Зато их солист - такой классный! - Лу, Крыс, ну не грызитесь вы, - урезонила Эми. - Для неё, наверное, главное - мелодия... Света, тебе сколько лет? - Четырнадцать. - А я уже старая, мне восемнадцать. - А мне тринадцать. - Встряла Лу. - Крысу и Власте по семнадцать. Мы живём по-соседству и вместе тусуемся. - Я вообще вечный, как все носферату, и мой дом в Трансильвании, - дружелюбно оскалился Слэш. У матери было много книг по педагогике, оставшихся после тёти-учительницы. По ним Света разоблачила свои страхи: узнала, что её привычка не менять расположение книг на полке (тогда якобы и дома ничего не изменится) - невроз навязчивых состояний, какие книги ей ещё нельзя читать (тут же, разумеется, их нашла и прочла, удивилась наивности авторов), и ещё о том, что юноши разделяют объект желания и объект любви, но это было и про Свету - она не могла понять, как желать того, кого любишь. Да она просто смотрела на то, что скоро с кем-нибудь трахнется, но умирать из-за какого-нибудь сопляка с кучей комплексов, не про неё. Света тайком сразу выбрала Крыса: вот с ним. Кажется, не из болтливых. И симпатичный. Ну, чего ж ещё? Она стала расшифровывать ребят: гнусная, лезущая в душу педагогическая книжка объяснила бы так: хотят обратить на себя внимание оригинальным поведением и обликом, значит им недостаёт родительского внимания, иначе сидели бы дома и жрали пирожки. Ими не занимается школа, иначе торчали бы в консерватории и млели от классической музыки. В конце главы была бы высказана надежда, что перебесятся и вернутся в реальный мир с помощью добрых учителей. Эти книжечки Света в одиннадцать лет прочитала, издания от 1974 года и далее. Про первые чистые чувства и тайные грязные желания, с рекомендациями учителю, как аккуратно влезть в душу ребёнка и подсунуть ему 'Дикую собаку Динго или повесть о первой любви'. Света детским чтивом не заинтересовалось, для неё само название стало олицетворением слащавого прыщавого дерьма. Мерзость, мерзость. Она читала про бойцов и убийц…
А в это время Эми вытащила из сумочки диски, прищурилась интригующе: - А здесь про гей-готов. - Порно что ли? - Гоготнул Слэш. - Каждому в меру испорченности. Стали перебирать диски: - Старьё... Всё это можно и в сети найти. - Думаешь, много хороших фильмов про мёртвых? Хорошо, когда в картине заложена определённая философия, но в большинстве своём это просто фигня - часа три по экрану зомби гоняют живых, человек тридцать замочат, а потом в них кол загоняют. - Слэш, может быть, люди выдумывают восставших из могил, чтобы дать себе надежду на жизнь после смерти. Согласие существовать любой ценой - даже ходячим трупом. В любом облике. - Сделала страшные глаза Лу. - Стать вампиром, жить вечно, чтобы мимо летели столетия, эпохи, каждый из нас не отказался бы, - Эми мечтательно подняла к небу глаза, похожая на белокурого ангела. - Но помните, в романе Анны Райс вампира охватила безнадёжная скука - он не видел ничего нового. К тому же, все, кого он любил, умерли...
- Все депрессухи от скуки. Я бы стал переделывать мир, - улыбнулся Крыс, - сделал бы его правильным. Во-первых, замочил бы всех гадов. Я бы вообще ими питался. Представляете, президент- вампир! Все бы слушались. Подписал указ - показал клыки. Кстати, Мессир себе клыки имплантировал... - О! Это дорого, - оценила Эми. - Но я хотела бы зубы вычернить, как гейша в древней Японии. Зубы как чёрный жемчуг. - Не неси чушь, это блондинкам не к лицу, - оборвала Власта. - Идём в клуб или нет? Хотели просто швырнуть бутылку и стаканы в бурьян, но Эми строго показала на пакет. Мусор отнесли и бросили в урну. Нет, мимо урны, но всё-таки рядом. - Так здесь твой брат? - Спросил Крыс, показывая на памятник. - Ну да. - Жалко, - Лу покосилась на Свету. - Решай - в клуб пойдёшь или нет? - Поставила Свету перед выбором Эми. Света и хотела бы пойти, но одежда была неподходящая.
