доказательство существования иного мира, доказательства вечной души. А потом посмотрим. - Зачем тебе это? - Умереть - это круто. Я боюсь смерти, но в ней есть и соблазн. Тогда наконец-то узнаю, что она из себя представляет. Почему нам хочется узнать о ней больше. Почему когда умирают люди, мы хотим знать подробности? Почему жадно смотрим фильмы ужасов, где кровь рекой и мертвецы - из могил? Смерть нас привлекает или хотим угадать, существует ли за всем этим вечность, бессмертие. В чём смысл жизни, Крыс? - В том чтобы жить. - Ну уж от тебя-то я такой пошлости не ожидала. Мне кажется, жизнь дана для того, чтобы человек снова прорвался к бессмертию.
- В детях своих человек бессмертен. - Нежно улыбнулась Эми. - Гены и так далее... - Ну да. Как будто ты или я похожи на своих родителей и хотим быть такими как они. И как будто наши правнуки будут помнить наши имена... - Покачала головой Власта. - Власта, я с тобой согласна, - кивнула Света. - Человек умирает, и родные забывают его. Знаете ли вы имена своих прадедов? Я поняла, что от человека на земле остаётся только слава. Поэтому то, что может принести человеку славу, дороже ближних, дома, жизни. Ибо слава - это вечность. Только память о тебе имеет значение - дарит бессмертие. Если бы у меня был талант, я всё принесла бы ему в жертву - любовь, дом, мелкие радости бытия. - Так он есть у тебя, ты же рисуешь классно, - сказала Лу. - Откуда я знаю, что это мне поможет? - Ты должна попробовать. Тогда мы тоже не исчезнем, если ты нас нарисуешь. - И она захлопала кукольными ресницами, прелестная как японская фарфоровая кукла. Света умилилась. - Я тебя нарисую. Но вообще-то художник должен избирательно относиться к тому, кому давать вечность. - И вообще давать, - подмигнул Слэш. - А теперь рабочий момент. Кто что нарыл нового в Сети, в магазинах? Начали обсуждать увиденное и прочитанное. - Самозащита от грёбаной жизни. - Прокомментировал Крыс. - Мы правы на все сто. Надо как можно меньше времени прибывать в реальном мире, где время проходит зря. Лучше прожить тысячу жизней где-нибудь в тридевятом царстве за тридевять земель. Можно в толкиеновском Средиземье, можно в говардовском Вантите, или никитинской Артании. - Убежденно сказала Света. Уж кому как не ей это было знать. Как наркоман впарывает себе очередную дозу и ловит кайф, так она торопливо выбирала книги или диски с фильмами и забрасывала их в горящую топку сознания, вечно требующего информации.
У большинства людей всё было наоборот. Свинская реальность в глазах обывателей однозначно ценнее небесной мечты. Потому что реальность осязаема, её можно хватать, рвать, жрать. И когда писатель извлекает своего персонажа из мира грёз и тычет мордой в дерьмо или сперму, критики одобрительно крякают. Рыцарь должен разлюбить Мадонну и отыметь кухарку на заднем дворе, чтобы толпа зааплодировала, и назвала это победой жизни!
* * * В апрельский теплый день они сидели на пороге склепа - Света Лу, и Власта, напротив стояли Слэш и Крыс. Откупорили пиво. - Смотрите, наша Эми! - Воскликнул Слэш. Эми выглядела непривычно - ни корсажа, ни кружев, строгий костюм кремового оттенка, светлые туфли, легкий макияж, только прическа прежняя - волны и спирали светлых локонов до талии. Серебряный крестик на шее. - Эй, ты странная какая-то! - Заметил Слэш. - Привет, ребята. - Сказала Эми звонким голосом, её глаза сияли. - Как жизнь? - Нормаль, - ответил за всех Крыс. Эми словно ждала вопроса, и её не разочаровали: - Ты чо такая гламурная? - Слэш подошел вплотную к Эми, демонстративно заглянул в декольте, хотя видел эту грудь более открытой в корсаже. - Жизнь изменилась. - Не заметно. - Наверное, я должна с вами попрощаться. - Это как понимать? - Глаза Слэша стали круглые как пуговицы. Такие глаза Света видела у плюшевых мишек. - Я выхожу замуж на днях. - Ни фига себе. Маша - не наша. - прокомментировал Слэш. Остальные молчали. Как-то неожиданно всё получилось. - Эми, а когда твоя свадьба? Ты ведь нас пригласишь? - Понимаете, ребята, - мягко улыбнулась Эми. - Это семейное торжество, там будет узкий круг родственников и знакомых. - Мы думали, что твой узкий круг это мы? - Недобро ухмыльнулся Слэш. - Да, конечно, как же иначе. Но там будут люди совсем другой возрастной категории, ровесники моего жениха, а ему около сорока. Правда он прекрасно выглядит. И вам там будет неуютно. Но сейчас я приглашаю вас в ресторан. Мы должны красиво попрощаться. Я уезжаю в Германию. - Нам это не нужно, - сухо сказал Слэш. - Лучше бы как раньше скинулись на портвейн и вмазали возле склепа. Ты забыла, с кем говоришь, Эми: Можно мы будем считать, что похоронили тебя? - Спросил он как-то беззащитно. - Вы хотите, чтобы я умерла? - Голос Эми дрогнул. - Нет, конечно. Слэш, ты - дурак! - Возмутилась Лалуна. - Мы желаем тебе счастья, мы любим тебя, Эми. Ты классная! Пусть у тебя родится мальчик, похожий на Вилле Вало. И вообще пусть сбудется все, что ты себе сама желаешь, как пишут в открытках. - Спасибо, Лу. Удачи, ребята, - и Эми побежала к выходу, взрослая яркая женщина. Все смотрели вслед. - Она нас предала, - сказала Власта. - Ей западло пригласить нас, своих друзей. Она боится, что в своём прикиде скомпрометируем её, леди из высшего света.
