Несчастную «Ниву» швыряло на ухабах. Интернат отделяли от мира каких-нибудь три километра дороги по лесу, но что это была за дорога! Серпантин, не ремонтированный, наверное, со времен Второй мировой войны. Зато для беглецов эта трасса испытаний стала спасением. И отечественная «Нива», и дорогая иномарка были здесь на равных — в таких гонках побеждает не самый быстрый, а самый ловкой. А ловкости Александре Кандалинцевой не занимать.
— Давай, дружочек! Давай, козленочек! — приговаривала журналистка, выкручивая руль, — сейчас на окружную выскочим, а там через два километра пост ГАИ.
— Не успеем. Догонят. — мрачно заметил оператор. Он сидел на первом сиденье и то и дело кривился от боли, когда колеса «козленочка» попадали в очередную яму. Последние минуты оператор Сева пытался дозвониться то до Стаса Перепелкина, чей телефон продиктовал ему Гарик, то до телецентра. Но, видимо, сработал закон великой и непобедимой подлости. Связи не было, — Блин! Ну и дыра этот наш Тихореченск! — от отчаянья взвыл он, — Сплошные ямы! Сотовый не берет.
В этот момент автомобиль тряхнуло особенно сильно. Гарик оглянулся. Джип преследователей уткнулся мордой в бампер беглецов. Машины выехали на единственный прямой участок дороги, где мощный «Ниссан» тут же нагнал старенькую «Ниву» и пошел на таран. Спасенная, или почти спасенная, девочка испуганно пискнула.
Запах от нее шел тот еще. В тесном салоне совсем было нечем дышать. И как только Константин Васильевич терпит! Вон, обнял, по голове гладит — успокаивает. Гарик пошевелился, пытаясь устроиться поудобнее, но вышло так себе — впятером на одном сиденье не рассядешься.
— Черт! Они нас сейчас прижмут! — запаниковала Саша, — Здесь дорога расширяется! Нам не уйти!
— Давай, дави! Трассу уже видно! — заорал оператор.
Но всем, даже, наверное, дочке Пегасова, стало ясно, что деваться им некуда. Впереди виднелась большая прогалина — метров двести дороги с широкими, накатанными грузовиками обочинами. Сейчас машина преследователей их обгонит и перекроет путь к шоссе.
Оператор продолжал лихорадочно набирать подряд все известные его телефону номера, но сигнала не было. Саша тихо ругалась, такими словами, которых Гарик даже никогда не слышал, а Горчаков что-то нашептывал девочке, пытаясь отвлечь от вида черной машины, следовавшей попятам.
Гарик посмотрел вперед. Их автомобиль, отчаянно рыча, вылетел на открытое пространство. Преследователи начали уходить в сторону, готовясь к обгону. Все. Мэментум морэ…
И вдруг произошло то, чего беглецы ждали меньше всего. Откуда-то справа показалось огромное темное пятно. Оно выплыло из-за веток деревьев и обрело форму еще одного, черного, как ньюфаундленд, внедорожника. Неизвестный автомобиль уверенно двинулся наперерез погоне. Пропустил перед собой «Ниву» и рванул вперед, перекрывая дорогу преследователям. Гарик резко оглянулся, но успел только заметить, как «Ниссан» вылетел на обочину. Что было дальше, он не видел. «Нива» уже неслась по шоссе к ближайшему отделению милиции.
— Ну, что, друзья, я вас поздравляю! Вы действительно спасли дочь Пегасова! — сообщил Стас, сидевшим в коридорчике милицейского участка журналистам, учителю рисования и близнецам. Стасю уже минут сорок где-то носило. Сказала, что ей «нужно уточнить пару деталей», и пропала.
— Как Дина? — заволновался Горчаков, — Отцу звонили?
— Звонили, — Стас присел рядом, — Только он две недели как за границей. Послезавтра должен вернуться. О пропаже девочки никто не заявлял. Она оставалась в особняке с мачехой, Альбиной Пегасовой, двоюродной сестрой вашей директрисы, кстати. Пытаемся ее сейчас найти, но пока — увы. Дома нет. Сотовый не отвечает. Прислугу она отпустила на несколько дней. В общем, темная история.
— А где ребенок сейчас?
— В больнице. Я звонил — все нормально. Истощение, стресс, а так ничего. Скоро поправится. Бандитов мы, к сожалению, пока не нашли. Воспитательницы этой вашей тоже след простыл.
