ричард дал мне понять, что я просто неблагодарная девчонка. Он без конца твердил, что намерен помочь мне. Я такая невежественная, внушал он, наивная и совсем некрасивая, что на меня не взглянет ни один другой мужчина. И я верила ему, потому что всегда думала о себе то же самое.
Пойми, я была дочкой священника и привыкла к скучной, однообразной жизни, где не было места удовольствиям и развлечениям. Мое поведение должно было быть безупречным. Мне запрещалось употреблять косметику, носить яркие, модные вещи, чтобы не подавать дурного примера другим девушкам.
В общем, я все-таки осталась с Ричардом и позволила ему контролировать мою жизнь. Дошло до того, что я уже перестала чувствовать себя самостоятельной личностью, но все равно была благодарна Ричарду. Во всяком случае, до того момента, пока он не сломал мне челюсть.
Сара машинально потрогала место под своим левым ухом. Она смотрела прямо перед собой широко открытыми невидящими глазами и продолжала говорить ровным, бесцветным голосом:
— Как-то после занятий я пошла в магазин и купила маме рождественский подарок, а вечером Ричард зашел ко мне и увидел на столе сверток. Он заявил, что сам хотел помочь мне выбрать подарок, а я будто бы нарочно купила вещь без него. Он назвал меня бестолковой дурой и сказал, что не любит насилия, но я сама вынуждаю его меня наказать. Сказал, что мне надо из... извиниться перед ним за то...
С трудом удерживаемое спокойствие Сары рассыпалось в прах. Она уткнулась лицом в ладони и громко разрыдалась, отчаянно стыдясь как своей сегодняшней слабости, так и прошлой глупости.
Джейк отвел ее руки от лица и крепко обнял за плечи. Напряжение постепенно отпустило Сару, она обмякла в его теплых объятиях.
— Он был законченным негодяем, милая. Я понимаю, ты тогда здорово обожглась, но нельзя же из-за одного подонка всю жизнь отказываться от замужества, от семьи, — прошептал Джейк ей в ухо.
— Знаю, — она подалась назад, — но это еще не все. Опустив глаза, Сара принялась рассеянно разглаживать простыню.
— Ты никогда не задумывался, почему я никогда не рассказывала тебе о своем отце? Он был священником. Казалось бы, этот сан должен означать образец добродетели, — Сара горько усмехнулась, — но не тут-то было. Сан священника был удобен отцу. Он делал его всеми уважаемым и почитаемым человеком в нашем городе.
Отец добивался совершенства от меня и от моих братьев. Что бы мы ни делали, все было плохо. А во мне он почему-то выискивал недостатки с особенным удовольствием. Теперь я понимаю почему: просто мои братья не очень-то обращали внимание на его придирки. Изводить меня было гораздо спокойней и интересней. Он с легкостью подавлял мое человеческое достоинство, которого и так во мне было немного.
Когда он умер, я пыталась его оплакивать, но не могла. Его уход из жизни я восприняла с облегчением.
— Сара... — ласково проговорил Джейк.
Присев на кровать, он взял ее руки в свои и принялся водить большим пальцем по ее ладони, пытаясь подыскать нужные для утешения слова.
— Сара, я понимаю, тебя сильно обидели двое мужчин, которым ты, казалось бы, должна была доверять больше всех. Но сейчас ты уже не та, что раньше. Ты должна доверять только себе. Теперь, я думаю, ты уже вряд ли позволишь кому-нибудь так с собой обращаться.
— Это трудно понять, Джейк, — сказала Сара, смахивая слезы, — что происходит в душе, когда, казалось бы, самые близкие люди долгое время унижают тебя, и ты начинаешь им верить. Начинаешь верить, что тебя уже никогда никто не полюбит, потому что ты не заслуживаешь любви.
Джейк нежно притянул ее к себе и так крепко стиснул, что она чуть не задохнулась в его объятиях. Он чувствовал, как катились по его голой груди ее горячие слезы.
— Больше никогда так не думай, — наконец сказал он глубоким решительным голосом. — Не смей так думать! Ты заслуживаешь любви как никто другой. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя любили, оберегали и защищали. Именно этому я и хочу посвятить всю оставшуюся жизнь.
— Надеюсь, когда-нибудь я смогу в это поверить, но не сейчас. Пожалуйста, Джейк, давай пока оставим все, как есть, ладно?
— У меня нет выбора, — вздохнул он.
— У меня тоже. Ну как ты не поймешь? Я боюсь опять ошибиться, как с Ричардом. Я прошу не только и не столько ради себя. Я не хочу тебя обидеть, Джейк, но еще больше я боюсь причинить вред своему ребенку. Я не вынесу, если из-за меня мой малыш будет страдать так же, как когда-то я. Пожалуйста, постарайся понять.
— Я понимаю, Сара, ты боишься ошибиться, — сказал он, печально покачав головой, — но нельзя же под этим предлогом отвергать свое будущее со мной или с каким-то другим мужчиной. Нам так хорошо вдвоем, и не надо из-за своих страхов отказываться от этого. Когда же ты, наконец, решишься мне довериться? Учти, мне может надоесть ждать.
Глава 8
Сара собиралась на день рождения к своей матери. Вымыв волосы, она заколола их сзади давно не модной заколкой в форме банана. Красилась она редко, но сейчас решила скрыть косметикой бледные щеки и темные круги под глазами.
Она долго смотрела в свой платяной шкаф, словно надеялась, что там вдруг как по волшебству появится что-то подходящее для ее располневшей фигуры, потом наконец, вздохнув, натянула на себя скромное поношенное платье для беременных фиолетового цвета, подарок невестки Темперанс.
Безуспешно промучившись с молнией на спине, она пошла за помощью к Джейку.
Присев па край кровати, Сара сунула слегка отекшие ноги в удобные туфли без каблука, потом встала и, посмотрев на себя в зеркало, с недовольной гримасой отвернулась.
— В чем дело, милая? — спросил Джейк. — Ты чудесно выглядишь.
— Ненавижу это платье, — проворчала Сара, — я похожа в нем на наседку. И цвет ужасно мне не идет. Наверное, поэтому Темпер мне его и подарила. Хотя могло быть и хуже. Будь ее воля, она заставила бы меня носить власяницу и посыпать голову пеплом.
— Почему? — удивился Джейк.
— Она считает, что я позорю семью, собираясь родить ребенка без мужа, — нехотя ответила Сара.
—Зачем же ты носишь это платье, если оно тебе так не нравится? — спросил Джейк, отводя глаза.
—Это единственное платье, в которое я теперь влезаю. Остальная моя одежда не рассчитана на слонов.
Она опять плюхнулась на кровать и хмуро уставилась на свое отражение в зеркале гардероба.
— Не расстраивайся, Сара, — утешил Джейк, подсаживаясь рядом. Он положил свою большую ладонь на ее живот и ласково погладил через ткань платья. — По-моему, у тебя очень даже аккуратный животик.
— Аккуратный животик? — Она покосилась на Джейка с негодованием. — Интересно, как бы ты себя чувствовал, если бы не мог даже нагнуться и застегнуть свои туфли? И самое страшное, что это еще не предел — у меня впереди целых три месяца!
Джейк, пряча улыбку, заглянул в ее удрученное лицо, потом встал на колени, застегнул маленькие пряжки на ее туфлях и пожал ногу.
— Я бы вообще никуда не ходила, но это все-таки мамин день рождения.
