А не зайти ли к Антону?
Когда после занятий в бассейне они втроем — дедушка, Маринка и Костя, уже совсем готовые выйти, — еще находились в вестибюле, Маринку окликнула Зоя Ивановна.
— Марина, — спросила она, — Черных сегодня в школе был? В бассейн он почему-то не ходит.
Маринка промолчала. Но она еще утром заметила, что Антона сегодня не было в школе.
Тут вмешался Костя Великанов. Его никто не спрашивал, он сам сказал:
— Это, наверно, потому, что Антон разбил в классе окно. И еще, наверно, потому, что у него двойка.
— Да?! — насторожилась Зоя Ивановна.
— Ну тебя! — Поглядев на Костю, Маринка сердито сверкнула глазами (как только не совестно быть таким ябедой!).
А Костя продолжает дальше:
— Не правда, что ли? И двойку получил. И окно разбил. И тебя обругал. Ты даже плакала. И меня он тоже обругал. Скажешь, вру?
Костя не врал, конечно. Так оно и было. О разбитом окне знала вся школа. Даже у них, в первом «А», был разговор об этом случае. И о двойках, которые получили оба мальчика, тоже был разговор.
Но мало ли что случается в школе! Не болтать же об этом в бассейне? Да еще рассказывать тренеру!
— Ну тебя! — еще раз повторила Маринка и отвернулась от Кости.
— И тебя тоже — ну! — не остался в долгу и Костя. Но от Маринки не отвернулся. Наоборот, посмотрел на нее поверх очков сконфуженный. Ему было неприятно, что Маринка на него рассердилась. Правда, чего он язык распустил?
— Ладно, ребята, не ссорьтесь, — сказала Зоя Ивановна и больше ни о чем узнавать не стала. И так все ясно — двойка, разбитое окно. Потому и не является Антон в бассейн. Понятно, с двойкой он не может быть допущен не только к соревнованиям, но и к занятиям.
Эх, Антон, Антон, как же тебя угораздило?
Зоя Ивановна была расстроена: придется парня отстранить. Придется… Ничего тут не поделаешь. Порядки суровые. А все-таки надо сперва повидаться с Антоном. Выяснить, как дело было? В школу сходить, что ли?
— Пошли, Марина, — сказал дедушка, когда Зоя Ивановна, простясь, отошла от них. — Пошли, Костя.
Но Костя вспомнил, что он в душевой позабыл мочалку.
— Вы идите. Я вас догоню. Мне обязательно мочалку нужно, а то мне дома голову оторвут.
— Так уж и оторвут! — улыбнулся дедушка.
Костя вздохнул: непременно оторвут, потому что он забывает в бассейне уже не первую, а третью мочалку. И кроме того, два мыла с мыльницами и даже как-то раз полотенце в душе оставил. Что теперь ему делать?
— А ты спроси у няни в раздевалке, — посоветовал дедушка. — Может, лежат они припрятанные да тебя дожидаются.
— Вы думаете? — удивился Костя. — Тогда я побегу спрошу.
— Не копайся долго. Мы тебя на улице подождем! — крикнул дедушка ему вдогонку.
Дедушка и Маринка вышли из вестибюля. Медленно пошли по двору, поджидая Костю.
Слабенькие снежинки кружились в воздухе. Кружились будто тополевый пух и устилали сухой холодный тротуар.
— Этот снег тоже растает? — спросила Маринка, разглядывая снежную звездочку, которая доверчиво легла на рукав шубы. Вот и вторая осторожно опустилась рядом с первой. Устала, наверно, летать где-то наверху. Села отдохнуть. Пусть. А какие обе красивые и совсем-совсем разные! Кажется, снег и снег… А приглядишься — нет одинаковых снежинок.
— Пожалуй, этот снег попрочнее будет, — ответил дедушка. — Да и пора зиме — декабрь! — И вдруг он предложил: — А не сходить ли нам к тому мальчику?
Маринка, конечно, сразу поняла, что дедушка говорит об Антоне. Но сделала удивленные глаза:
— К какому мальчику?
— Не прикидывайся, — чуть усмехнулся дедушка. — Кажется, он живет где-то недалеко? Ну, твой Антон?
С дедушкой не схитришь, он все видит насквозь. И Маринка сказала:
— Совсем близко. Только с ним, дедушка, я больше не вожусь.
— Что так?
— Да так…
— А все же?
Пришлось выложить начистоту. Все сначала и по порядку.
— Ну и вот, — сказала Маринка, — как же мы к нему пойдем, если я решила с ним больше не водиться?
Однако ей хотелось сходить к Антону и очень хотелось, чтобы дедушка сказал, что ничего нет особенного в том, что они пойдут.
А дедушка так и сказал:
— Что ж тут такого — возьмем да сходим!
— А может, он болен? Правда, дедушка?
— Тем более нужно сходить.
— У него знаешь, дедушка, мамы с папой сейчас нет в Москве. Он один живет.
— Ты мне говорила, я это знаю.
— Мама с папой у него сейчас далеко-далеко. — И Маринка неопределенно махнула рукой, что должно было означать то далекое место, где находятся сейчас родители Антона.
— Вот видишь, как не навестить его? — заметил дедушка.
— Прямо сейчас?
— Дождемся Костю и пойдем. Вон он бежит! Надо думать, отыскал свою мочалку!
— Он вообще растяпа! Вечно все теряет. Один раз очки уронил в бассейне. Честное слово!
— Как же в очках к воде человека пустили?
— Зоя Ивановна заметила, да поздно. Она крикнула: «Костя, Костя, очки сними!» А он уже плюхнулся в воду…
— Достали?
— Антон достал. Нырнул и достал.
— Антон у вас молодец.
— А двойка?
— Хорошего, конечно, мало. Но ведь всякое бывает.
А Костя между тем бежал и кричал:
— Нашлось! Нашлось!
— Дедушка, — с беспокойством сказала Маринка, кинув взгляд на бегущего Костю. — Значит, мы с Костей к Антону пойдем?
— А ты как думаешь?
— Лучше бы вдвоем, дедушка.
— И я так считаю…
Костя их догнал. Вид у него был счастливый.
— Все нашлось! И мочалки. И оба мыла с мыльницами. И полотенце тоже.
— Теперь-то дома голову не оторвут? — шутливо спросил дедушка.
— Теперь за что же? — удивился Костя. — Теперь все рады будут.
Они перешли на другую сторону Ленинградского проспекта, и Костя заспешил. Сказал, что ему стало так тяжело нести свой чемоданчик! Столько набралось всякого разного. Одних мочалок три штуки!
— Я дворами побегу, напрямик, — проговорил он и тут же исчез за углом большого серого дома.