— А Талдыко?
— Талдыко дома. Леонов ее сейчас допрашивает.
Гарик заметил, что Горчаков смотрит на Стаса с сомнением. Мол, стоит ли этим остолопкам из милиции доверять судьбу ребенка? Особенно, после истории с Алисой. А ведь ее так и не выпустили из тюрьмы. Адвокат не смог убедить судью отпустить учительницу под подписку о невыезде. Бедный Константин Васильевич.
— Стас, ты нам синхронничик дашь? — Журналистка решила ковать железо, не отходя от кассы, — Ну, пожалуйста! Будь человеком! Может, по центральному каналу покажут!
Перепелкин сначала отнекивался, но в упрямстве с Александрой Кандалинцевой оперативнику было не тягаться. Гарик даже подумал, глядя на нее, не поступить ли ему после школы на журфак. Все-таки это очень прикольно быть журналистом, но потом решил, что сыщиком быть еще прикольнее и отошел в сторону. Стас кому-то звонил, что-то согласовывал, а затем долго говорил на камеру. Сначала немного смущаясь, но позже разошелся и начал очень уверенно шпарить о блестяще проведенной операции, о грамотной работе с агентурными источниками и незаменимой помощи тихореченских журналистов. Про Стасю и близнецах не было сказано ни слово. Ну и леший с ним! Пусть радуются…
— Может, пойдем? — толкнул Гарика брат, — Они тут и без нас разберутся.
— Ага. Пойдем. Дедушка ждет, — ответила за близнеца неизвестно откуда появившаяся Стася.
Ребята неторопливо побрели к автобусной остановке. Снег совсем перестал. На улице потеплело, и он таял, сползая с домов и тротуара, словно остатки грима. Как-то незаметно подкрались сумерки. Город начал погружаться в темноту, украшая себя, точно стареющая кокетка, ожерельями огней.
— Да ладно, ребята! Хватит грустить! — весело сказала Стася, — Ну не похвалят нас по телевизору, так и что с того! Главное, девочку мы спасли!
Гарик тяжело вздохнул. Да уж, герои, блин…
— Мне другое интересно, — Продолжала подруга, — Кто это нам помог? Ну, на той, черной машине? Вы номера не заметили?
— Не-а. Она боком к нам ехала, — Вадик задумчиво пинал комки мокрого снега, — Странно, конечно. Будто нас там ждали.
— Точно. Будто ждали, — эхом откликнулась Стася.
— Так что же выходит, — встрял Гарик, — Это Стервелла что ли убила Забияко? Ну, чтобы скрыть свое преступление? Он узнал про дочку Пегасова и решил сообщить милиции…
— Нет. Она не убивала. Это сделал другой человек.
Близнецы в недоумении уставились на Стасю. Даже остановились.
— И ты знаешь, кто?
— Знаю. Но доказать пока не могу.
Это было сказано особым тоном. Гарику внезапно почудилось в Стасе что-то незнакомое. Чужое. В сгущающихся сумерках ее лицо напоминало белую маску, а глаза казались совсем черными. Словно две маленькие черные дыры, которые готовы втянуть в себя половину вселенной. Может, она и вправду прилетела с другой планеты? Гарик почувствовал как по спине и рукам побежали мурашки.
— Ты не шутишь?
— Нет, — Стася улыбнулась, шагнула под свет разгорающегося фонаря и снова стала самой обычной девочкой. Ну, разве только прическа немного старомодная. — Давайте заскочим на полчасика в интернат? Я кое-что уточню и сразу все вам расскажу. Идет?
Гарик было надулся, но любопытство взяло верх над обидой. Решили ехать в интернат. Оттуда позвонить дедушке, чтобы не волновался, и на ночь вернуться домой. Гарик попытался вытянуть из Стаси ее догадки, но она только улыбалась и молчала. Упрямая инопланетянка!
Через двадцать минут старенький автобус, кашляя и отплевываясь клубами подозрительно черного дыма, остановился у ворот интерната. И тут подруга близнецов подбросила им еще один повод для обиды.
— Подождите меня в Убежище! — настойчиво попросила она, — Мне с одним человеком нужно поговорить. Наедине.
Гарик, ничего не ответив ей, пошел к детской площадке, год назад поставленной спонсорами возле
