почти в упор.
Пули прошли почти впритирку к моей голове. Я отшатнулась в сторону. Позади меня раздался стук. В проеме двери оседал солдат. Автомат выпал из его руки и ударился об пол, этот-то звук я и услышала. «Сквозняк!» — мелькнула мысль. Точно, ведь входная дверь была закрыта, откуда взяться в доме сквозняку, ведь окон-то в сенях нет? Снова повернула голову и взглянула на Леонова. Он опустил оружие и смотрел на меня. Странно как-то смотрел, будто вспоминал.
— Аккуратнее надо быть, Котенок. Так и до беды недалеко.
— Да… я как-то вот зевнула его… Вниз скорее спешила, мало ли как там у вас? Вы целы?
— Цел. А ты как? Нога не болит, идти можешь?
— Могу.
— Ну так надо отсюда сваливать и поскорее. Остальные где?
— В лесу… А вы откуда знаете?
Он похлопал рукой по СВТ.
— Видел я ваших ребят. Вернее, одного, второй к этому времени погиб уже. Он мне винтовку отдал и револьвер. И на карте показал, куда идти. Снайпер ваш ранен был и весьма серьезно, идти не мог.
— И что вы?
— Он сказал, что не жилец. Просил меня уйти, а то у него граната под рукой была, боялся, что нечаянно дернется и… сама понимаешь. Ушел я…
— Ладно, об этом после поговорим, сейчас идти надо. Немцы там как? Проверять не надо?
— Успокоились. Старший их живучим оказался. И вертким. Даже из такого неудобного положения стрелять пробовал. Не успел. Но пару пуль на него ушло…
Мы тронулись в путь, и тут меня словно обухом по голове ударило! Ну, назвал он меня Котенком, ладно, Яков мог и проговориться в таком-то состоянии. Но вот нога! Откуда он про это мог знать?
— А-а-а…
— Привет тебе, Котенок, от дяди Саши…
В-в-в-жик!
Над нашими головами пропела пуля. Потом еще одна.
— К развалинам! — крикнул Леонов, забирая в сторону и перекидывая за спину пулемет. — Тут еще кто-то есть!
Кто-то — это было весьма мягко сказано. По нам стреляли минимум из десятка стволов.
Пересечь то, что когда-то было улицей, под таким обстрелом нечего было и думать. И десятка шагов не пройти — снимут.
— Вот, значит, как… — процедил сквозь зубы Леонов. Он прижался к стене и держал в руках СВТ. — Не сидится вам на месте? Ну, в добрый путь, лежать — оно так даже и приятнее…
Плавным движением он вскинул винтовку.
Бах!
Со стороны немцев ударил по ушам вопль.
— Есть один… а неча бегать, тебя сюда не звали… Правый фланг паси! — крикнул он. — Здесь-то я их вижу, а вот там мне дом обзор закрывает. Точняк, какая-то скотина там попрет, задницей чую!
Прижавшись к земле, я продвинулась на десяток метров в сторону. С этой позиции я могла контролировать правый фланг. Со стороны Леонова бабахнул еще один выстрел. Так… положение интересное выходит. Нам через улицу не пройти, немцы ее простреливают. Но точно так же и им не подойти к нам вплотную, мы тоже простреливаем все подходы. Так можно держаться долго, лишь бы у них миномета не оказалось.
Судя по всему, миномета у немцев не было, иначе зачем им было пытаться сократить дистанцию? Со своего места я видела, как, маскируясь обломками, в нашу сторону ползли два фрица. Пускай ползут, мне еще не очень удобно по ним стрелять… Ага! Первый солдат приподнялся и вытащил гранату. Ну, давай, дергай за веревочку… Есть! Короткая очередь отбросила его назад. А выпавшая из руки граната рванула за спиной второго. Отлично! Минус два.
Бах! Бах! Бах!
Леонов выругался.
— Прыткий черт! Ну, ничего, я тоже не подарок…
Бах!
— Готов… Как там у тебя?
— Двое. Были…
— Растешь на глазах! Молодец! Не расслабляйся, сейчас еще полезут. Им более некуда, тут я их хорошо зажал…
Немцы на какое-то время замерли. Постреливали с места, но в атаку не лезли.
— Что-то мне это не нравится, Котенок… Ты сколько у них пулеметчиков видела?
— Да вроде бы один он был. Теперь на чердаке лежит.
— А второй номер куда девался? Да и я видел у них два пулемета…
— Так часть немцев же ушла!
— И как далеко? Хитрой змеюкой был покойный гауптман. Не верю я, что он просто так их гулять отправил…
— Так, может быть, и мы потихоньку двинем? Пока эти фрицы на месте сидят?
— Может быть, может быть… — он приложился к винтовке. — Обожди-ка…
Бах!
— Есть еще один… Как ты думаешь, сколько их там?
— Ну… пятеро лежат, стреляет постоянно человека четыре… С десяток, я думаю, их тут есть. Точнее — было.
— Да твой пулеметчик. И на дороге шестеро. Еще один в доме прятался. Ну, тот, что за тобой следом выскочил. А было их тут, судя по всему, не меньше взвода… Значит, еще десяток где-то тут ошивается… Да, Котенок, ты права, пора и нам отсюда уходить. Если дадут… Держи-ка! — он бросил мне банку консервов, которую вытащил во время разговора из вещмешка.
— Это что? Зачем?
— Только жрать это не вздумайте! Этой смесью немцы своих подопытных кормят, чтобы те слушались их безоговорочно. Не знаю, как она на нормального человека действует, но здоровья уж точно не прибавит. Так что убери к себе, у меня еще есть.
— А почему вы меня Котенком зовете? Ведь мы же с вами не встречались раньше? Вам Яков сказал? Или… дядя Саша?
— Это снайпера вашего Яковом звали? Нет, он мне ничего не говорил. А дядю Сашу… ну, можно сказать, что очень плотненько я с ним пообщался… оттого и знаю о тебе так много. Только вот здесь увидеть тебя не ожидал…
В-в-в-жик!
— Опаньки, а это еще откуда? Никак сзади пришло?
— Похоже.
— Вот и отыскался пропавший десяточек… Сейчас, Котена, будут нас тут квалифицированно и грамотно ровнять… то есть, прессовать… Давай-ка вон туда переползем, авось да натянем фрицам нос.
Не приподнимая головы и не высовываясь, мы переползли метров на пятьдесят. Забрались в развалины дома. Судя по всему, это когда-то был магазин. Во всяком случае, обломки прилавка в нем присутствовали. Оставив меня сторожить входную дверь, Леонов спустился в подвал. Вылез он оттуда довольный.
— Люк там есть. Правда, заперт он. Ну, да это и хорошо, по крайней мере сзади не доберутся. Стены тут крепкие, кирпичные, да еще и кладка старая, толстая. Миномета, надо полагать, у фрицев нет, иначе бы они нас уже минами засыпали. Так что — продержимся.
— А если они помощь вызовут?
— Ну, разве что голубиной почтой. Радист-то у них на дороге был, вместе с гауптманом. Рация его в
