детей — «настоящие мужчины». Хотя тоже странно: что за офицер-крестьянин, не из тех ли «возродителей своеобразия»… Да, но если бы действительно пришлось идти в деревенскую школу? Или у тебя был какой-то план?
— Не было… — признался Лартаяу. — Не успел придумать, как тем же вечером к ним явились ещё люди в той форме, привели местных подростков старше меня — и пошло пиршество с наркотиками в другой комнате. Потом вспомнили обо мне, потащили туда, я, конечно, не хотел участвовать — и они навалились на меня и привязали к кровати, снова пообещав заняться мной позже. И я уже только слышал, как делились впечатлениями о каких-то кражах, грабежах — насколько понял, там половина слов были нецензурными… Потом кто-то полез в бумаги, достал что-то вроде сводки, как какие-то изверги «воспитывали» своих детей, и они по очереди читали вслух, будто возбуждали себя… Я уже понял, к кому попал, и пытался освободиться — но попробуй перетереть верёвку круглой ножкой кровати! А там пошли уже крики, вопли, похоже на драку, с кого-то стаскивали одежду — всего и предполагать не берусь… Представляете обстановку? У «простых людей» называется: «сбрасывать напряжение». Будто не могут время от времени не превращаться в скотов… Ссорились, обвиняли друг друга — а я вдруг понял, что перестаю ощущать связанные руки! И понимаю, чем грозит — но звать этих психопатов, чтобы развязали, тоже страшно! И дотянуться, чтобы перегрызть верёвку, не могу — ноги тоже связаны. И какой телекинез — со связанными руками… Хотел собраться с силами и вырвать ножку кровати — но тут обо мне и вспомнили. Не затем, чтобы развязать — начали хлестать чем-то по ногам. Все подряд, по очереди… Ещё спрашивали один другого: встану я через два дня, чтобы идти в школу, или нет? Правда, потом спохватились: всё-таки встать должен… И как потом, когда ушли, руки у меня оказались свободны — не знаю. Не до того было, чтобы проверять: развязана верёвка, разорвана, разрезана, или каким-то образом снята целой? И вообще был в шоке… Помню только: увидел, как они там засыпают вповалку прямо один на другом, выбрался из дома, наверно, всё-таки посредством телекинеза открыл гараж — и представьте, собрался ехать в Колараафу, чтобы найти тех чиновников и рассказать, что за «подходящая семья»! Даже не подумал, что беру чужой автомобиль, и формально в этом возрасте не должен уметь им управлять — зато сообразил чем-то обмотать ноги в несколько слоёв, чтобы на сиденье не было следов крови, да ещё вызвал туда полицию — ничем, правда, не рискуя: пока доберутся до деревни… Но что сказал, зачем конкретно вызвал — не помню. И вообще страшно вспомнить, как гнал автомобиль по ночной дороге, временами впадая в транс… Вот как и пишут в газетах: «человек на грани потери контроля над техникой». Хотя зачем до этого доводить… Ехал сначала прямо в Колараафу — но на полдороге сообразил: могу ехать и через Амариоли, это совсем ненамного дальше, но хоть увижу, что осталось от дома! Доехал до поворота, свернул на другую дорогу, там ехал уже внимательнее — не такая она прямая и широкая, как та — наконец подъезжаю к Амариоли со стороны как раз нашей окраины, смотрю… а дом целый! Свет в окнах, незнакомые голоса — что всё же странно глубокой ночью… То есть — те чиновники солгали, в бывшем моём доме просто живут другие люди? И лучше уж к ним не ехать, а что-то выяснить у соседей?.. Дождался, пока те в моём доме лягут спать, потом уже под утро встали соседи — сперва, конечно, перепугались, но когда я объяснил, что к чему, рассказали… Родителям предъявили будто бы достоверно опознанные части моего тела с места взрыва, и они решили: лоруанское государство не в силах оградить их от тайных обществ, надо срочно уезжать — и предположительно, как понял со слов соседей, почему-то в Гимрунт! И ни в какое секретное хранилище наш семейный архив не сдан, они просто взяли всё с собой — и исчезновение брата из армии наверняка объясняется тем же… Видите, как быстро могут организовать это взрослым, если надо? А мне не сочли нужным сказать правду — я должен верить в ложь, которая кому-то удобнее? И не могу пытаться что-то выяснять без риска повредить семье… С одной стороны — бегство от политических преследований, организовано по глубоко секретным каналам спецслужб, втайне и от многих официальных организаций, включая «обычную» армию, а с другой — за побег из армии сами понимаете что грозит…
— Хотя давно уже и не та старая армия, — ответил Итагаро. — Многие ничему и не обучены как солдаты. По воинской специальности: плотники, портные, переплётчики… А спрос, если что, как с солдата старых времён — потому что какой-то подонок или дурак у власти не желает менять старые законы! Ладно, давай дальше…