- Не смей так говорить о ней, просто Маша выросла из этой фигни. - Вызверился Крыс. - Фигни? Это наша жизнь! - Закричала Власта, - это наш образ мышления, если ты и Эми в это играли, мы этим жили. - Вы помните, как Эми, то есть Маша, с нами нянчилась? Как её предки нас из тюрьмы вытаскивали, нам ведь сроки грозили за хулиганство? И если сейчас она решила жить, как все, то не виновата. Вообще удивительно, как она оказалась здесь, на кладбище. - Конечно, богатенькой девочке хотелось острых ощущений, чего-то утонченного и изысканного до боли. Она поиграла и свалила, интеллигентно нас послав. Чего ты трясешься, Крыс? Ты ведь из-за неё к нам пришёл. Панк. - Да, из-за неё. - Сказал Крыс. И Света удивилась, каким он выглядел взрослым и строгим. И поняла, что между ней и Крысом что-то безвозвратно потеряно, какая-то возможность на примирение с реальностью. - Давай посмотрим, кого там похоронили, - попробовала отвлечь всех от грустных мыслей Власта. Они подошли к свежей могиле. Надпись была короткой 'Иванов Сергей Алексеевич'. - Добро пожаловать, Сергей Алексеевич. - Сказал Крыс, плеснув на могилу пива. - Здесь никто не будет тебе мозги ебать. * * * - Ты опять таблетки пила? - Без осуждения спросила Света Лалуну, когда та, с растерянной улыбкой и плывущим в сторону взглядом, сказала: 'Пойдём на крышу'. - Пойдём. Они сидели на крыше. - Хочешь колёсико? На бело-розовой ладошке Лу лежала белая капсулка. Света покачала головой - водка надёжней. - Ох, как торкнуло. - Восхищенно прошептала Лу. - Крыша едет - дальше будешь... Света тоже прислушивалась к своим ощущениям. Они с Лу тащились от разных вещей - в белокурой Светиной башке шумела русская водка, а под черной шевелюрой Лу ум за разум заходил от заграничной дряни с подпольной фабрики. Все изменялось с какой-то плавной силой, словно Свету накрыл плотный прозрачный вал, сквозь чуть искажающую линзу которого всё сложное стало казаться простым, а все простое наоборот приобрело какой-то особенный смысл - смысл был в останках мертвого голубя, лежащего у двери чердака, в блестящем на солнце стекле машины, стоящей на другой стороне улицы, в теплом порыве ветра. Всё вокруг словно силилось сообщить ей нечто важное, и она старалась понять язык неведомого царства, призрак которого вставал вырезанный из оплывающего стекла между ней и явью. Это было царство духов, тонкий мир.
- Прыгнем вместе. Будет, как в Японии, двойное самоубийство... И ты, наконец, узнаешь всё. Давай прыгнем вместе! И Лу, растопырив руки, покачивалась на краю крыши, в короткой крылатой курточке, ослепительной белизной горели её стройные ноги под черной кожаной юбчонкой. И Света не знала, чем объяснить свой отказ. Казалось, стать самоубийцей - словно проехать безбилетником, попытаться украсть вечность. - Саше бы не понравилось. - Вяло оправдалась она. - А ты не дури. Какой смысл? Во всём должен быть смысл.
Лу отступала всё ближе к краю, Света хотела схватить её за майку, удержать, но рука сжалась на медальоне, который носила Лу. Шнурок медальона оборвался. Лу, откинувшись навзничь, исчезла за краем крыши. Послышался глухой стук внизу. А Света осталась сидеть на ржавом железе у чердачной двери. В конце концов, каждая дружба себя изживает, исчерпывает себя. 'Никого не жалко, никого, ни тебя, ни меня, ни его'. Потом она медленно поплелась по лестнице вниз, поняв, что если кто-то застанет здесь, на неё может пасть подозрение. - А ведь это я виновата, так взвинтившая эту страсть к смерти у неуравновешенной Лу. Лу была жертвой, попыткой вызвать, как красная роза на надгробье. В кулаке был намертво зажат черный шнур с анкхом, который Лу, внимательная к символике, конечно, носила на шее. Он был выхвачен Светой из бездны, поглотившей подругу. Света поспешно вышла из подъезда, заметив Лу, лежавшую на асфальте, возле которой уже стояли люди. И спокойно направилась к автобусной остановке.
Пришлось сосредоточиться - чтобы вспомнить номер автобуса. Долго стояла у подъезда, невпопад набирая код, пока не вышла какая-то женщина, открыв дверь. Когда оказалась в квартире, сразу закрылась
