Пятно

получилось.

Я только хмыкнул, потом помассировал отбитую грудную клетку и поморщился от боли. А вот на глазу отек уже немного спал, и мне даже удалось разлепить веки. Просто замечательно. Так, глядишь, к утру и вовсе оклемаюсь.

—

Слушай, Володя, тебя ж хорошенько попинали; намажь ушибы — легче станет.

—

Потом, — отказался я, не в силах пошевелиться. — И так холодно. Трясет всего.

—

Да, кстати, — забеспокоился вдруг Кузнецов. — А тут вообще безопасно ночевать? Люк я заблокировал изнутри, но мало ли…

—

Нормально все, даже гроза нестрашна. Главное, чтобы никто динамитом не обложил.

—

Это уж как повезет. Все равно ничего более подходящего найти не успеем, — флегматично заметил опер. — А в кинотеатр лучше не возвращаться.

—

Это точно.

—

О чем с переселенцами беседовал? Как они тут вообще оказались?

—

Похоже, эти гады на имеданцев работали, но те их кинули. А так ничего толком не понял. Они обдолбанные были, какую-то чушь насчет бокора и зомби мололи. Кто такой бокор, кстати?

—

Злой колдун в вудуизме. Что такое вуду, надеюсь, знаешь?

—

Знаю. Но странно все-таки…

—

Ты какой ствол подрезал? — неожиданно сменил тему Кузнецов.

—

А? — удивился я и полез в карман. — Не знаю даже, ни разу таких не видел.

—

Китаец, — уверенно заявил забравший у меня пистолет опер и выщелкнул магазин. — Калибр пять и восемь. Не стреляй в меня из такого.

—

В смысле?!

—

Патрон разработан специально для поражения целей, защищенных бронежилетами. — Федерал вставил магазин обратно и вернул мне ствол. — Так что аккуратней.

—

А из нагана в тебя стрелять, значит, можно? — ухмыльнулся я, пряча пистолет в карман.

—

Наган не пробьет, — на полном серьезе заявил Кузнецов и улыбнулся: — Из нагана можно.

—

Учту.

—

Есть хочешь?

—

Нет. Ничего не надо.

—

Тогда пей таблетки и спать.

—

Какие таблетки еще?

—

Держи, — протянул мне опер пару зеленых горошин. Я закинул их в рот и скривился от невыносимой горечи:

—

Ох ты!

—

А ты думал? В следующий раз не подставляйся.

—

Запить дай! — Я выхватил у федерала фляжку и сделал несколько глотков, смывая неприятный вкус. — Ну и гадость!

—

Кто там говорил, что воду экономить надо?

—

Форс-мажор, блин!

—

Как скажешь. — Кузнецов забрался в одно из кресел, положил на колени автомат и широко зевнул. — Так на полу и останешься?

—

Ага, — подтвердил я. — Как-то шевелиться желания нет. А что со светильником будем делать? Его никак не погасить?

—

Пока реакция идет — никак, — разочаровал меня федерал и заерзал, устраиваясь поудобней. — Тебе мешает, что ли?

—

Да непривычно просто как-то.

—

Переживешь.

—

А куда деваться? — Я со стоном перевернулся со спины на бок и окликнул уже задремавшего федерала: — А мы не опоздаем? Планировали же к вечеру на месте быть, а сами спать завалились.

—

Не опоздаем, — уверенно заявил Кузнецов. — Защиту снять не минутное дело, никуда они не денутся.

—

Точно?

—

Сто процентов. Не сомневайся даже. И потом… — Опер приподнялся на локте и посмотрел на меня: — А какие варианты? Далеко ты в таком состоянии уйдешь?

—

Недалеко, — был вынужден признать я. — И ночь опять-таки…

—

Вот именно, — зевнул Кузнецов и вдруг спросил: — А как тебя с радикалами связаться угораздило?

—

С какими еще радикалами? Кто тебе вообще сказал, что я с террористами дела веду?

—

А «Зауральский рейд»?