трепаться ни о чем, пошли, малыш.
— Да ладно! — огрызнулся Осирис и, насупившись, прошел мимо Тильды, едва не наступив той на хвост. Тильда зашипела ему вслед. Ишутхэ довольно ухмыльнулся и потопал за икубом.
Фыркнув, Тильда демонстративно подняла хвост трубой и выбежала в дверь.
— Пока, Бу-чо, — попрощался я и вышел следом.
Город жил своей жизнью. Но сегодня на вчерашнего невидимку обращали гораздо больше внимания. Мне совершенно это не нравилось. Я стал привлекать слишком много взглядов, не всегда дружелюбных.
— Может повесить на шею табличку — куратор? — проворчал я. Тильда, бегущая чуть впереди, обернулась:
— Плюнь, малыш. На то чтобы сокрушаться времени нет. Поспеши, к фате трудно попасть.
— Послушай, Тильда, — проворчал я, — ты хвалилась, что кошки знают о кураторах все. Что со мной не так?
Кошка остановилась и повернулась:
— Да, уел. Действительно, все не знают. Предположительно, такой финт последствия мутной наследственности. Общие предки сыграли роль. Может, кто согрешил с драконами. Я не сильна в понимании механизма родовых признаков. Еще вариант — подбросили. В любом случае, правда могла бы прояснить кое-что. Лучше спроси у отца. Шевели лапами, давай — она развернулась и побежала быстрее.
Я попытался догнать Тильду. Из-за внутреннего раздражения сдерживать бурливший внутри огонь оказалось тяжело. Периодически из ноздрей вырывались струйки дыма. Я взял себя в лапы, сосредоточился на сдерживании огня, и перестал замечать всех, кроме бегущей впереди кошки.
Дно озера состояло из возвышенностей и впадин. Город то поднимался, то плавно нырял вниз, согласно неровностям почвы. Дом фаты располагался на горе, наверное, одной из самых высоких и крайних точек Фамелькада. Пока мы добрались до него по пересекающимся улочкам, я немного выдохся. Но это, как оказалось, было лишь начало пути. Дальше пришлось подниматься в гору по многочисленным ступеням широких каменных лестниц. Дома жителей остались внизу, а по обе стороны поднимались крутые горные склоны и тянущаяся бесконечностью лента ступеней.
Я не смог удержать вздоха восхищения. Вокруг царствовала зелень. Алые, желтые капли бутонов шиповника, заросли нарциссов и колокольчиков, тикни, ирисов, лунных цветов и апшху, похожих на огромные темно-фиолетовые шары. Стены лестниц увиты плющом, мелким вьюном с граммофончиками голубых цветов. Мы поднимались мимо небольших площадок, видимо предназначенных для отдыха и обзора города с горы. От сильного пряного аромата цветов даже немного кружилась голова.
Тильда бежала легко, резво перебирая лапами, и ее хвост перед глазами вскоре стал единственным ориентиром. Я тяжело дышал и пару раз едва не загремел по ступеням в обратном направлении. Кошка постоянно подгоняла меня, рявкая, когда слишком отставал. Перед нарисовавшимися неожиданно дверями, я просто упал измученный окончательно. Немного отлежавшись, сел, раздраженно поглядывая на холеную тушку. Нарочно она, что ли так мучает меня?
Тильда тем временем что-то рисовала перед большими воротами. Отдышавшись, я попытался рассмотреть дом, до которого таких трудов стоило добраться. То, что мнилось дверями, оказалось огромными воротами, вырезанными из прочного железного дерева. Подпирали их массивные каменные стены, ржаво-коричневого цвета. Над воротами возносился узкий шпиль крыши насыщенного лазоревого цвета. Тильда громко замяукала. Я подошел поближе, пытаясь рассмотреть ее рисунки на земле.
Ворота дрогнули, створки медленно разошлись в стороны. Открылись они ровно настолько, чтобы я смог протиснуться в щель. За воротами скрывался широкий двор, вымощенный светлым камнем. Дом фаты выглядел удивительно скромным по сравнению с другими зданиями города. Сложен из обычного коричневого камня, кое-где порос мхом, стены увиты плющом и виноградом. Тильда побежала к входу в дом. Я побоялся, что не пройду, но дверь словно растягивалась по мере приближения. Когда мы подошли, она выглядела шире и выше, чем поначалу показалась издали.
