терроризировать персонал. К счастью, я вернулась, и теперь…
— Теперь вы оба сядете и расскажете обо всем, что я пропустил из-за этой чертовой раны.
Карсон неодобрительно взглянул на Дилана.
— А ты чего заявился в такую рань?
— Это я попросила Дилана поехать со мной, — объяснила Сабрина. — Хотела, чтобы он был рядом, когда я получу результаты анализов. Мы к тебе прямо из кабинета доктора Рэдисона.
— А как идут дела в ЦКМЛ? — Карсон явно не спешил узнать результат. — Как они там справляются в твое отсутствие? Как поживают две мегакорпорации, которыми ты занималась в выходные?
— Дела ЦКМЛ идут в гору, — спокойно ответила Сабрина. — Дебора и Марк отлично справляются с работой. В выходные представители обеих компаний отправились домой с четко обозначенной стратегией. Анализ показал, что у нас с тобой на редкость совместимые организмы, так что если понадобится пересадка, я отдам свою почку. Ты что-то еще хотел спросить?
Карсон энергично замотал головой:
— Этого не будет никогда. Я уже говорил Рэдисону…
— Знаю. А я пообещала ему, что заставлю тебя изменить твое мнение. Решение принимаю я, а не ты, и я уже решила.
— А я сказал «нет», и это значит — нет!
— Позволь с тобой не согласиться. Мне уже двадцать семь, ты не вправе мной распоряжаться. Ты мечтал встретиться с дочерью — вот мы и встретились. Хотел, чтобы я вошла в твою жизнь, — и это сбылось. А теперь я хочу, чтобы ты принял мою помощь.
Карсон долго молчал. Затем он поднял руки вверх, признавая свое поражение.
— Ладно, твоя взяла. Пусть мне пересаживают эту чертову почку.
Сабрина с облегчением улыбнулась:
— Значит, договорились. Хочу сообщить тебе еще кое-что.
— Слушаю.
— Я подготовила набросок речи. Сотрудникам «Руссо» пора наконец узнать, кто я такая и каково мое настоящее место в компании. Если ты не против, я сегодня же объявлю об этом.
Карсон потянулся к стакану с водой и отпил несколько глотков, после чего поставил стакан на место.
— Ты точно готова? — Он долго, прищурившись, смотрел на Сабрину. — Я тебя не тороплю, так что…
— Понимаю, но мое решение никак не связано с тем, что сообщил мне сегодня доктор Рэдисон. Просто я так решила. Думаю, в этом нет ничего удивительного: управлять «Руссо» очень интересно, и именно о такой работе я всегда мечтала. Ты оказал мне большую честь, предложив это место. Теперь я жду не дождусь, когда ты снова вернешься в директорское кресло, чтобы мы могли работать бок о бок с тобой. «Руссо» ждет бурный расцвет — в этом я ни капли не сомневаюсь.
Уголки губ Карсона чуть дрогнули.
— Значит, ты никуда бы не делась, если бы я отказался принять твою почку?
Сабрина покачала головой:
— Нет.
Карсон сжал ее руку.
— Покажи-ка мне свою речь.
Сабрина отдала ему листок и, пока Карсон просматривал написанное, не сводила с него глаз.
— Если что-то не нравится, можешь поменять, — наконец сказала она. — Вообще-то мне хотелось, чтобы это объявление сделал ты.
— Мы так и поступим. — Карсон поднял глаза. — На сколько назначено собрание?
— На половину шестого.
— Прекрасно, у нас еще есть время. — Он повернулся к Дилану: — Позвони Марии, скажи, чтобы связалась со специалистом по видеосъемкам. Пусть найдет того, кто сегодня свободен, и попросит его явиться в палату со своим оборудованием, а вы подготовьте все в «Руссо». В пять тридцать генеральный директор представит всем нового президента компании. — Брукс вернул бумагу Сабрине и одобрительно улыбнулся. — Кстати, ты сочинила великолепную речь. Можешь зачитывать с любого места, но только после того, как я сделаю официальное сообщение.
