— Зима.
— В Эстонии тоже была зима.
— Сейчас та зима, когда ёлки покупают. Когда мужики набираются храбрости и ради любимых дам…
— О боги, уже март? Тогда какая тебе зима?
— Я ж тебя подготавливаю. Подумаешь ещё, выйдя за приделы дворца в пустыню, что наступил конец света. Я ж тебя не откачаю.
— Дворца?
— Смута не из тех суфиев, что живут, отрицая излишества жизни…
— Так, всё, дай подняться.
— Куда тебе подняться? Ты несколько месяцев под капельницей лежал, да через трубочку питался, а тут проснулся и в марафон? Лежи, пока кто из старших по разуму не позволит хотя бы моргать.
— Иди ты!
— Только что с самолёта!
Сергей приподнял с подушки голову, и она рухнула обратно, больше подчиняясь гравитации, чем атрофированным мышцам шеи. Вдобавок мир стал кружиться и больше желания двигаться не возникало. Слабость накатила такая, словно оббежал вокруг пояса Земли и сдвинул весь Гималайский хребет.
— Вот я и говорю, — продолжил Сёма, подтащив поднос. — Кушай кашку, малыш, сил набирайся. А там глядишь и снова на берёзу за бананами полезешь. Открой рот, — Сёма набрал полную ложку овсянки и поднёс к губам.
— Я…ты… мы…
— Да не боись, у нас у обоих двадцать четыре открытых врат силы, проблемы с отдалённостью вторых половинок, но я не впадал в зимнюю спячку, а ты постиг симбиоз…
— Анабиоз! — Поправил Сергей.
Сёма ловко воткнул в рот ложку, ехидно скалясь:
— Попался. А ещё говорят, знания опасны. Хе, знания полезны!
Ком прошёлся по пищеводу, и перед глазами появилась новая ложка.
— Спасите!
— Ага, давай. Маму зови, папу, братика. Потом других маму, папу… А там глядишь и моя очередь подойдёт.
— Подлец! Вот возьму сейчас и дверку открою.
— Открывай что хочешь, но не раньше, чем доешь кашку.
— Балбес, мёдом корми, он сразу всасывается. С первыми соками и пищеварительная система заработает как надо…
— Экий ты прыткий. И сразу в бой? Остынь, боец. Мы и так мир неплохо всколыхнули. А что касается попыток идти и надавать Золо по репе — забудь до лета. Смута поставил условие, что ты не выйдешь за пределы дворца, пока не одолеешь его. Более того, перед поединком с ним ты должен будешь одолеть меня. Потому что я не хочу тебя выпускать даже за пределы этой комнаты.
— Почему?
— Как это почему? Твой младший тотем до сих пор не вернулся на положенное место. Если он всё ещё копается в твоём теле, значит, яд нейтрализован не весь.
— Основной яд не тот, что убивает тело, а тот, что убивает разум. Братик вдоволь потравил мне мозги.
Перед кроватью появился синеглазый богатырь. Улыбка расползлась по лицу Родослава:
— Что, хроника сбилась? Научные познания со священными писаниями по датам не сходятся?
— А что, должны? — приподнял Сёма бровь. — Я думал у науки и религии вражда за каждое объяснение, толкование, домысел.
— Значит, ты тоже думаешь, что мир появился шесть тысяч лет назад? Это притом, что мне только сорок, отцу двести тысяч, а деду… ну да ладно… И про раскопки артефактов вместе с динозаврами не думай.
— Я? Думаю? Не смешите меня, я брата от голодной смерти спасаю, — обронил Сёма и снова зачерпнул каши.
— Значит Лилит первая из сотворённых, но первая из рождённых старше её на десятки, а то, и сотни тысяч лет? — Обронил Скорпион, глядя на ложку перед глазами, как на неминуемое.
— Первая из сотворённых Велесом, — поправил Родослав. — Попыток сотворения было много. Дожили немногие. Отбор суров. Природа, эволюция, называй, как хочешь. Но какие бы боги не ставили эксперименты, рождённые от богов, жили задолго до этого. Я родился незадолго до разделения рас. Но когда стал путешествовать по миру, во всех уголках мира уже жили разные люди. Не так уж и много сражений довелось пережить с побочными ветвями человечества. Больше с теми, кого сейчас называют 'монстрами'. Вот этих существ было валом, героев на всех не хватало…
Сёма почесал о рукав нос и, продолжая впихивать последние ложки каши в Сергея, спросил:
— А почему останков нет?
— Почему нет? Много было. И сейчас порой находят. Тебе об этом не расскажут. Что показать?
— Вы не мне, вы людям покажите.
Родослав присел на край кровати, голос немного упал:
— Людей-то как раз в мире всё меньше и меньше. Больше тех, кто просто называет себя людьми.
— Големы? Начальные души? 'Зверьё' человеческой расы? — Посыпал вопросами Скорпион в спину отцу.
— Т-пру, мистик. Ещё ложечку, за сестричку! — Остепенил Сёма.
— Големы — те, кто жил на Земле до нашего прихода. Неодушевлённое быдло, которое никогда не толкает человечество вперёд.
— Вы ему сейчас весь аппетит отобьёте! — Возмутился Сёма.
— А почему он ещё в кровати?
— Ранен.
— Куда?
— В голову.
— Мы все рано или поздно получаем туда ранение.
— Да, только у одних это называется 'маразм', а у других 'прозрение'. Хватит делать вид, что вы тут случайно.
— Не бывает случайностей.
— Тогда почему у вас синие глаза и светлые волосы, а у него зелёные и черные?
— Всё, ухожу, ухожу. Будет желание пообщаться со стариком, зовите, — обронил Родослав и исчез.
— Зачем ты его выгнал?
— Потому что ты едва не попросил у папашки помощи.
— В моём положении зазорно?
— Было время, когда ты меня учил всего добиваться самому, теперь я тебя буду переучивать. Никакой помощи, никаких поддержек. День за днём ты самостоятельно будешь восстанавливать мышцы, искать истину в мудрых речах с посторонним человеком и обдумывать прошлые поступки. Только так я могу дать тебе время продумать дальнейшие шаги и избежать ошибок. И чёрта с два я допущу до тебя кого из родни, пока не преисполнюсь уверенности в том, что крыша у тебя на месте.
— Как ты сказал, 'преисполнюсь'?
— Сам в шоке. Но я просто хочу, чтобы ты понял, что общение с очень древними людьми и выворачивание наизнанку прошлого для тебя чревато проблемами. Просто сравни их опыт и свой. И успокойся.
— Голема из меня хочешь сделать?
— Я зла тебе желаю?
— Нет, но хотя бы прекрати делать вид, что ты Сёма.