После короткого подбадривающего указания кошки, я толкнул дверь лапой и вошел первым. Сразу запахло чем-то сладким, аппетитным. Вытянул шею, так как опасался идти дальше, но любопытство распирало. Хотелось рассмотреть хоть что-нибудь. Тильда проскочила мимо и короткими прыжками промчалась по длинному коридору. Вздохнув, я поплелся следом. Вышел в небольшую по моим меркам, светлую комнату. Из мебели в ней были только кресло-качалка и стол. В кресле сидела женщина. Я не смог сходу определить, к какому виду существ ее можно отнести. Определенно не икубка или фечка. Черты лица, количество конечностей и общие признаки схожи. Однако достаточно внимательно присмотреться, чтобы понять, она не имеет отношения к этим видам вовсе. Очень высокая, но не великанша. Узка в кости, худа почти болезненно, и вместе с тем выглядит как феи. Гладкая кожа, длинные руки с удивительно изящными кистями. Ни выпирающих ключиц, ни кругов под глазами, все изгибы плавные и мягкие. Лицо странное. Не отведешь взгляда, так завораживает, притягивает. Не лицо — живая магическая приманка. Кожа молочного цвета и светится, будто присыпана блестящим тальком. Глаза — прозрачные кусочки льда, на безупречном овале лица. Таких лиц и глаз у феков не бывает. Слишком уж правильное, пропорциональное, отталкивающее и притягательное одновременно. Россыпь мелких веснушек на носу, медово-рыжие волосы. Значит, вот как выглядят фаты?
— Приветствую, фата Альента, — произнесла Тильда. Дружелюбно замурлыкала и запрыгнула на руки женщины. Та чуть улыбнулась. Одними уголками губ. Погладила кошку и кивнула:
— Приветствую, молодой куратор.
Ни тени сомнения. Я куратор.
— Приветствую и вас, фата Альента, — робко промямлил я в ответ.
— Что хотите узнать? Ты давно не навещала меня, пушистая шалунья, — пожурила Тильду фата. Кошка громко мурчала. Она удобно устроилась на коленях женщины, распушившись как меховой шар.
— Мы попали в беду. Думали, ты сможешь помочь, — хрипло проворчала кошка. Рука фаты Альенты меланхолично поглаживала ее по спинке:
— Да, вижу беду. Я ждала его. Все когда-то начинается и где-то заканчивается. Вижу странное сплетение судеб. Суждено оставаться вместе. Одна нить связана с другой, а вместе клубок. Когда распутаете, все станет на свои места. Что держала в себе годы, отпускаю на свободу. Вы пришли, потому что жаждете ответов. Я дам их, хотя покажется, что это ответы на другие вопросы. Не так давно в мире Икуб родился мальчик с глазами разного цвета. Ему сделал предсказание провидец Абрахин. Мало кому приходилось слышать такие слова и родители мальчика не поверили. Да и сам мальчик оказался весьма недоверчив. Но в глубине души он знал, слова правдивы. Столь странным казалось предсказание провидца, что смысла в нем не увидели. Он молвил: 'Икубу предстоит совершить деяние, немалого мужества требующее. Другой на месте его оказаться готов, но лишь от руки юноши пасть должен враг, не иначе. Спасение в этом великих родов заключено. Жребием богов отмечен — очами разных цветов. Не сбежать, не укрыться от судьбы. Гибель стоит за плечом. Жертва угодна богам, если страх победит благородство', — Альента глубоко вздохнула и продолжила, — теперь расскажу о молодом кураторе. Солнце окрасило ее перья. Стоит невольно на пути молодая самка. Не потому, что хочет зла. За нее принято решение. То, что от рождения начертано, ими пересмотрено. Тебе отказано в праве крови, и ей оно даровано. Почему? Не отвечу. Помни, гнев не помощник в деле чести. Правду суждено узнать, если хватит сил от нее отказаться. Последнее. Ты уже знаешь то, что еще сокрыто туманом. Достаточно просто поверить. Искомое не снаружи, внутри. Радуга путь и укажет.
Фата улыбнулась и неожиданно растворилась в воздухе. Мурлычущая Тильда шмякнулась на пол и обиженно сказала:
— Ну вот, всегда так. Поговорит и исчезает. Устала. Простимся и отправимся обратно. Запомни слова хорошенько. Фаты видят судьбы.
На самом деле я мало что понял, но постарался запомнить. Осирису нелегко приходилось раньше, и после слов Альенты, думаю, не полегчает. Избранность не приносит ничего хорошего, теперь я уверен в этом. А слова фаты сплошные загадки, не силен в их разгадывании, да и не стану гадать.
— Всего доброго на пути, фата Альента, — сказала Тильда.
— Прощайте, фата Альента, — добавил я и посмотрел на кошку. Она подняла хвост трубой и медленно потрусила к выходу.
