трель
И стон обманутого сердца!
Он выдувает адский свист,
И ангелов святое пенье.
Играет наш Господь – флейтист.
Его дыханье - вдохновенье!
Попомни о святых губах,
Вдохнувших в прах огонь лучистый!
Когда на сердце давит страх,
То нота не бывает чистой!
Любовь Он дал нам и нужду,
Поэтому поём печально!
Не затевай же с Ним вражду,
Уныние души - фатально!
Коль флейту вырвешь у Него,
Отдашь её тогда кому же?
Ведь равных нету никого!
Другие все играют хуже!
* * *
Я стих закончил. Мой совет -
На крышу подымайся ночью,
Под трезвый, хладный лунный свет ...
Увидишь духа град воочью.
И
Которую судьба сложила.
Все ноты сложатся в аккорд
И грянут хором:
Диван Шамса Тебризи, # 0532
КАМЕНЬ и ХРУСТАЛЬ
Ты – камень, я – бокал хрустальный.
Звеня, дрожу! Мороз по коже
От мысли про удар случайный!
Ты знаешь, что случиться может.
Так утром солнце звёзды гложет,
Миганья их - большому брату
Ничто! Хохочет красной рожей -
Рассвет не родственник закату.
Как страстное любви томленье
Приоткрывает моё сердце,
Способность мыслить и терпенье
Вмиг улетают через дверцу!
Мне остаётся только горе,
Рыдающее, до икоты ...
Как пьяный я валюсь, но вскоре
Встаю - не может ждать работа!
Любовь – реальность и стихия!
Поэт при ней лишь барабанщик,
Ведь вам не продаю стихи я!
Служу за совесть, не обманщик.
Про одиночество не буду -
В нём всё замешано на страхе.
Я верю, что случится чудо,
И я не буду жить во мраке!
Молю, чтоб Солнце не померкло!
Пусть проповедник слезет с башни,
Здесь без него, как в мрачном пекле!
Пусть он свою засеет пашню!
Диван Шамса Тебризи, # 2357
ПЛАВАНЬЕ
Любовь украла все привычки
И речь наполнила стихами.
Пытаясь соблюдать приличья,
Я молча шевелил губами.
И сердцем повторяя зикр*:
Был молнией пробит до икр!
Подпрыгнув, возопил от страсти!
Покрылся пятнами румянца,
Затопал, заплескал в ладоши,
И закружился в пьяном танце,
Собак пугая и прохожих.
Меня соседи уважали.
Я был надёжен и спокоен.
Всё исполняя, что скрижали
Гласили. Как приказы - воин.
Но был захвачен ураганом,
Против которого бессилен!
Я не тешусь самообманом,
Разбил скрижали, простофиля!
В душе Твой сохраняю голос,
Как прячет эхо храм пещерный.
Сгорел я, будто тонкий волос
На свечке! Дым я эфемерный.
* * *
Я умер, лишь Тебя завидев!
Небытиё моё прекрасно!
Такой исход мне не обиден,
Жизнь без любви была ужасна!
Любовь – убийца прозябанья!
Хоть приближает день ухода,
Но лишь Она существованью
Дарит размножиться свободу!
За что хвалить нам человека?
Самосожжение Любовью
Считалось мудрыми извека
Бессмертья подлинным условьем!
* * *
Над нами небо голубое,
Но мы - слепые у дороги.
И лишь убитые Любовью
Способны видеть, как пророки.
Способны выйти за пределы,
Зреть мрак, что за голубизною,
Преодолеть преграды смело,
Поставленные новизною.
Про солнце всякий зрячий знает.
Его сиянье – очевидно.
Зачем орать:
Свои глаза хвалить? Постыдно!
Великая душа таится!
Не сразу Мухаммед с Иисусом
Почтили грешников столицы
Слов откровения искусом.
* * *
Как океан моё моленье!
Слова – лишь утлая лодчёнка!
Неужто в ней одной спасенье?
И нить надежды очень тонка?
Опасно плаванье морское.
Кто знает – что нас ждёт в дороге?
Рёв бури? Острова покоя?
Молитву я творю в тревоге!
Не утонуть, доплыть до цели -
Уже огромная удача!
Нам повезёт ли? Неужели
Пробудимся, от счастья плача?
Не будем горевать, что спали!
Неважно, сколько без сознания
Мы прожили. Оковы пали,
Здесь не винят за опозданья!
Впиваю окруженья нежность,
Плыву в ней, как дитя в купели,
И вся любовная безбрежность
Мне словно стенки колыбели!
Диван Шамса Тебризи, # 0940
УЧИТЕЛЬ МУЗЫКИ
Учитель,
