рисованию письмен на воде[379]. Не рождаться и не умирать – такова великая нирвана[380].
Когда человек связан [с этим миром], то говорят о «Лоне Воистину пришедшего» (Татахагата- гарбха), когда же он освобожден, то говорят об очищенном Теле Закона (Дхармакая)[381]. Тело Закона безгранично, его основа (или «тело» – ти) не велика и не мала, оно может быть огромной, а может быть и малой, может быть круглой, а может быть квадратной. Откликаясь на вещи, оно реализуется во многих формах, как луна отражается в воде; постоянно двигаясь, оно не обретает недвижимой основы.
Оно не истощает деяния и не прибывает в недеянии. Деяния – это личное использование недеяния, недеяние – это личная опора деяний. Но оно не пребывает в опоре, а поэтому и говорят: «словно пустота, она не имеет опоры».
Таков смысл рождения и угасания Сердца, таков смысл истинной таковости Сердца. Истинная таковость сердца подобна светлому зеркалу, что отражает все предметы. Говоря о зеркале, мы имеем в виду Сердце, говоря о предметах, мы имеем в виду дхармы. Если сердце достигает дхарм, оно вторгается во внешние причины и следствия, которые и есть смысл рождения и смерти. Когда же оно не достигает [дхарм], то это и есть смысл Истинной таковости.
Шравака [лишь] слышит и видит природу Будды, Бодисаттва же прозревает природу Будды. Он достигает недвойственности, что и зовется «равно-природой» (самата). Природа сама по себе не имеет различий, а вот использование ее неодинаково. В заблуждениях проявляется знание (виджняна), в просветлении – высшая мудрость (праджня)[382]. Следовать принципу – именно это и является просветлением, следование же делам является заблуждением.
«Заблуждение» означает заблудиться в своем же жилище, в самой основе своего Сердца. «Просветление» означает быть просветленным как о своем жилище, так и о своей изначальной природе. Раз достигнув просветления, мы получаем вечное просветление и более не возвращаемся к заблуждениям[383]. Это подобно тому моменту, когда встает солнце – более нет возврата к темноте. Интуитивная мудрость – и есть это восходящее солнце, и ваше сознание никогда более не будет пребывать в темноте.
Когда вы постигните Сердце и будете пребывать в этом состоянии, то иллюзии более не будут рождаться в вас. А если иллюзии более не будут рождаться, то это и станет достижением Закона, что не имеет рождения.
Так было изначально, есть и теперь. И более не следует пестовать Дао и сидеть в медитации, ибо это и есть чистая дхиана (чань) Воистину пришедшего[384].
И если сегодня вы узреете истинность этого принципа, впредь вы не будете творить себе различную карму и проведете жизнь, уготовленную вам.
В одной накидке и одних одеждах, вставая и садясь, следуйте друг за другом, преумножая следование правилам и поступках, и достигните чистоты своей кармы. И если вы способны сделать [хотя бы] это, стоит ли беспокоиться, что вы что-то не понимаете? Вы долго стояли, теперь отдохните[385].
Диалоги
1. Мацзу с тремя учениками смотрит на луну
Однажды Ситан, Байчжан и Наньцюань[386] вместе с Мацзу любовались луной. Мацзу спросил:
– Для чего этот момент по настоящему хорош?
– По настоящему он хорош для выражения почтения, – сказал Ситан.
– По настоящему он хорош для самосовершенствования, – произнес Байчжан.
Наньцюань же лишь опустил рукава и удалился[387].
Мацзу сказал: «Писания проникли в [Си]цзана (Ситана – А.М.), чань принадлежит [Хуай]хаю (Байчжану). Лишь Пуюань [Наньцюань] превосходит все это и находится вне вещей и явлений»[388].
2. Мацзу и Наньцюань рассуждают о котле
Однажды, когда Наньцюань распределял порции риса между монахами, Мацзу спросил его: «Что находится на дне этого котла[389]». Нанцюань ответил: «Было бы лучше, если бы этот старик закрыл свой рот. Что за чушь он говорит!».
Мацзу остался недвижим[390].
3. Высший чертог буддизма
Как-то раз Байчжан спросил Мацзу: «Каков высший чертог[391] буддизма?».
Мацзу ответил: «Это именно то место, где ты оставляешь свою жизнь».
4. Дачжу «большая жемчужина»
Когда Дачжу (досл. «Большая жемчужина») [Хуйхай][392] впервые пришел к Мацзу, тот его спросил:
– Откуда ты идешь?
– Я иду из монастыря Даюньсы – «Больших облаков», что в области Юэчжоу[393].
– И какое же дело привело тебя сюда?
– Я пришел сюда в поисках учения Будды.
– Ты даже не видишь сокровищницы, запрятанной в твоем же доме! [394] Стоило ли тогда покидать этот дом и отправляться так далеко? Здесь у меня ничего нет, так какое же учение Будды ты сможешь найти здесь?
Дачжу с поклоном спросил:
– А где же содержится сокровищница обители самого Хуайхая [Дачжу]?
– Тот, кто сегодня вопрошает меня, и содержит в себе эту сокровищницу. Все есть в ней в полной мере и нет того, что бы отсутствовало, лишь используй это в его таковости (цзыцзай, само по себе). Так зачем же ты отправляешься вовне и ищешь там?
При этих словах Дачжу познал свое изначальное Сердце (бэнь синь), что не имеет своего истока ни в знаниях, ни в ощущениях. Он стал пританцовывать от радости и поклонился [учителю] в знак благодарности. Он оставался рядом с Учителем в течение шести лет. А затем он вернулся и написал «Рассуждения об основных принципах вступления на Путь через внезапное просветление» в один цзюань (свиток)[395].
