половину своих акций, что Кики Калхоун совершенно не в курсе романтического заговора своей тети.
Он поднес ее руку к своим губам — просто для проверки, уверил он себя, — и наблюдал, как явное замешательство затемняло ее глаза. Рука обмякла в его пальцах, рот приоткрылся, но она не произнесла ни слова.
— Поцелуй, я уверен, поможет лучше, — объявил он и по чисто эгоистичным причинам снова провел по ее руке губами.
— Думаю… будет лучше, если… — Господи, комната такая маленькая, встревожено подумала Кики. И становится все меньше. — Спасибо, — справилась она с собой. — Уверена, что теперь все прекрасно.
— Надо перевязать.
— О, ну, в общем, я никогда этого не делаю…
— Вы снова испачкаете руки.
Необычайно наслаждаясь ситуацией, он взял бинт и начал обматывать ее руку.
Замыслив создать какое-то расстояние между ними, Кики повернулась. Как будто следуя за ней в танце, Трент тоже повернулся. Теперь они стояли лицом к лицу, а не бок о бок. Он сдвинулся — помещение стало еще меньше, — и она прижалась спиной к стене.
— Больно?
Она покачала головой. «Мне не больно, — решила Кики, — просто я сошла с ума». Женщина должна быть безумной, раз сердце бьется, как отбойный молоток, только потому, что мужчина перевязывает бинтом ободранные суставы.
— Кики, — он со знанием дела свернул бинт и положил на место, — могу я задать вам личный вопрос?
— Я… — Она пожала плечами и сглотнула. — Насчет замены масла? — Потом уловила веселье в его глазах и очарованная этим улыбнулась в ответ. — С вас сорок семь долларов пятьдесят центов.
— О…
Они стояли так же близко, как прошлой ночью, когда спорили. Но сейчас, решил Трент, все гораздо приятней.
— Вы собираетесь промыть мой радиатор?
— Точно.
— Тогда я прощен за прошлую ночь?
Она подняла брови.
— Я этого не говорила.
— Очень хочется, чтобы вы передумали. — По-прежнему держа ее руку, он придвинулся еще ближе. — Видите ли, даже если я попаду за это в ад, очень трудно сопротивляться желанию снова согрешить.
Заволновавшись, она теснее прижалась к стене.
— Уверена, вы ничуть не жалеете о том, что сделали.
Он мгновение рассматривал ее — большие глаза, соблазнительный рот.
— Боюсь, вы правы.
Пока она стояла, разрываемая наслаждением и ужасом, телефон начал пронзительно звонить.
— Я должна ответить.
Ловко, как борзая, она проскользнула мимо него и выбежала из комнаты.
Трент вышел более медленно, удивляясь сам себе. В голове не осталось сомнений, что она такая же жертва фантазий своей тети, как и он. Женщина, явно нацеленная на замужество, улыбалась бы… или дулась. Обольстительно обвивала бы его руками или специально удерживала подальше от себя. Но такая женщина не стояла бы, прижавшись спиной к стене, словно оказалась перед расстрельной командой. Такая женщина не смотрела бы на него огромными беспомощными глазами и не заикалась.
И не выглядела бы настолько очаровательной.
Кики взяла телефон в офисе, но голова была пуста. Она стояла, глядя через стеклянную стену, с трубкой возле уха, и только через десять долгих секунд голос в телефоне вернул ее к действительности.
— Что? О, да, да, это Кики. Извините. Фини, это вы?
Она протяжно облегченно выдохнула и стала внимательно слушать.
— Снова не горят фары? Уверены? Хорошо, хорошо. Может быть, проблемы со стартером.
Она провела свободной рукой по волосам и начала боком присаживаться на стол, когда увидела Трента. Кики вскочила, как пружина.
— Что? Извините, не можете повторить? Угу. Почему бы мне не придти и не взглянуть на вашу машину по дороге домой? Приблизительно в полседьмого. — Ее губы изогнулись. — Конечно. Я всегда любила омаров. Ждите. Пока.
— Механик с вызовом на дом, — прокомментировал Трент.
— Мы заботимся о своих друзьях. — Расслабься, приказала она себе. Расслабься прямо сейчас. — Кроме того, очень приятно получить предложение Альберта Фини поужинать лобстерами после работы.
Трента мгновенно охватило раздражение, которое он усиленно пытался игнорировать.
— Как рука?
Она согнула пальцы.
— Прекрасно. Почему бы вам не повесить ваши ключи на доску?
Он так и сделал.
— Вы понимаете, что ни разу не называли меня по имени?
— Конечно, называла.
— Нет, вы называли меня по-разному, но никогда по имени. — Он поднял руку, отмахиваясь от спора. — В любом случае мне надо поговорить с вами.
— Послушайте, если о доме, то сейчас и вправду не время и не место.
— Совершенно точно не о доме.
— О… — Она посмотрела на него, ощущая странный толчок в сердце. — Мне действительно пора вернуться к работе. Разговор может подождать, пока вы не придете забирать свой автомобиль?
Он не привык ждать чего бы то ни было.
— Нам не потребуется много времени. Чувствую, что должен предупредить вас, потому что предполагаю, что вы не подозреваете, так же как и я, о планах вашей тети.
— Тети Коко? Какие планы?
— Типа «белые-кружева-и-свадебный-букет».
Выражение ее лица изменилось от расстроенного до недоверчиво ошеломленного.
— Свадьба? Это абсурд. Тетя Коко не планирует замужество. Она даже серьезно ни с кем не встречается.
— А я и не думаю, что она невеста. — Трент подошел к ней, глядя прямо в глаза. — Речь идет о вас.
Кики быстро и весело рассмеялась, присев на край стола.
— Я? Замуж? Забавно.
— И обо мне.
Ее смех иссяк. Опираясь на руки, она приподнялась со стола. Когда заговорила, голос был прохладным от сдерживаемого темперамента.
— Что именно вы имеете в виду?
— Эта ваша тетя по каким-то своим причинам пригласила меня сюда не только посмотреть на дом, но и на своих четырех очень привлекательных племянниц.
Ее лицо стало мертвенно бледным, а теперь он знал, что так происходило, когда она впадала в бешенство.
— Это оскорбительно.
— Это факт.
— Убирайтесь. — Кики жестко толкнула его к двери. — Убирайтесь. Забирайте ваши ключи, ваш автомобиль, ваши нелепые обвинения и убирайтесь.
— Возьмите себя в руки и помолчите хотя бы минуту. — Трент твердо взял ее за плечи. — Только
