- Поднимите руки! - распорядился Фухе.- Оба!
Братья повиновались.
- Имей в виду, Луиджи,- продолжал Фред,- если ты двинешься, я продырявлю твоего братца. А теперь станьте лицом к стене.
Братья, не говоря ни слова, выполнили приказ. Фред сел в кресло, не опуская пистолет, достал 'Синюю птицу' и закурил.
- А теперь добрый вечер, синьоры,- вежливо сказал он.- Зачем пожаловали? Я весь внимание.
- Не стреляйте, эччеленца,- сказал в ответ Сипилло.- Что это с вами, Фердинандо? Клянусь Мадонной, мы пришли только поговорить!
- Как же! - кивнул Фред, затягиваясь дымом.- Уже пытались. Ну-ну, продолжайте.
- Вы зря нам не верите, эччеленца! - продолжал Сипилло,- Вы сейчас поймете, что мы пришли вовсе не из-за Мари из 'Козочки'. Зто нас уже не волнует.
Пьетро, да скажи ты ему!
- Мари вышла замуж,- мрачным голосом произнес Блэджино.
- Когда? - от удивления Фред даже положил пистолет.- И за кого?
- За хозяина, на следующий день после твоего отъезда. Я вчера звонил, так что точно,- сообщил Блэджино.
- За Коротышку Франца? - поразился Фред.- Да ему же за пятьдесят!
- У него ресторан,- еще более мрачно заметил Блэджино.- Так как, можно руки-то опустить?
- Валяйте,- разрешил Фред.- Садитесь и потолкуем, раз так вышло.
Прежние недруги уселись за стол, налили по рюмочке коньяку, и Сипилло начал:
- Синьор Фердинандо, несмотря на существовавшие между нами трения, вы должны все же признать, что мы никоим образом не мешали вашей коморре обделывать дела...
- И в ваш район не лезли,- добавил Блэджино.
- Тем более нас удивил ваш визит в Париж. Мы тут же навели справки и узнали, что вы не просто едете в Париж, но вы направляетесь к Кустопсиди...
- А в чем дело? - не понял Фред.- Мы в Париже не по делам коморры.
- Вы шутите, эччеленца,- кисло заметил Сипилло.- Вы еще скажите, что незнакомы с Демисом Кустопсиди, будь он трижды проклят, порка Мадонна!
- Знаком,- согласился Фред.- Но кто он, собственно? Я с ним знаком как с секретарем ля Рока - и только.
- Он не знает! - Сипилло в возмущении воздел руки вверх.- Он не знает! Да этот Кустопсиди, пер бакко, руководит парижской коморрой, которая как раз пытается захватить наши рынки! Неудивительно, что мы тут же помчались за вами.
- Да успокойтесь! Ни я, ни Кинг не лезем в ваши дела. Мы не собираемся помогать этому горбуну.
- Ты еще его не знаешь,- покачал головой Блэджино.- Вот послушай, что мы тебе о нем расскажем!. .
И братья Риччи, перебивая друг друга, стали повествовать Фреду о злодеяниях элегантного горбуна...
Тем временем Габриэль Алекс не терял ни минуты даром. Вот уже второй день он пил-гулял и веселился с душой-парнем Сеней Горгуловым. Первый день чернорубашечник поил Алекса 'Смирновской' в своей мансарде, сплошь украшенной двухголовыми орлами и черными свастиками вперемежку с портретами Николая Второго (с обязательным черным крепом) и Бенито Муссолини.
После опорожнения третьей бутылки Алекс проникся к своему новому лучшему другу полным доверием и выложил ему все: о своем папашке-купце из Новомосковска, о друге своем нищем герцогишке Фуше, ставшем теперь Фухе, об их главаре загадочном Акселе Кинге и даже об официантке Мари из 'Козочки'.
Горгулов поддакивал и все подливал. Алекс и сам не заметил, как после очередной рюмки сполз на пол.
Проснувшись, Габриэль обнаружил, что вместо куда-то исчезнувшего хозяина в мансарде находятся двое добрых молодцев, играющих на заставленном водкой столе в 'шестьдесят шесть'. Увидев, что Алекс проснулся, гости поспешили представиться:
- Поручик Голицын! - щелкнул каблуками первый.
- Корнет Оболенский! - в таком же тоне отрекомендовался второй.
- Г-гаврюшин! - брякнул Алекс, вскакивая, и подумав, добавил: Юнкер!
Голицын и Оболенский заржали и налили Алексу рюмку. Теперь они пили втроем.
- Скажи, Шура,- проникновенно говорил Голицын Алексу, обнимая нового приятеля,- хочешь реставрировать в России монархию?
- И деньжат подзаработать? - в тон ему добавлял Оболенский, подливая Габриэлю в опустевшую рюмку.
- Сделаем тебя губернатором Новомосковска,- шептал Голицын.
- И женим на племяннице великого князя Кирилла...
