Размышляя об этом следующим утром, уже дома, Кейт пришла к выводу, что как романтическое заявление оно пожалуй, прозвучало довольно расплывчато. Может быть даже двусмысленно. А от двусмысленности до лжи всего лишь один шаг.
— Перестань, — сказала она пустому монитору лэптопа. — И не думай. Ты встретила человека, с которым приятно проводишь лето. Что еще тебе нужно?
Что? Ответ она знала. По губам скользнула ироничная улыбка. Как ни глупо, она хотела сказку. Даже теперь, после всех разочарований и огорчений суровой реальности, в глубине души еще таилась надежда на невозможное. Тоска по несбыточному. Жажда чуда. Лунный свет на атласной подушке, коленопреклоненный кавалер со словами любви на устах, маленькая, обшитая синим бархатом коробочка и сияющий брильянт внутри.
— Не отвлекайся, — приказала себе Кейт, стараясь сосредоточиться на статье. Вот чему нужно посвятить лето. Настроиться на новый лад, проложить дорожку к новой карьере. Цель была уже близка. Ей дали шанс, и его нужно использовать.
Но как она ни старалась, мысли упрямо возвращались к разговору с Джей Ди. Снова и снова она прокручивала его, разбирая каждое слово, отыскивая некий потаенный смысл, словно расшифровывала пророчество древнего оракула.
Именно так он и сказал. Она помнила каждое слово — они четко отпечатались в памяти. Почему Джей Ди упомянул Аарона? Что это значит? И значит ли вообще что-то?
— Доброе утро. — Кэлли вошла в кухню в домашнем халате и шлепанцах.
— Как себя чувствуешь?
— Скоро узнаем, да?
Кэлли собиралась провести экспресс-тест. Едва начав придерживаться предписанного режима, она уже выказывала скептический настрой. Приходилось планировать каждый прием пищи, соблюдать график анализов. Девушка пообещала прилежно исполнять инструкции, но Кейт чувствовала ее недовольство, разочарование, пессимизм.
— Надоело болеть, — пожаловалась Кэлли, кладя на стол подробную инструкцию.
— Тебе помочь? — спросила Кейт.
Девушка покачала головой:
— Надо учиться самой все делать.
— Уверена, на занятиях тебе дадут много ценных советов. В той брошюрке, что я прочитала в больнице, сказано, что уровень глюкозы поддерживается через упражнения и здоровое питание.
— Да, круто. Сил нет, как хочется поскорее начать.
Что ж, ничего другого Кейт и не ожидала — да и кто будет прыгать от счастья, узнав, что у него диабет?
— Выезжаем через час, — напомнила она. — У меня в городе тоже кое-какие дела.
Кэлли неприязненно взглянула на глюкометр.
— Что за дела?
— Прежде всего поискать материалы в библиотеке. С редактором я еще не разговаривала, но думаю, ей эта идея понравится. Хочу для следующей статьи предложить твою историю.
В первый миг глаза ее вспыхнули от удивления и восторга, но уже в следующую секунду лицо Кэлли приняло обычное скептическое выражение.
— Мою историю? — Она коротко рассмеялась. — Историю толстухи неудачницы с неизлечимой болезнью? И кому захочется это читать?
— Ты что, шутишь? Ты — потрясающий человек, Кэлли, только неправильно все воспринимаешь. И никакая ты не неудачница — наоборот. Твоя история — это история стойкости и мужества. У тебя и теперь все получится. Ты же сама обещала, что выздоровеешь, не забыла?
Кэлли хмуро кивнула:
— Обещала. Только все равно про такое в журналах не напишут.
— А это уже моя работа.
Кэлли открыла брошюрку. Перелистала, пробежав глазами, пару страниц и, не поднимая головы, спросила:
— Так вы хотите все рассказать?
— Я не напишу ни слова, если ты этого не захочешь. А поскольку ты несовершеннолетняя, могу использовать другое имя.
— Вымышленное?
— Да. Мы можем вместе его придумать. И еще. К статье понадобятся фотографии. Журналы такого ранга публикуют только качественные снимки, так что этим будет заниматься кто-то другой. Ты не против, чтобы тебя сфотографировали?
— Против? Да кто ж будет против сняться для «Вэнити фэр»? Близняшки Буш, подвиньтесь — Глаза ее ожили и тут же потухли — Кэлли снова натянула маску безразличия. — Ну, пусть фотографируют, если так хочется.
— Будет только одно правило. Ты должна говорить правду. Вся соль твоей истории именно в том, что она настоящая, реальная.
Кэлли вздохнула:
— Ну, после всего этого скрывать мне уже нечего.
— Точно?
— Точно.
— Можешь объяснить, почему ты соврала насчет своего возраста? — мягко спросила Кейт.
— А вы как думаете? — Кэлли вскинула голову и посмотрела на нее с привычным дерзким прищуром. — Если еще не заметили, я не самый образцовый приемный ребенок. И чем скорее выберусь из- под опеки, тем лучше.
— Лучше для кого?
— Для меня, для кого же еще! Вас трогает, когда кто-то врет?
— Конечно. Никому не нравится, когда ему говорят неправду.
— Я не про то спрашиваю. Вас это по-настоящему трогает? Ну так что, вы начинаете ненавидеть того, кто врет?
— Кэлли, я никогда не смогла бы тебя ненавидеть.
— Да не обо мне речь. — Девушка даже всплеснула руками. — Я просто спрашиваю, вы можете простить ложь или нет?
— Разумеется, могу, потому что ты объяснила, почему солгала. Конечно, ты поступила плохо, но мы постараемся все поправить.
— Господи, — вздохнула в отчаянии Кэлли. — Все, сдаюсь.
Кейт пристально посмотрела на нее. Ей почему-то показалось, что они говорят о разных вещах, не понимая друг друга.
— Ладно, слушай меня внимательно. Раз уж это будет наш совместный проект, тебе нужно быть готовой к тому, что я стану задавать много разных вопросов. Даже не знаю… Может быть, оно того и не стоит…
— Я ведь уже сказала, что согласна.
— Мне просто нужно убедиться, что ты действительно не против. Имей в виду, ты ничем мне не обязана.
— Я обязана вам всем, но соглашаюсь не поэтому. Это же клево, когда о тебе пишут в журнале.
— Ладно. Обещаю, что сделаю все как надо. Статья будет первоклассная.
— Договорились, — кивнула Кэлли и, посмотрев на глюкометр, перевела взгляд на таблицу в брошюре. Судя по нахмуренным бровям, результат был не слишком хороший. — Пойду, мне еще надо приготовиться, — сказала она и отправилась в свою комнату.
Через несколько минут в кухню забрел Аарон. Оглядевшись и не обнаружив ничего вкусненького, он