Глаза Сабрины загорелись от радостного предвкушения.
— Ничто не доставит мне большего удовольствия.
— Ничто, говоришь? С этим я готов поспорить. — Лицо Карсона приняло благодушное выражение, и он покосился на Дилана. — Впрочем, об этом в другой раз. Сейчас нам нужно обсудить, как быть с прессой. Ты об этом подумала? Боюсь, они сегодня снесут твою дверь с петель.
— Я буду доброжелательна и немногословна.
— И помни: ни слова о том, что тебе известен рецепт, — предостерег Карсон.
— Знаю.
— А теперь поговорим о Глории. Ты ей уже сказала?
— Да, на выходных мы обсудили этот вопрос. Мама готова к тому, что в штат Массачусетс, а если точнее — в Рокпорт и Бостон, нахлынут полчища журналистов. Она возьмет огонь на себя, постарается защитить бабушку с дедушкой и ответит на самые интимные вопросы. К счастью, по части общения с прессой ей нет равных.
— Неудивительно. Она в этом деле ас. А твои бабушка с дедушкой переживут?
Внезапно Карсон нахмурился.
— Жаль, что тебе придется через это пройти. Я так хотел уберечь тебя от скандала.
— Знаю, но я сильная. Это качество я унаследовала от родителей и от бабушки с дедушкой. Подожди, скоро ты с ними познакомишься. Грозные старички.
— Я так и понял. — Карсон задумался. — Тут журналисты интересовались, как мое самочувствие, и похоже, они все обо мне знают. Как только пронюхают, что ты моя дочь, тут же догадаются, что мне хотят пересадить твою почку.
— Ну и пусть. Я не стану делиться с ними подробностями. Лучше поговорим о «Руссо»: там подобрался на редкость сплоченный коллектив. Люди пекутся о процветании компании и мечтают узнать, кто в тебя стрелял. Конечно, они не сразу привыкнут к тому, что я президент, но горстка журналистов, узнавших, что ты когда-то сдавал сперму, их не напугает. Надеюсь, Сьюзен тоже не съедет с катушек от нашествия прессы?
Карсон удивленно взглянул на Сабрину:
— Нет, конечно. Сьюзен всегда готова к нападкам прессы, и у нее богатый опыт по части общения с журналистами. Она привыкла, что ее слепят вспышки объективов и к ней пристают с вопросами. Так что за Сьюзен я спокоен, за «Руссо» тоже и волнуюсь только за тебя. Надо бы мне выйти отсюда поскорее, чтобы я смог тебя защитить… — Карсон ударил кулаками по краю кровати. — Как же меня это бесит! — Затем он обернулся к Дилану: — Позаботься о ней, сделай все, что в твоих силах.
Дилан кивнул не раздумывая:
— Позабочусь, и сделал бы это, даже если бы ты об этом не просил.
— Верю. Вечером уведи ее подальше от «Руссо» и от дома. Там будет полно прессы. Отведи ее к себе, приготовь ужин. Ты ведь умеешь готовить неплохие макароны-лингвини[3] под белым соусом из моллюсков. Конечно, шеф-поваром тебе не быть, но готовишь ты сносно.
— Спасибо на добром слове.
— Простите, — перебила Сабрина. — Но я не стеклянная и не требую бережного обращения. Как- нибудь не разобьюсь.
Карсон устало махнул рукой:
— Это и неудивительно — ведь ты моя дочь. Глория была права: во мне пробудился родительский инстинкт. Какое же это беспокойство — благополучие твоего ребенка! — Он покачал головой. — Никогда не думал, что так трудно быть отцом.
Сабрина улыбнулась: не столько словам Карсона, сколько выражению его лица. Ворчит по пустякам, изо всех сил старается ее защитить. Похоже, его радует роль отца, хоть он и притворяется сердитым.
