— Да. Чем нам предстоит заняться?
— Думаю, пора поговорить с людьми, которые последними видели Веллу Таллентир живой.
Глава 39
Доктор Бакстер Огилви взглянул на Рейн из-за стола, заваленного кипами папок, бумаг и научных журналов. Он был директором психиатрической лечебницы Святого Дамиана. За тот год, что Велла значилась пациенткой лечебницы, Рейн прониклась уважением и благорасположением к доктору.
Он относился к людям, не лишеных сострадания к ближнему и с головой погрязших в традиционной медицинской и психиатрической практике. Рейн понимала, что у него никогда не было на руках ключа к истинной природе психического заболевания Веллы. Чтобы полностью понять ее патологию, ему требовалось поверить, что у Веллы имелись способности экстрасенса. Рейн знала, что он не был способен пойти на такой риск. Заявление Веллы, что она слышит голоса, Огилви в конце концов признал симптомом болезни.
Однако его подход к тому, что являлось одним из самых необычных и требующих напряженного внимания случаев в его практике, был удивительно объективен и широкомасштабен. Он включал в себя специальную диету в виде витаминных добавок наравне с передовым психиатрическим лечением, традиционной психотерапией и, прежде всего, спокойной обстановкой. Рейн знала, что она в вечном долгу перед врачом. Огилви совершил то, что не удалось сделать ей, Гордону и Эндрю за последний год. Он впервые за долгие годы обеспечил Велле некое подобие психологического и эмоционального спокойствия.
Доктор явно удивился, увидев в своем кабинете так скоро после похорон Рейн и Зака, но вновь поспешил выразить свои соболезнования.
— Я понимаю, что вы еще скорбите, — обратился Огилви к Рейн. Он сложил руки на столе и внимательно посмотрел на нее поверх очков в золотой оправе. — Иногда события вынуждают нас искать ответы там, где их нет, во всяком случае, в области действующей медицины. Возможно, вам лучше обратиться к религии или духовному наставнику.
— Мы здесь не ищем ответы на такого рода вопросы, — быстро заверила его Рейн. — Нам хотелось бы узнать подробнее, что произошло в ту ночь, когда умерла тетя.
Огилви заметно обеспокоился:
— Мне помнится, вы потребовали и получили копию документов, касающихся смерти вашей тети.
Зак посмотрел на него:
— Мы в курсе, что вскоре после полуночи у Веллы Таллентир произошла остановка сердца. Мы также знаем, что предприняли все меры срочной реанимации, но они оказались бесполезными. Нас не интересует причина смерти или усилия вашего персонала вернуть ее к жизни.
Пришедший в замешательство Огилви нахмурился.
— Тогда что вы хотите от меня?
— Мы хотели бы побеседовать с теми людьми из вашего персонала, кто видел Веллу в последние сутки перед смертью, — уточнил Зак.
В его голосе слышалась напряженность. Рейн знала, что это не просто потому что сейчас он был полностью погружен в расследование. Как и она, он столкнулся с хаосом психической энергии, пропитавшей вестибюль и кабинет. Как и любая другая больница, это учреждение вобрало психическую сущность отчаяния, страха, обеспокоенности, ярости, боли и просто обычного сумасшествия, исходившую от пациентов и их семей в течение многих лет. Энергия буквально пропитала все стены.
Огилви насторожил тон Зака.
— Вы же не ждете от меня, чтобы я подверг свой персонал допросу частного детектива? Если вы ищете преступную халатность, то должны следовать определенной процедуре.
— Нет, — вмешалась Рейн, прежде чем Зак смог еще больше напугать Огилви. — Это не то, что мы ищем. Мы понимаем, что вы обязаны защитить свой персонал. Но, как вы возможно понимаете, последние месяцы я занимаюсь тетиным наследством, и всплыли кое-какие вопросы.
Сейчас доктор смотрел на нее с выражением мрачного предостережения. Она понимала, что он всерьез прикидывает, не позвать ли ему адвоката. С такими темпами ее и Зака скоро попросят покинуть лечебницу.
— Вам нужно ответить на наш единственный важный вопрос, — продолжил Зак. — В день смерти у Веллы Таллентир были посетители?
Огилви в нерешительности замешкался.
Рейн наклонилась вперед:
— Пожалуйста, доктор Огилви. Это очень важно. Я знаю, что вы ведете тщательные записи. Насколько мне известно, за год, что тетя лежала здесь в больнице, единственные люди, которые навещали ее со стороны, это я, Гордон Салазар и Эндрю Китридж. Мы всегда записывались и показывали пропуск.
— Семья вправе знать, навещали ли пациента другие визитеры, — авторитетно заявил Зак.
Подбородок Огилви напрягся, но доктор резко кивнул.
— Хорошо, я представлю вам такие сведения. — Он нажал кнопку интеркома на столе. — Миссис Томас, не могли бы вы принести записи из журанала всех посетителей, приходивших повидаться с Веллой Таллентир двадцатого числа прошлого месяца?
— Сейчас принесу, доктор Огилви.
Немного позже в кабинет вошла ассистентка с компьютерной распечаткой в руках.
— Вы это хотели, сэр? — Она вручила ему листок бумаги.
Он быстро просмотрел его, седые брови слегка нахмурились.
— Да, спасибо.
Ассистентка вышла, закрыв за собой дверь. Рейн поняла, что Огилви напряженно всматривается в распечатку.
— Двадцатого числа я отсутствовала, — уточнила Рейн. — Но знаю, что на несколько минут ближе к ланчу заглядывал Гордон. Кто-нибудь еще есть в списке?
— Да, есть, — ответил Огилви, даже не пытаясь скрыть удивление.
Зак не двигался, но Рейн ощутила неожиданную сильную пульсацию его ауры. Он, видимо, тоже чувствует что-то, исходящее от нее, подумала она, потому что вдруг с такой силой сжала подлокотники кресла, что наверняка оставила на дереве следы ногтей.
— Кто ее навестил? — она постаралась спросить насколько в ее силах спокойным тоном.
— Николас Джей Паркер. Он назвался другом пациентки.
В животе Рейн возникло неприятное ощущение.
— Насколько мне известно, у тети не было знакомых по имени Паркер.
Брови Огилви взлетели вверх:
— Вы уверены, что знаете всех знакомых своей тети?
Ее первым побуждением было ответить «да». Но потом она вспомнила, что совсем недавно понятия не имела, что у Веллы был страстный роман с Уилдером Джонсом много лет назад.
— Нет, — призналась она. — Но я спрошу Гордона и Эндрю. Возможно, они вспомнят кого-нибудь с фамилией Паркер.
— Когда этот Паркер появился и когда ушел? — спросил Зак.
Огилви проверил распечатку:
— Он записался в три тридцать и ушел через сорок минут.
— Он навещал тетю в ее палате или в одной из гостиных? — напряженно спросила Рейн.
— По распечатке я не могу вам этого сказать. — Огилви положил решительным жестом листок. — Но кое-кто из персонала наверно вспомнит, поскольку любой посетитель помимо вас, мистера Салазара и мистера Китриджа выглядел бы белой вороной.
— Я буду признателен, если вы попросите кого-нибудь дать описание Паркера, — сказал Зак.
