— Точно не вижу: пыль! Но около десятка есть. И еще моторы слышу.
— Телефонист! Минометчикам скажи: сигнал три.
И бывшие по берегу минометы перенесли свой огонь за холм. Я сунул телефонисту трубку.
— Давай, минометчиков корректируй! А то вмажут в белый свет как в копеечку!
Бой на берегу тем временем разгорался. Под прикрытием подбитой техники немцы начали выдвигаться на мост. Со стороны их окопов начали бить пулеметы. Целей они пока не видели и поэтому причесывали все казавшиеся подозрительными места. Наши пулеметы пока не отвечали.
Телефонист сунул мне трубку.
— Что там?
— Еще немцы подходят! Из минометов стреляют только два, остальные почему-то замолчали. Вижу на дороге пыль — танки идут!
— Пехоты там сколько?
— Много! Наши мины падают повсюду, но немцы продолжают прибывать. Сейчас к дороге пойдут!
Так. Немцы изменили тактику. Корректировщики сидят у них в цепи, это уже ясно. Сейчас пехота разведает наши огневые точки, и немецкие пушки по ним вдарят. После этого танки расчистят дорогу и рванут на мост. Где их артиллерия? Судя по рассеиванию снарядов, где-то в глубине позиций противника. Сбить или достать мы их не можем — неизвестно их местоположение.
— Еще пехота подошла! Идут к дороге, с ними четыре танка!
Все, решились на расчистку.
Ну, вот уж хрен!
— В зону поражения вошли?
— Давно уже!
— Телефонист! Саперам команду на фугасы!
Взрыв был слышен даже отсюда…
— Минометам — беглый огонь по дороге за холмом!
Снова НП.
— Командир! На дороге ужас какой-то творится! Грузовики все нафиг разнесло! Та пехота, что с танками шла — вообще не вижу никого!
— А те, что остались?
— В расщелину лезут!
Взрывать? Сейчас они там прячутся. В атаку все равно не пойдут. Танки без пехоты не очень страшны. Но пехота есть на берегу… Однако же, до этого берега машинам еще дойти нужно. А там мины стоят…
— НП? За танками смотреть!
Огонь со стороны немцев существенно ослаб. Минометы с бронетранспортеров стрелять перестали, то ли снайперы постарались, то ли фугасами накрыло. Не важно. Главное — заткнулись. Еще стреляла артиллерия, пытаясь нащупать минометы, но толку с этого пока было немного. Что сделают немцы?
— НП? Потери немцев?
— Грузовики разбиты, многие горят. Всего машин десять. По пехоте… тут трудно сказать, но человек двести точняк хлопнули.
Ага, и на дороге их с полсотни только на минах легло и минометами выбито. Еще и раненых приплюсовать — считай, батальону кирдык почти пришел. Машины разбиты, значит, подкрепления быстро не доставить. Если еще и моряки сработают как надо… Сколько немцев сидит в расщелине? Сотня? Меньше или больше? А на берегу? Хватит их для прорыва? Им ведь еще через мост идти. А тем, что в расщелине сидят, надо еще до берега добраться. Между прочим, тоже по минам идти придется. Нет, не пойдут они сейчас. Немцы знают, что где-то здесь стоит танк и пулеметы в засаде. Пока что не видно никаких успехов от работы немецкой артиллерии. Нет, не совсем же они дураки, чтобы лезть вперед на неподавленную оборону.
Бой завис, если так можно сказать. Еще стреляли немецкие пушки, били из окопов пулеметы. В ходе боя наступил перелом. Не чувствовалось среди немцев напора. Они еще стреляли, копали укрепления. Но я понимал: сейчас они в атаку не пойдут.
Снова телефон.
— НП? Что там у вас нового?
— Один танк подорвался. Остальные отошли метров на сто и остановились у дороги.
— Что с пехотой?
— Сидят в расщелине.
— Подкрепления больше не было?
— Нет, из тыла никто не подходил. Движения по дороге не наблюдаю.
Так будут немцы наступать или нет? Имеющихся сил для этого недостаточно. А подкрепления что-то не видать. Или это уже морячки подсуетились? Не рано ли? Я повернулся к телефонистам.
— Минометчикам: прекратить огонь, сменить позицию.
Стрельба с нашей стороны практически затихла. Перестали стрелять и немцы. Только пушки бухали время от времени.
Зуммер телефона!
— Командир, немцы отходят от реки!
— Телефонисты, передать всем: воздушная тревога!
Наш берег совсем затих. В тягостном ожидании прошло минут двадцать. Не ошибся ли я, предполагая воздушный налет?
Нет! На горизонте появились черные точки. Одна, две, три… девять. Здорово же немцы на нас обиделись!
— Телефонисты! Всем пулеметам, кроме тех, что на переднем крае, огонь по самолетам. Не дать им прицельно отбомбиться. Танкистам покинуть танк — и в укрытие! Танк — мишень, его будут выбивать в первую очередь.
И небо рухнуло на наши головы…
Поднимаясь с колен, я выплевывал изо рта невесть как попавший туда песок. По моим внутренним ощущениям нас бомбили не меньше часа. Хотя на самом деле налет вряд ли продолжался более десяти минут. Я выглянул из окопа.
Танку не повезло. В него попали как минимум дважды. Теперь на его месте чадным дымом полыхал костер. Что там горело — сам танк или маскировка — отсюда было уже не разглядеть.
— Телефонисты! Что там у нас со связью?
— Частично цела.
— Частично — это как?
— Отвечают не все.
— Выясните у тех, кто отвечает: потери и наличие личного состава. Если есть обрывы — исправить.
Вся площадка перед мостом напоминала собой фрагмент лунного пейзажа. Подбитые немецкие танки тоже огребли от своей авиации и были годны разве что на металлолом. Несколько бомб упали в реку. Мосту тоже досталось. Фугаска пробила настил и взорвалась в реке, отчего его слегка перекособочило. Отлично! Значит больше они авиацию не вызовут. Еще одна такая «удачная» штурмовка — и мост можно будет списать в архив. Подобный сюрприз немцам явно не нужен.
— Товарищ командир!
— Слушаю.
— Разбито одно орудие — сорокапятка, два пулемета. Восемь человек убитых, одиннадцать ранено. Трое из них тяжело.
— Тяжелых в деревню. Там вроде бы подвалы были. Попробуйте спрятать их там. Не думаю, что это