— А дальше, пока я у бывших соседей проспал почти до вечера — по телевидению в сводке раскрытых преступлений прошло сообщение: там, когда по моему вызову прибыл наряд полиции, кто-то с перепугу проговорился, где в огороде закопан труп — и в трупе опознали их пропавшего племянника, под чьим именем я жил! Тоже, потерявшего родителей, взяли к себе — а через несколько дней нашли мёртвым после такой оргии, вот и спрятали труп! Такая «подходящая семья»… Но главное: опять же, кто я сам — после того, как несколько дней жил под именем покойника, с легендой, будто перед тем провёл два года в психбольнице с потерей памяти? И в той передаче так и сказали: «полиция разыскивает неизвестного подростка, выдававшего себя за Apтapay Архaпаро» — ну то есть того, убитого? Будто я сам выдал себя за него, а не те чиновники придумали мне такую легенду! А тут ещё угнал чужой автомобиль — зато мой дом отдан чужим людям, и нет возможности предъявить права на него! Я же официально — никто, человек без имени, биографии, адреса! И у тех соседей остаться не могу — да там и автомобиль спрятать негде, он весь день стоял прямо на улице! А это самый край города у выезда на шоссе, кто ни проедет — увидит!.. Хорошо ещё, они сами смогли предложить выход: как стемнеет, я всё же еду в Колараафу, там в университете наложу таких-то студентов — назвали имена, приблизительные приметы, где конкретно искать, но чтобы не ссылался, кто и откуда меня направил — и они сводят меня с другими, которые уже где-то кого-то прятали, и те на первое время помогут мне с укрытием и избавлением от угнанного автомобиля, а там уж самому решать, что дальше… И куда деваться — согласился. Знал уже, каково надеяться на тех, кто говорит и действует от имени государства и закона… Доехал до Колараафы, оставил автомобиль в лесной роще на самой окраине, не без труда нашёл университет, дождался конца занятий, рискнул обратиться в толпе к тем, кого узнал по приметам — сразу очень повезло, оказались действительно они, и не подозрительные, как опасался, вполне нормальные люди — они тут же пошли ещё за кем-то, все вместе повели меня через потайную дверь в подвал университетского здания, а там — в какую-то дальнюю комнату, сказали — пока буду жить там, и ещё долго совещались: каких частей внутренней обстановки автомобиля я мог касаться, и что поэтому лучше сразу заменить… Тут мне совсем стало не по себе: думал, такое в мирное время обсуждают только воры или шпионы. Правда, автомобиль в указанном мной месте они не нашли: кто-то успел повторно угнать до них… А я остался жить там в подвале, и они мне даже организовали самостоятельный заработок: готовить за кого-то студенческие работы по физике, химии… И тоже странно: для меня простые, а кому-то не по силам…
— И те не интересовались, кто это за них делает? — спросил Итагаро.
— Не в их интересах было задавать лишние вопросы! Кто-то взял на себя их трудности — и ладно. А что нехорошо, нечестно — так с чьей стороны? Тех, кто принял их туда, учил их так — или кто поставил меня в такое положение?
— А автомобиль? — спохватился Джантар. — Если полиция потом нашла его? А там твои отпечатки, ворсинки с твоей одежды…
— Как раз на водительском месте, хотя я формально не должен уметь им управлять, — повторил Лартаяу. — Вот и придумал сначала версию, будто просто лежал там спящим — а потом развил в целую легенду: сидел в полубеспамятстве на водительском месте — на буксире за другим автомобилем; потом шёл с кем-то через лес; потом — много дней провёл в незнакомом доме, где мне с едой, возможно, давали препарат, подавляющий волю, чтобы поддерживать это полубеспамятство и безразличие ко всему, так что и не задумывался, где я, почему, и надолго ли; потом — снова куда-то шёл, но уже один, тоже не знаю, откуда и куда; наконец — очнулся рано утром на скамейке во дворе одного из зданий Колараафского университета… Ужасно, если бы на самой деле? Но мне надо было иметь версию, где я провёл это время! Да и сколько мог нелегально жить в подвале? Вот и пришлось рассказать всё это как свою историю, когда те студенты по своим каналам свели меня с Лумаорой Ияту… Независимый исследователь, физик, согласился усыновить меня на действительно достойных условиях, — объяснил Лартаяу для Джантара. — И тут уже пришлось восстанавливать подлинную биографию, особый режим — конечно, делая вид, будто я уверен в гибели всей семьи, и не помню тех наркоманов из пригорода Гаталаяри. Хорошо хоть, и они меня не очень помнили, так что потом не опознали — да и чиновники не смогли подтвердить, куда кого отдали. Наверно, самим было что скрывать… И что делать: пришлось согласиться на все эти загадки, неувязки, неточности, которые как бы дополнили собой легенду на пять месяцев моей жизни. Но само опознание — это был ужас.
