crazy_artist: Ё-о-о-олочки пушистые в беленьком снегу! Потрещать здоровы мы — я уже бегу! Споки, Кис, пока. Мне завтрева рано!
wild_kitty: Ладно, поэт, держи мою пушистую лапу! Доброй ночи!:-*
crazy_artist: А это что было?
wild_kitty: Ну… захотелось!:)
crazy_artist: Спасибо за всё, но поцелуев больше не надо, хоть и виртуальных. ОК?
wild_kitty: Ладно, хоть и жаль!
crazy_artist: Ба, да ты по ходу на меня запала!?
wild_kitty: Возможно! На такого трудно не запасть!
crazy_artist: На какого?
wild_kitty: Так, мы спать идём? А то в поговорке не сказано, какого пола была кошка! Поговорка-то американская. Коты… тоже мрут от этого женского порока.
Роб был в шоке. Котом его называли в той подмосковной школе, где он когда-то занимался танцами, за его серо-зелёные глаза, которые в момент сосредоточенности или приступа злости становились по- кошачьи желто-зелёными. Позже, когда он уже пару лет занимался каратэ, кошачий блеск реже стал появляться в его глазах — мальчишка научился контролировать злобу. Но кто знал, тот боялся этого блеска. А особо трусливые утверждали, что глаза его даже светятся в темноте. Сам Роб понятия не имел, правда ли это — он не видел себя со стороны. Он знал другое — в темноте он ориентировался гораздо лучше других. Но для него кличка «Кот» была связана именно с приступами неконтролируемой ярости, которая напоминала о другом чувстве, которого он в себе так не любил — о ревности.
crazy_artist: Слышь, кто ты такая? Этого-то вообще никто не знает в училище! Да я и сам начал об этом забывать. Откуда ты это знаешь?
wild_kitty: Это ты сейчас о чём?
crazy_artist: О «коте»!
wild_kitty: О каком ещё коте?
crazy_artist: А вот давай ты теперь не будешь дурочкой прикидываться!
wild_kitty: Так! Я абсолютно не понимаю о чём ты! Или ты сейчас извинишься и объяснишь, или дикая кошка помашет тебе хвостиком навсегда! Учти, я серьёзно!
Звучало убедительно, и Роб предпочёл не рисковать. Пусть кошка и виртуальная, но ведёт-то она себя по-дружески. Он не хотел терять такого понятливого и проницательного друга.
crazy_artist: Ну, извини! Я просто привык, что ты про меня очень много знаешь. Ты, правда, не в курсе о чём я?
wild_kitty: Вот, представь себе, да!
crazy_artist: Просто до переезда в Москву я жил в одном подмосковном городишке. Так вот в школе, где я учился, мне приклеили кличку «Кот». За внешность и повадки. Тогда мне было прикольно, а сейчас я понимаю, что меня реально боялись. Не знала?
wild_kitty: Нет! Просто в тебе действительно есть что-то кошачье.:)
crazy_artist: Значит, мы с тобой одной крови — ты и я!:) Только ты обещай, что в офе — никому! ОК?
wild_kitty: Замётано, братишка! Могила!
crazy_artist: А почему братишка?
wild_kitty: Ну мы ж с тобой одной крови!?:):D
crazy_artist: Аааа! Ну тады ладно. Ну, всё, сестрёнка:), баиньки! А то меня уже плющит! Споки!
wild_kitty: Споки и чмоки!
crazy_artist: Ты опять?
wild_kitty: Ну, чисто братский поцелуй!:)
crazy_artist::) Вот хулиганка! Ладно, давай!
Робка закрыл крышку ноута и моментально выключился сам.
А дни как назло, тянулись резиново-долго. Кругом всё уже таяло, капало и текло ручьями. Измученный ожиданием Роб смотрел на выползающий из-под снежного одеяла город, на неизвестно откуда взявшихся первых пчёл, ищущих первоцветы среди жиденькой светло-зелёной травы в сквериках. Он слушал радостный щебет весенних птах, а сам думал о той, что за тысячу километров от него сейчас тоже думала о нём, ведь иначе и быть не могло, но почему-то не возвращалась… Здесь, наверное, было уместным «И вдруг…» Да нет, совсем не вдруг. Ожидаемая им благая весть в виде СМС-ки пришла или во время звонка на занятия или в шуме метро, но обнаружил он её только дома, выкладывая мобильник из кармана. Но когда обнаружил, чуть с ума не сошёл от радости.
