транспортными конвоями и без чего выиграть войну было невозможно.
Факт, что именно с самолета Б-29 была проведена атомная бомбардировка Японии, окончательно убедил Сталина в правильности выбора Б-29 в качестве прототипа носителя нашего атомного оружия. И это в очередной раз подчеркивает мудрость его, товарища Сталина, и его редкую способность предвидеть развитие событий.
А так как звучали мнения отдельных товарищей о какой-то ложной неэтичности копирования «американца», Сталин сказал:
— Наша страна выиграла войну и кровью многих миллионов своих граждан заплатила невиданную цену за свободу всего мира. И мы имеем моральное право на такой шаг.
Тут Сталин остановился около Туполева:
— Для создания дальнего бомбардировщика вам, товарищ Туполев, дается два года.
Единственное, о чем попросил тогда Туполев, дать возможность снять летные характеристики американских машин.
— Сначала разберите «летающие крепости», сделайте свои детали, а потом, — тут глаза Сталина опасно сверкнули, как предупреждение о недопустимости дальнейших возражений, — а потом, если хватит ума, соберите и летайте сколько хотите.
Туполев знал, что трудности поджидают чаще всего там, где их не ждешь.
В самом начале работы они предполагали, что сложнее всего будет с моторами. Но совершенно неожиданно оказалось, что конструкторское бюро Аркадия Швецова, работавшее в Перми (в то время — город Молотов) над моторами воздушного охлаждения с радиальным расположением цилиндров, в инициативном порядке, как это принято во всех КБ, спроектировало мотор АШ-73ТК с турбокомпрессором. Прекрасно зарекомендовавший себя во время войны на истребителях Лавочкина и бомбардировщиках Ту-2, мотор АШ-82 исчерпал возможности дальнейшего повышения мощности, в то время как развитие авиации требовало все более мощных моторов.
Мотор АШ-63ТК был даже несколько мощнее американских собратьев фирмы «Пратт энд Уитни», а испытания на стенде подтвердили его высокую надежность.
В качестве оборонительного вооружения вместо американских пушек «Кольт-Браунинг» калибра 20 мм, на самолет устанавливались пушки Нудельмана и Рихтера, НР-23 калибра 23 мм, которые в ходе войны показали безотказную работу.
Удалось решить сложнейшую задачу и с «несущей», придающей прочность, обшивкой фюзеляжа и крыла.
Дело в том, что «американец» был обшит листом дюралюминия одинаковой толщины, и этот лист изготавливался в «дюймах». Наш отечественный лист выпускался промышленностью в метрической системе мер. Поэтому применение более тонкого, всего лишь на доли миллиметра, листа, чем у американцев, не обеспечивало требуемой прочности. Установка же листа толще, так же всего лишь на доли миллиметра, значительно перетяжеляла самолет.
Если же учесть, что нашим заводам план проката листа «спускался» Госпланом в тоннах, то заводы были заинтересованы прокатывать лист по верхнему пределу допуска.
Поэтому конструкторы предложили в самых нагруженных местах ставить лист толще, чем у американцев, а в менее нагруженных местах — тоньше, чем у американцев.
В результате, при более мощных моторах и вооружении расчетная масса самолета увеличилась всего лишь на 36 кг по сравнению с «американцем».
Но вот эти лонжероны…
Можно ведь сделать их из отдельных элементов, к примеру, как на ТБ-7, пусть будут они несколько тяжелее.
— А как у американцев? — спросил Сталин.
Туполев показал чертёж лонжерона и пояснил, что предлагаемое им техническое решение сделать лонжерон из нескольких деталей позволит сократить сроки создания самолёта.
Сталин же прекрасно понимал, что для того, чтобы сделать такой самолет, как Б-29, а иными словами, поднять всю авиапромышленность Советского Союза на качественно новый уровень, тот уровень, который и на дальнюю перспективу обеспечит возможность на равных соперничать с американцами, следовало всего лишь за один-два года открыть новые месторождения глинозема, построить железные дороги для перевозки его на металлургические заводы по выплавке алюминия и прокату листа и всевозможных профилей. И эти заводы тоже необходимо построить вновь, а также открыть новые научно-исследовательские институты и лаборатории для разработки и производства целого спектра алюминиевых сплавов, резины, пластмасс, бронестекла; спроектировать оборудование и построить заводы для изготовления этого оборудования.
Да всего и не перечислить.
А чтобы вдохнуть жизнь во все построенное вновь, требуется много электроэнергии, и, значит, нужно построить гидроэлектростанции, теплоэлектростанции, а в недалеком будущем — атомные электростанции.
И крайне необходимо, чтобы все это стало работать, как говорится, «еще вчера», если учесть, что американцы «обложили» страну военными базами, как со стороны Европы, так и со стороны Турции и Ирана.
Но, несмотря на то, что альтернативный вариант лонжерона можно было сделать намного быстрее, Сталин, который до этого, попыхивая трубкой, прохаживался по кабинету, подошел к Туполеву и, видимо, не желая опускать высокую планку ранее поставленного задания, негромко с мягкими интонациями в голосе сказал:
— Сделайте как у американцев товарищ Туполев.
От этого старого человека исходила такая энергия, что Туполев, почувствовав вдруг небывалое уважение к нему и, позабыв все ранее нанесенные обиды, понял, что они все-таки сделают этот самолет.
Бином Ньютона
Кубань стекает капельками с ледников Эльбруса, объединяется в отдельные безобидные ручейки, которые, сливаясь и принимая притоки Даут и Худес, образуют стиснутый горами необузданный поток. Перед самым городом скалы, словно устраивая последнюю проверку мощи реки, сжимают русло до нескольких метров. Тут вода завивается в один ярящийся жгут. Страшным, почти горизонтальным водопадом, он выносится в огромный котлован, вырытый им за много тысячелетий неустанной работы. Разогнавшийся центр потока пролетает по прямой, а его края завиваются водоворотами, вращающимися с одной стороны потока по часовой стрелке, а с другой — против.
Деревья, которые смогла выкорчевать река за сорок километров своего пути, черными жуткими чудовищами выныривают из воронок, заставляя отводить от них взгляд, так как эта жуткая карусель заманивает к себе неведомой магической силой.
Здесь, в самом узком месте, люди перебросили через реку мост, и хотя мост был сделан из бревен и досок, его почему-то назвали каменным, а поселок из убогих домиков, разместившийся неподалеку — Каменомостом.
Известно, что поездка на автомобиле по горным дорогам опасна по определению, но это не останавливало и не останавливает водителей, не способных устоять перед соблазном заложить за воротник.
Мост настолько узкий, что по нему может пройти только одна машина. Крепко подгулявший шофер, перед глазами которого оказывалось почему-то два, а то и три моста, как правило, делал ошибочный выбор. В этом случае и машина, и шофер исчезали бесследно. И такая новость нет-нет да и взбудоражит город.
Несмотря на то, что своей самой высокой температуры в восемь градусов вода в Кубани достигает только к началу августа, местные мальчишки даже учились в ней плавать.
Иногда река забирала кого-нибудь из них. Особенно она любила мальчишек, приехавших с родителями
