даже не песок – мелкая взвесь, горьковато-соленая, как пот, который пропитывал одежду и выдубливал кожу. Брат предполагал, что это соль, оставшаяся на месте испарившихся в войну внутренних морей. Всяко бывает, но как может испариться море, Ванко, например, представить не мог. Собственно, моря в своей жизни ему повидать не довелось, поэтому приходилось верить на слово.
– И что? – Рус постучал по массивной створке. – Как открывать будем?
– Ничего. – Ключник ухмыльнулся. – У меня еще с Азаса кое-что осталось.
– Ого, там на льду ты знатный фейерверк устроил.
– Настоящий фейерверк еще впереди. – Рахан серьезно посмотрел на товарища. – Боюсь, его еще долго вспоминать будут.
Ключник копался возле двери около получаса.
– Там, за дверью, – Сатана? – вполголоса спросил Брата Ванко.
– Нет, Ван, не здесь. Тут пункт управления, отсюда ей можно отдавать команды.
– И она послушает?
– Послушает, просто надо уметь говорить на ее языке.
– Как Кэт и ты?
– Не совсем. – Брат улыбнулся. – Тот язык, на котором говорит Кэт, очень древний, а язык, который только и понимает Сатана, это новый, придуманный людьми для того, чтобы командовать машинами. Ключник должен его знать.
Поколдовав над запорами, Рахан отправил всех подальше – укрыться в пустыне было негде, – а сам состряпал себе небольшой бруствер в песке, проделал какие-то последние манипуляции и бегом бросился под защиту насыпи. Громыхнуло, вспыхнуло, и воздух наполнил свист разлетающихся каменных осколков. С утробным скрипом массивная створка отошла в сторону.
– Добро пожаловать, – прошептал Рус на пороге чернеющего провала.
– Останетесь здесь, – распорядился Ключник, – там километры тоннелей и полное отсутствие света. Разбивайте лагерь.
– Скажи, – Стерва обратилась к Брату, когда Ключник скрылся в прохладной темноте, – вы серьезно полагаете, что после уничтожения матки война продолжится?
– Да, наверное. Челнок – это ведь не вся Звезда. И драконы никуда не денутся. Если их иерархия похожа на семьи наших насекомых – термитов или ос, например, то матка для них все.
– Душа, разум, – подсказала Кэт, – без нее рой неуправляем.
– И что?
– Потенциал, – продолжил Брат. – Дайте могучее оружие в руки безумцев, настроенных на месть…
– Они станут мстить?
– Думаю, да. И уверен – в их арсенале найдутся технологии, не уступающие Сатане по разрушительной силе.
– И это значит…
– Еще одна Ночь и, как следствие, Зима. Потом, быть может, геноцид, охота на тех, кто выжил.
– До полного уничтожения?
– Надеюсь, что нет – сколько сможет продержаться муравей вне муравейника? Кажется, недолго.
– Рабам отпущено семь дней бесцельной жизни, – задумчиво промолвила Кэт. – Свободных век годами не исчислен.
Похоже на очередное откровение.
– Рабочие касты, жизнедеятельность которых четко регламентирована, погибнут в течение недели, – попробовал осмыслить сказанное Брат, – срок жизни не так жестко привязанных к иерархии элитных особей практически неограничен.
– Элитные особи?
– Самцы, я полагаю. – Брат посмотрел на Кэт в ожидании очередной подсказки. – С ними могут быть проблемы?
Однако взгляд девушки уже стал осмысленным.
– Не знаю, у трутней, например, даже жала нет.
– Я тоже так думаю – самцы, скорее всего, несут творческий или научный потенциал. Морфологически, конечно, они значительно превосходят человека, но до агрессивности и навыков Чужого-солдата им далеко. Одним словом, человечеству после уничтожения матки надо продержаться неделю. Не так много.
– Не так мало, – вздохнул Рус.
Ключник скоро выбрался наружу и вид имел удовлетворенный.
– Тут все в порядке. Похоже, никто эту базу не демонтировал. Законсервировали и держали про запас. Когда война началась, скорее всего развернуть не успели, слишком быстро все завертелось. Или забыли – наши чиновники и не такие сведения в архивах зарывали. Хотя это навряд ли – все-таки Объект. Все в смазке – только ключ повернуть.
– А где ты столько энергии возьмешь?
– Я же говорю – только тумблером щелкнуть. Там даже пыли нет. Резервные источники в режиме готовности – по боевому расписанию отработать хватит. Позже шахты проверю, но, думаю, там тоже все как положено.
– Помощь нужна?
– Не откажусь – такую махину запустить.
И завертелось.
После пары дней снования по темным коридорам где-то внутри утробно взревели невидимые механизмы и, мигнув, засветились молочно-белым стеклянные трубки вдоль стен. Ключник появлялся лишь изредка и все бормотал себе под нос то что-то про обхождение контуров защиты, то про снижение выбросов и перевод системы в минимально излучающий режим. Сначала он сокрушался по поводу невозможности навигации, после заявил, что пора изобретать какой-то секстант, затем ночами торчал, разглядывая в просветы меж облаками звезды, используя нелепую конструкцию из реек, зеркал и маятников. А через тринадцать дней после начала работ, утром, за очередным завтраком из странных запасов базы, называемых Раханом сухпаем, он торжественно заявил:
– Вычислил.
– Место посадки? – переспросил Брат.
– Да.
– И где?
– Понимаешь, ведь хороших мест на экваторе, а с орбиты Кларка комфортно садиться только вдоль него, не так много. То, что скорее всего будут выбраны острова, тоже очевидно – материковые зоны сильно загрязнены. Расчет оптимальной орбиты для снижения с учетом вводных дал это место. – Ключник пододвинул карту. – Хальмахера.
– Большой. – Брат рассмотрел зеленый островок посреди скопления участков суши – архипелага.
– У меня точные координаты есть, плюс-минус, конечно. После старта, опять же, Сатану нашу вести можно. Но, знаете, я этот остров весь к чертям собачьим на дно пущу, дури хватит – четыре носителя.
– Не стоит, наверное, весь остров, – предположил Рус.
Ключник вздохнул:
– Херня это все – точечные удары. А так, четыре по десять – сорок головок в Хальмахеру, и только пузыри на поверхности останутся. Так оно надежнее.
– Может быть, по одной, вдруг твои расчеты неправильные?
– Скажи еще – очередью. Нет, Рус, на второй залп у нас времени уже не будет. Эта война быстрая – кнопку ткнул, и ползи на кладбище.
– Почему?
– Потому, что старт засекается мгновенно. Носителю все равно – он пошел, и его с курса сбить практически невозможно. А вот место пуска обречено – двадцать минут, и его сравнивают с землей. И даже глубже.
– Значит, нам всем…
– Ничего это не значит. Вы все завтра снимаете лагерь и уходите. Куда угодно – я бы посоветовал в Азас или на юг. Уходите и ищите надежное убежище.