И тут на площадку между церковью и администрацией выехала серебристая машина. Света в марках не разбиралась, просто заценила, что красивая тачка, дорогая должно быть. Из машины вылез крепкий парень и стал оглядываться. Заметив ребят, быстро направился к ним. - Чёрт! За мной приехали! Это папины 'клоуны'. - Лалуна спряталась за спинами друзей. - Какие клоуны? - удивилась Света. - Я так наших охранников дразню. Это рыжий - Костя, а есть ещё белобрысый - Валёк, он сейчас за рулём. Отец бесится, когда я на кладбище ухожу. Рыжий веснушчатый громила приблизился и громко, раздельно произнёс: - Елена, Лев Ильич зовёт. - Не хочу. Вообще из дома уйду, если там как на зоне. Охранник понизил голос: - Мне приказано. - Плевать! Костя обошёл компанию, но Лу уже отбежала и стояла за Сашиным памятником, за её спиной темнел лабиринт узких дорожек между оградами. Костя повернулся к машине и сказал обиженно:
- Лев Ильич, она не идёт. - Вот идиот, - прошептала Эми. Из открытого окна рявкнул раздражённый голос: Так приведи! Костя поплёлся за отбегающей Лу, спотыкаясь о корни деревьев и поваленные кресты, та хихикала. - Отец ей вломит, если поймает. - А если подойти с ним поговорить, - робко спросила Света. - Может, он поймёт, что всё нормально? - Ну да! Тупой как пень... Лу выскочила на аллею, Костя растерянно остановился, уверенный, что всё равно не догонит. Из машины выбрался и по-хозяйски стал среди площадки мужчина в коробящемся на широком нескладном теле дорогом костюме, набычив голову с расплющенным носом, заорал: - Я говорил тебе сюда больше не таскаться? Говорил, сучка?! - Думаешь, не знаю, почему меня с кладбища гонишь? Потому что пью тут? Как бы не так! Тут братки зарыты, которых ты замочил! - Только поймайте мне эту блядь! В психушку упеку на месяц! На помощь рыжему Косте прибежал белобрысый Валёк, вдвоём они, наконец, загнали Лу к ограде, схватили, поволокли. Лу извивалась и кусала охранников за руки, те только ускоряли шаг, на брюках гроздьями висели репьи. - А что сделаешь? - Вяло, как бы оправдываясь, сказала Власта, - отец же. Матери у неё нет в поле зрения. А это ублюдище о Лу заботится. По-своему. - Не могу на это смотреть, - Крыс решительно пошёл к отцу Лу, что-то сказал и через минуту отшатнулся от удара. - Защитник, бля, выискался! Ебёшь её тут что ли, щенок? Вали, пока шею не свернул! Дверцы захлопнулись, и машина с затемнёнными стёклами выехала с кладбища. Ребята подбежали к Крысу, тот стирал ладонью кровь, текущую из носа. Эми оторвала кружевную манжету, сунула Крысу в руку. - Спасибо, - грустно ухмыльнулся Крыс. Эми вздохнула и оторвала вторую манжету - для симметрии. - Вот козёл этот Лев Ильич, - морщился Слэш. - И чего ты к нему полез, а Крыс? - Приятно, когда на твоих глазах тёлку обижают? - Она ж ещё и выпила с нами, отец учует... Что будет! - Огорчилась Эми.
Нервно курили, сидя на лавке, говорили о своих родителях. У Крыса мать была уборщица и тихая пьянь, отца не было, у Лу - отец бандюк, Власта жила у тётки на квартире, родители были где-то в селе, у Слэша родители пахали на заводе и грызлись как собаки, одна Эми была из обеспеченной и, кажется, благополучной семьи. - У меня мать уже прощения попросила, что родила. Упрекал, говорит: ну, извини... И не жаль, что такой разговор вышел. Видела же – муж-раздолбай, нищета непролазная. - Крыс, ты не прав. Она, конечно, думала, что всё будет хорошо. - Осудила Эми. - Как все бабы, хотела для развлечения ляльку, поиграть, посюсюкать. А теперь сижу вот тут. И что у меня ещё есть? - Окончишь школу. Работать начнёшь. - Вот именно - грузчиком на рынке. В нашей стране нищета переходит по наследству, ты не заметила? За тебя, Эми, родители институт оплачивают. А мне дай бог на токаря в засраном училище... - Ты, кажется, меня обвиняешь? - У Эми взор заледенел. - Ты тут не при чём. - Отец Лу очень обеспеченный, но с ним в одной квартире жить страшно. - Вступила Власта. - Лу однажды звонит: 'Можно у тебя заночевать? Отец пьяный пришёл, пристаёт'. Представляете?! - А её мать где? - Сбежала. Лу оставила отцу, не любила, наверное. Лу недавно сама нашла отцу молодую домработницу, чтобы его внимание переключить на эту девку. Такие дела. - Понятно, чем она будет работать, - хмыкнул Слэш. - Свет, расскажи о себе - сказал Крыс. - А что вам интересно? Ну, в школе учусь, в колледж на дизайнера пойду. Мать - журналистка, отчим - шофер. - Какую музыку слушаешь? - Рок. - Сейчас большинству другое нравится. - Я не большинство. - А здесь что делаешь? - Смерть расшифровываю. - Ни фига себе... Что это значит? - Взламываю чужой пароль. Хакер портала Некрополь. - Дело небезнаказанное. Зачем тебе? - Удивился Крыс. - Там заблокирован нужный мне файл. - Я понял, - сказала Крыс. * * * У Светы ни хватало смелости расспрашивать отчима о Саше, но порой в разговоре могла уловить какие-то мелкие подробности из его жизни. Воспоминания были приманкой в сумраке безнадежности. Она хотела знать о нём всё и страшилась узнать то, что разочарует. Оставшись дома одна, долго смотрела в окно, за окном в вечернем дворе бродили люди, болтали, смеялись. Света вдруг подумала о том, что звук называемый 'человеческим смехом' - просто вскрик животного, животные радостно кричали в парке под окном - это играли дети, сплетничали женщины, хохотали парни, пившие пиво на скамейках. Одетые звери... Раскрыла ящик стола, где Саша хранил документы. Старый плеер, кассеты, записная книжка, тетрадь в темно-зеленой обложке. Какой у него почерк? Как думал? Что читал? - Всё интересовало. Так стремилась проникнуть в его мысли, что был миг на ночной улице, ей, возвращавшейся от подруги, показалось, что Саша смотрит сейчас её глазами в озарённую фонарями ночь.
