Глава 27. Плати Миру.
— И жить хорошо, и жизнь хороша … ребра круша … слегка запыхавшись, я вспоминал Высоцкого.
маны было полно. Света местной Луны, кстати, размерами очень похожую на нашу, было достаточно, чтобы двигаться пешком, в сторону Керела. От которого, по словам предателя-коменданта, было удобнее всего добираться речной баржей. Похоже, это был город-порт. Консультацию я получил после прямого вопроса о лучшем маршруте, в свете 'местной обстановки', компетентным знатоком которой, 'априори', был Роск.
Отменно зажигательным, порошок из серы, стал после алхимической обработки, в моем рту, он отлично сработал в нужное время, и сейчас, позади меня тяжело багровел пожарами Горад. Бравые ребята, жаждавшие скормить меня дракону государства, сами пошли кормить червей, буднично преданные собственным руководством.
От лошади я отказался, заявив, что так же легко исчезаю, как и умею привлекать внимание, для чего не обременяю себя движимым имуществом.
Пора было выдвигать 'лопухи — звуколокаторы', даже если за мной следят люди Роска, имидж позволяет. Особенно, если следят.
— Что за чёрт?
Орихалк, раньше дававший сто очков форы любому пластилину, не поддавался моим 'мысленным пальцам'. Проблемка явно перевешивала тесную обувь и узковатую, особенно в талии, одежду приснопамятного мага.
Попытка осторожно вывести нитку материала за пределы тела, заставила застонать сквозь зубы — пробовали отрывать волосы на руках, целыми пучками? И не пробуйте.
Не сразу я определил причину — орихалк срастался с клетками моего тела в месте контакта. Соседние органы бодро реализовывали наше общее, как я теперь понимал, ритуальное право на чудесный металл. На их работоспособность это почему-то не влияло, иначе я был бы уже мертв. Процесс развился так сильно, что теперь извлечь сферу, означало нанести себе чудовищные внутренние повреждения, а затем, несомненно, сдохнуть.
— Гадство, он же химически инертен, этого не должно было случиться!
Нельзя было даже перераспределить металл заново, теперь я был обречен бесполезно носить его под кожей, над грудными мышцами, в бёдрах и, повсюду в армированной коже. Подобная технология была известна мне из косметической медицины, но там использовалось золотая проволока. Я довольно сильно армировал в трактире кожу головы, сильно боялся магических телепатов.
Если орихалк способен принимать мысли, то его можно использовать и для экранирования оных — подумал я. Хорошо, что я не решился армировать один очень важный орган, который постоянно предлагают увеличить в интернетовском спаме. В основном потому, что мне реально было не до того.
— Живы будем, не помрем. Мне оставалось только подбадривать себя и идти вперед.
Почти круглосуточно, на стимуляторах, я поддерживал хороший пеший ход, поэтому, за два дня добрался до места, из которого открывался обзор на цель моего путешествия. Попуток никаких не было — Роск перекрыл ворота на время 'дознания', да я бы и не сел в них. Что-то опротивел мне легальный вход в здешние города.
маны оставалось на треть, внутренний расход возрос. Если орихалку станет не хватать маны, пойдут внутренние кровотечения, начнутся сбои в работе внутренних органов. Я разменял потрясающе полезный инструмент, на непроверенную защиту мыслей и нагрудные 'щитки', хорошо, что не дотягивающих размерами до женских грудей серьезных номеров. Бедренная 'броня' меня волновала меньше.
Глава 28. О пользе алкоголизма.
В Керел я пробрался со стороны порта, способом скелетов с 'Чёрной жемчужины' — по дну, под водой. Внутренняя алхимия вкупе с небольшим, постоянно контролируемым магически, запасом перекиси водорода, в моей крови, превратила меня в заправского водолаза. Пришлось подобрать в пустовавшую походную сумку груз камней, а карту варварски свернуть, чтобы она поместилась во флакон с притертой пробкой.
Причалов было множество, они растянулись по песчаному берегу, почти на километр. У многих покачивались парусные суда, копошились далекие фигурки. Строители города не пытались возвести стену, ограничившись опорными башнями дозора. С восхода, к городу тянулся оживленный тракт, постоянно пылящий повозками с грузом, и 'пробив' его насквозь, уходил на закат, а три более тонкие дороги, разбегались от города, радиально, как и та, в кустах у которой был составлен мой план инфильтрации.
Крайние причалы пустовали чаще, поэтому к ним я и выбрался, начав подводный путь от заросшего кустарником мыса. В плане скрытности понадеялся на рыболовецкие сети, перевитые сухими водорослями. Они защищали от бокового ветра, закуток, который образовывал сверху выходящий на берег причал. Черный круг старого кострища вопил о том, что люди здесь бывают, хотя и редко. Насколько было видно, все причалы обустраивались по такому образцу, а в некоторых укрытиях коротали время портовые рабочие.
Дополнительно развесил всю свою одежду, и стуча зубами забился в глубину укрытия, периодически выглядывая через 'маскировочные сети'. Пришлось бороться с желанием синтезировать в крови чуточку этилового спирта, насколько мне известно, он давал только иллюзию 'сугреву', расширяя сосуды.
К темноте, народ отхлынул в припортовые кабаки, на кораблях остались только часовые. Влился в это течение и я, весь дрожащий — одежда, а особенно, обувь была сырой, сумки были сырыми, все было сырым. Пришлось одеть одежду, полученную добровольно-принудительно у Мерна, надевать одежду мага- стражника не умнее, чем напялить иномирскую. После истории со скрытием орихалка, я сильно 'дул на воду' и с сожалением затопил узлы одежды, загрузив их камнями.
Высмотрел набравшегося пьяницу, выброшенного из трактира, и, с трудом убедив в том, что я его уважаю, вызнал местный адресок старьевщика. Пришлось долго и отчаянно продавать сумку и флягу, а повышенную мокроту аргументировать тем, что я погорячился у причалов, и народ меня не понял. Она же сильно сбила цену на мой товар, после чего пришлось торговаться, за выбранные из кучи предметы гардероба, долженствующие обеспечить местный фасон. Чудом из этих боев я вынес местную серебряную монету.
Глава 29. Мечта Олигарха.
— Капитан, вы принимаете пассажиров до Куфана? Я по карте определил следующий город, в нужную мне сторону.
— Я не капитан, а боцман, пассажира возьмем, по обычной цене, два сильва. Он прищурился.
— Да за такую цену мне полагается каюта капитана! Этого хватит? Я показал местную серебряную монету.