«Буду рано утром коммерческим автобусом в Лужниках. С нетерпением жду встречи. Аля». Ликующий Робка впорхнул в кухню и расцеловал колдующую у плиты маму, которая сразу всё поняла и спросила только:
— Ну и когда?
— Завтра утром! Нет, скорее, сегодня ночью!
Коммерческие автобусы приходили на «Лужу» с часа ночи до шести утра. Заставив себя немного поспать, наш герой отправился уже под закрытие на метро, чтобы наверняка не опоздать. Он прибежал на стоянку с белой розой в руках и, убедившись, что с Волгодонска ничего не было, облегченно вздохнул и приготовился преодолеть последние часы ожидания в сладком предвкушении встречи. К счастью, ждать пришлось недолго. Уже через полтора часа Роб встречал в дверях высокого автобуса сонную, но счастливую Алю с букетом сирени в руке. Они поймали друг друга в объятия и стояли так, пока водитель не спросил, собираются ли они забирать алин багаж. Рассудительный Роб уговорил девочку не будить тётку в три часа ночи, и, поймав такси, они поехали к нему домой. Конечно же, мама не спала. Она предложила деткам что- нибудь перекусить и, умилённо вздохнув, с чувством исполненного долга направилась спать. Алечка положила голову Робке на плечо, и они так и просидели на диванчике в кухне, почти не шевельнувшись, до самого рассвета в сладкой полудрёме. Они так долго ждали этих минут…
Проснувшаяся мама, увидев ребят там же, где она оставила их ночью, и нетронутую еду, только улыбнулась — иначе и быть не могло. Напомнив, что неплохо бы позвонить алиной тётке, которая, скорее всего, уже проснулась и волнуется, она предложила парочке кофе и убежала на работу. Тётке позвонили, извинились, уверили в целости и сохранности любимой племяшки и пообещали доставить оную на место «как только так сразу». Что и решено было сделать немедленно — время поджимало. Поделив букет сирени, которой в Москве ещё и в помине не было, поровну между робиной мамой, Робой и тёткой и едва опять не забыв про багаж, они буквально побежали к алиному дому. Им было весело и смешно — они снова были вместе. Робка попросил Алю обязательно выспаться, потому, что вечером в «их» кафешке, за их любимым столиком он будет готов выслушать её длинный рассказ о поездке домой.
— Форма одежды — парадная, состояние — полуголодное! — радостно скомандовал он и унёсся вниз по лестнице через две ступеньки, не дожидаясь лифта.
Не сказать, что день для Роба пронёсся мгновенно, но он как мог подгонял время, берясь за все дела с двойным усердием и успевая при этом помочь советом другим. Обычно за ним такого не наблюдалось — он всегда целиком отдавался только своей работе. Он в буквальном смысле весь день провёл на ногах, зато успел очень многое. И когда наконец-то приземлялся напротив просто обворожительной в этот вечер Алечки за их ещё с утра заказанный столик, он был безумно доволен прошедшим днём, да и собой тоже. Нашей парочке в этой кафешке всегда были рады. И как оказалось, отнюдь не только за чаевые, всегда оставляемые Робкой. Просто они как-то сразу понравились персоналу ещё в первый «креветочно-салатный» день и всем было приятно видеть их вместе.
— Ну, я весь — внимание! Рассказывай! Что случилось? Почему так резко сорвалась и ничего сразу не объяснила? Почему так долго не приезжала? Как там твоя мама? Как отец? Что говорят? — принялся расспрашивать Роб, ещё не придя в себя после бешеного дня.
— А можно не всё сразу, а по порядку, а то я первый вопрос уже забыла! — пошутила Аля. — Расслабься, Роби, успокойся, мы уже никуда не торопимся!
— Убедительно прошу не увиливать от ответа! — менторским тоном произнёс Робка.
